Онлайн книга «Хрупкое сердце»
|
— Если уж петь, то спой «Куплеты Нидхура», не то я и слушать не буду... — «Не опускай, не опускай своих ресниц...» — начала одна из девушек, еще совсем юная, почти девочка, пытаясь увлечь вишнуитку собственным примером. Вишнуитка молча выслушала все предложения, а затем, бросив быстрый взгляд в сторону Кундо, спросила: — А ты что прикажешь? Кундо застенчиво улыбнулась и ничего не ответила. Но в этот момент одна из ее сверстниц, наклонившись, прошептала ей на ухо: — Скажи, чтобы спела «Киртон» [18] , — и, не дождавшись ответа, заявила: — Кундо хочет, чтобы ты спела «Киртон». Вишнуитка запела, и Кундо почувствовала себя неловко оттого, что она предпочла якобы ее желание всем остальным. Сначала Хоридаши несколько раз мягко тронула нежными пальцами тамбурин. Потом зазвенел ее голос, тихо и тонко, как пение пчел по весне, как первое любовное признание смущенной невесте. Вдруг из маленького сердца тамбурина под умелыми пальцами вишнуитки вырвались громоподобные звуки, и души слушательниц пронзил высокий и чистый, как у небесных дев, голос. Пораженным и очарованным женщинам казалось, что изумительный голос вишнуитки наполнил собой все вокруг и рвался куда-то ввысь... Могли ли понять неискушенные деревенские жительницы, в чем сила этого пения? Будь они более образованными, они бы знали, что сила классического пения не в голосе. Каждая вишнуитка проходит хорошую школу вокального искусства и поет с ранних лет. Как только красавица умолкла, женщины стали просить ее спеть еще. Хоридаши испытующе и задумчиво посмотрела в лицо Кундонондини и запела: О, я увижу лицо твое, схожее с лотосом юным. Не напрасно я в Гокул пришел, не напрасно пустился я в путь. У ног твоих, Радха, скитальцу позволь отдохнуть. Ты прекрасна, своей красотой ты горда, Потому в чужеземной одежде пришел я сюда. Спаси меня, смилуйся, молви хоть слово! Ног твоих, Радха, коснувшись, отправлюсь в дорогу я снова. С флейтой хожу по дворам дотемна. Видеть хочу я тебя. Словно солнце, глазам ты нужна. Флейта поет о тебе, и мелодии льются волною. Флейта поет, и твой образ плывет предо мною. Коль на меня ты не взглянешь, уйду я На берег Джамуны, тоскуя. Флейту сломаю и брошу безмолвно Жизнь, желанье и радость в студеные волны. Так упрямство твое я сломлю, Кольцом с колокольцами шею сдавлю, Принесу тебе в жертву я жизнь и свободу И брошусь с высокого берега в воду [19] . Окончив пение, вишнуитка обернулась к Кундонондини. — Принеси мне воды, — попросила она. — У меня во рту пересохло от пения. Кундо принесла кувшин с водой. — Я не могу прикасаться к твоему кувшину, я не настоящая вишнуитка, налей мне в руку. Кундо поняла, что прежде Хоридаши не принадлежала к благородному роду и только теперь стала вишнуиткой. Кундо встала так, чтобы было удобнее поливать на руки, и Хоридаши едва слышно спросила ее: — Тебя зовут Кундо? — Откуда ты знаешь? — удивилась девушка. — Ты видела когда-нибудь свою свекровь? — Нет, — ответила Кундо. Она слышала, что ее свекровь была женщиной дурного поведения и потому ей пришлось покинуть дом. — Твоя свекровь приехала... Она у меня. Очень хочет видеть тебя, плачет! Все-таки свекровь! После того что произошло, она, конечно, не может прийти в дом твоей хозяйки, может, ты пойдешь со мной, чтобы навестить ее? Несмотря на свою неопытность, Кундо догадалась, что ей не стоит поддерживать связи со свекровью, и в ответ на вопрос вишнуитки только пожала плечами. Но та не отступала, снова и снова уговаривая Кундо. — Без согласия Шурджомукхи я пойти не смогу, — наконец сказала Кундо. — Ни в коем случае не говори Шурджомукхи об этом! — возразила Хоридаши. — Она не пустит тебя. Велит привести свекровь сюда, и тогда той опять придется бежать. Как ни настаивала вишнуитка, Кундо идти без разрешения Шурджомукхи не соглашалась. Хоридаши ничего не оставалось делать, как сказать: — Ну ладно, только ты как следует попроси Шурджомукхи. Я приду еще. Смотри, как следует попроси, даже поплачь немного, иначе не пустит. Кундо ничего не ответила. Хоридаши освежила лицо и руки и вернулась на свое место в ожидании вознаграждения. В этот момент в комнату вошла Шурджомукхи. Стало тихо. Молодежь принялась усердно трудиться. Шурджомукхи внимательно, с ног до головы, оглядела Хоридаши и спросила: — Кто ты, женщина? — Это вишнуитка, — ответила за нее тетка Ногендро, — она пела нам. Как она поет! Я никогда не слышала ничего подобного. Не хочешь ли послушать? Спой, Хоридаши! Спой что-нибудь божественное! Хоридаши спела чудесную песню о Шьяме [20] . Шурджомукхи была очарована и тронута. Перед уходом она щедро вознаградила вишнуитку. Хоридаши поклонилась, еще раз взглянула на Кундо и покинула онтохпур. Идя по дорожке, вишнуитка снова взяла тамбурин и тихо запела: Искра луны! Прилети на тревожный мой зов! Я облачу тебя в золото, Напою тебя соком цветов, Благовонный сосуд подарю я желанной, Вазу, полную роз, И коробку душистого пана [21] . Вишнуитка ушла, а женщины еще долго говорили о ней. Сначала раздавались слова восторга. Затем начали находить в ней изъяны. — Как хотите, — заявила Бирадж, — а нос у нее приплюснутый. — И лицо бледное, — заметила Бама. — Волосы как солома, — не удержалась Чондромукхи. — Лоб слишком высокий... — И губы толстые... — Фигура какая-то угловатая... — А грудь, как у переодетого мужчины, смотреть противно [22] , — заключила Промода. Так красавица вишнуитка в мгновение ока превратилась в безобразное чудовище. |