Книга Неодолимое влечение, страница 47 – Кристина Кук

– И напрасно, тетя, со мной все в порядке, уверяю тебя. – С тех пор как она приехала в Холлоусбридж, Люси избегала встреч с отцом: она еще не была готова задать волнующие ее вопросы. К счастью, ее отец был очень занят в эти дни.

– Нет, не в порядке, и я просто не знаю, что мне делать. Последняя неделя оказалась для тебя довольно непростой, но ты так и не сказала мне, что же с тобой происходит.

– Извини, тетя, но я пока не могу говорить об этом. Пожалуйста, не мучай меня – я просто хочу отдохнуть.

Да, именно этого она и хотела – немного отдохнуть, однако каждую ночь, когда луна сияла на небосводе, Люси ходила взад-вперед по своей комнате, не в состоянии заснуть, или лежала на кровати, уставившись в потолок. Днем она не вставала, не ела и вообще ничего не делала. Ей нужно было как-то перебороть эту апатию и продолжать жить, но у нее на это просто не осталось сил.

– Наконец-то, Оливер! – воскликнула Агата, услышав шаги в коридоре.

– Как поживает моя пациентка? – Оливер, появившись в дверях, подошел к кровати и нахмурился. – Господи, малышка, я и не думал...

– Я же говорила тебе, Оливер, что с ней не все в порядке. – Агата шумно высморкалась в платок. – Пойду спрошу у повара, готов ли бульон.

С этими словами она поспешно вышла из комнаты, после чего Люси подверглась тщательному осмотру. Она позволила отцу прослушать ее сердце, легкие, проверить уши, горло и пульс, но беспокойство не исчезло с его лица даже после того, как он закончил осмотр.

– Не вижу никаких физических отклонений. Тебе нужно хорошее питание и отдых, а еще дружеское общение. Я никогда не видел тебя такой подавленной. – Оливер сел на край ее кровати и взял дочь за руку. – Расскажи мне, что у тебя случилось.

Люси прикрыла глаза.

– Случилось что-то вроде разбитого сердца, вот и все, папа, – устало сказала она.

– И все? – переспросил он, наклоняясь ближе к дочери. – Боюсь, ты чего-то недоговариваешь. И почему ты избегаешь меня с самого приезда?

Люси не выдержала, и горькие слова сами вырвались наружу:

– О, папа, как она могла! Как она могла позволить себе такое!

– Что ты имеешь в виду? – Оливер выглядел крайне удивленным.

– То, что я узнала о... маме и лорде Роузморе. Неужели это правда?

Оливер вздохнул и погладил дочь по руке.

– Люси, дорогая, я надеялся, что этот день никогда не настанет. Да, это правда, но не думай плохо о маме. Когда я все расскажу тебе, ты обязательно поймешь.

Люси молча кивнула, боясь услышать еще более страшную правду.

– Прежде всего, ты должна знать, что твоя мама никогда мне не изменяла: этот опрометчивый шаг она совершила еще до замужества.

– Но как это могло быть, ведь я родилась уже по прошествии года после вашей свадьбы.

– Боюсь, мы назвали тебе неточную дату свадьбы.

– Неточную? Но почему?

– Позволь мне закончить, малышка. Видишь ли, я был личным врачом твоего деда, и именно я подтвердил беременность твоей матери. Не знаю подробностей ее романа с лордом Роузмором, да и знать не хочу, но мы с твоей матерью всегда очень уважительно относились друг к другу. Когда лорд Уэксли узнал о загубленной репутации дочери, он предложил мне ее руку взамен на молчание и признание ребенка своим. В то время я был довольно угнетен и подавлен тем, что потерял жену: ты ведь знаешь, я был женат еще до женитьбы на твоей матери...

– Да, конечно, знаю, – пробормотала Люси. Первый брак отца, скоротечный и трагический, не являлся ни для кого тайной.

– Все это и стало причиной того, что я согласился. Лорд Уэксли предложил нам остаться в Ноттингемшире: Ладлоу-Хаус был частью маминого приданого. Пока мы ждали твоего появления, наши чувства крепли. Твоя мать уверила меня, что роман с лордом Роузмором был ошибкой и это больше никогда не повторится. Меня слегка покоробило, когда она решила через год после твоего рождения поехать с тобой в Гленфилд, но леди Роузмор была ее лучшей подругой, и я не стал препятствовать их дружбе.

– Но как же ты простил лорда Роузмора?

– Я вовсе не уверен, что простил его. Тем не менее именно Роузмор дал мне Самое главное сокровище, дорогая. – Он поцеловал Люси в лоб. – Я никогда о тебе не думал иначе как о собственном ребенке и до самой смерти буду так считать. Ты моя дочь, и именно я заботился о тебе в детстве, смазывал зеленкой твои царапины, успокаивал, когда тебе снились плохие сны, – я, а не лорд Роузмор.

– Но Николас... он...

– Нет, дорогая, Николас действительно мой сын, я уверен в этом. Не скажу, что наши отношения с твоей матерью были идеальны... но я полностью доверял ей и верю, что она любила меня. А еще я знаю наверняка, что твоя мать души в тебе не чаяла. – Оливер погладил дочь по руке. – Ну вот, теперь я все тебе рассказал. А сейчас съешь что-нибудь. Принести тебе бульон или тост с чаем?

Люси кивнула. Полчаса спустя она уже доедала бульон, удивляясь, какой вкусной может быть еда. Потом она пила чай, а тетя Агата сидела возле нее за вышивкой. Впервые за несколько дней Люси увидела улыбку на ее лице.

Услышав приближающийся стук копыт, Люси поставила чашку, а Агата с любопытством выглянула в окно.

– Кто это может быть? Ты пока отдохни, а я скоро вернусь, дорогая. – Она взяла поднос и поспешила из комнаты.

Через несколько минутЛюси услышала, как открылась входная дверь и...

Не может быть! Или это слух подводит ее? Люси могла поклясться, что Агата произнесла: «Лорд Мэндвилл»...

Неужели Генри?

Поклонившись, маркиз снял шляпу.

– Миссис Стаффорд!

– Боже милостивый, лорд Мэндвилл, что вы тут делаете? – Агата выглядела донельзя взволнованной.

– Прошу прощения, что появился без предупреждения, миссис Стаффорд, но я приехал на почтовой карете, чтобы немедленно увидеть Люси.

– Неужели что-то случилось с Роузморами?

– Нет-нет, с ними все в порядке.

– Боюсь, милорд, мисс Аббингтон не очень хорошо себя чувствует в данный момент и не готова принять гостей... – Говоря это, Агата старательно отводила глаза, чтобы не встречаться взглядом с Генри.

– Все в порядке, миссис Стаффорд, я допускаю, что Люси не хочет видеть меня, но, прошу вас, скажите ей... скажите, что этот разговор чрезвычайно важен. Она обязательно поймет.

– И все же, лорд Мэндвилл, бедняжка уже достаточно от вас настрадалась. Я не уверена, что смогу убедить ее...

Внезапно Генри взял руку Агаты и крепко сжал ее:

– Пожалуйста, миссис Стаффорд, я знаю, что был не прав, очень не прав. И сейчас я хочу все уладить.

В глазах Агаты заблестели слезы, на липе появилось некое подобие улыбки.