Онлайн книга «Секреты герцогини»
|
– Если ты не скажешь, это сделаю я. – Стивен придвинулся и стал осыпать ее лицо поцелуями. – Неужели ты любишь его, Кэрри? – с отчаянием спросил он. Каролине показалось, что Стивен вот-вот задушит ее, и она отодвинулась от него, но вышло еще хуже – она лишь глубже провалилась в мягкие подушки софы, а он, нависая над ней, обнял ее, прижав к дивану. Его рот накрыл ее губы, язык настойчиво протиснулся внутрь. На нее нахлынули воспоминания об их последнем дне, и она стала отчаянно вырываться. Она не хотела этого, не хотела, чтобы он трогал ее. Рука Стивена сжала ее грудь, и ей отчаянно захотелось закричать, но голос вдруг пропал. Внутри ее черным вихрем клубилась паника, Каролина все же сумела пересилить ее; упершись ладонями в его грудь, она изо всех сил попыталась оттолкнуть Стивена; однако он не только удержал ее, но еще крепче сжал в своих удушливых объятиях. Тяжело дыша, Каролина яростно сражалась под ним, а он опускал ее все ниже. Пуговицы его черного сюртука запутались в ее волосах; ей стало больно, и она снова толкнула его. Голос наконец вернулся к ней, и Каролина в отчаянии выкрикнула: – Прекрати! Стивен, не надо! – Руки прочь от моей жены! Алекс, который только что незамеченным вошел в комнату, грозно встал перед ними. Вернувшись домой раньше намеченного срока, герцог очень удивился, когда Харрисон сообщил ему, что Каролина одна в гостиной с неизвестным джентльменом. Закрытая дверь еще больше озадачила его, но чего он уж совсем не ожидал, так это увидеть Каролину на софе под другим мужчиной в весьма компрометирующей позе. Он без труда узнал мужчину – их представили друг другу на приеме у леди Уэдерби только накануне вечером. Американец. Алекс жал его руку, пока Каролина с невозмутимым видом стояла рядом. Зато теперь все встало на свои места. Это и есть американский друг Каролины, тот самый, которого она ждала. А еще у этого американца хватило наглости явиться в дом Алекса и обнимать его жену! Ярость горячей волной захлестнула его. Ему захотелось убить негодяя, осмелившегося коснуться Каролины, и лишь инстинкт, требовавший не совершать скоропалительных действий, сдерживал его. Лицо Каролины побледнело, волосы растрепались, но теперь нельзя было не заметить, как жестоко она оскорблена. И еще герцог заметил следы слез. Было очевидно, что Каролина боролась с американцем, и это еще больше разозлило его. – Я сказал, прочь руки. – В его голосе звенела сталь и неприкрытая угроза, глаза превратились в колючие синие льдинки. Стивен с досадой посмотрел на перепуганное лицо Каролины, затем перевел взгляд на герцога и, неохотно отпустив свою жертву, встал. Приведя в порядок сюртук и расправив плечи, он сделал глубокий вдох и отчетливо произнес: – Боюсь, что здесь вышло маленькое недоразумение. Каролина – моя жена. Казалось, даже воздух накалился от напряжения, Каролина замерла, не в силах пошевелиться. Она молча смотрела на двух разгневанных мужчин, каждый из которых считал ее своей. Изумлению Алекса не было предела. – Что вы сказали? – Резкий голос, словно ножом, прорезал звенящую тишину. Стивен нервно провел рукой по волосам. – Я сказал, что Кэрри – моя жена. Мы поженились в Шрусбери два года тому назад. Герцог резко обернулся: – Это правда? Не зная, что ответить, Каролина с трудом пробормотала: – Алекс, я могу все объяснить… – Правда или нет? Ты действительно замужем за этим человеком? Лицо герцога побагровело; в его мозгу, меняя одна другую, лихорадочно всплывали яркие картинки. Вот Каролина утверждает, что она не может выйти за него. Потом следуют непрерывные отказы на предложение стать его женой. В конце концов она неохотно дала согласие и упала в обморок на свадьбе. Только теперь части головоломки начали соединяться в единое целое. Зеленые глаза, расширившись, смотрели на герцога, и наконец Каролина прошептала чуть слышно: – Да. Алекс, не проронив ни слова, долго смотрел на нее, как будто хотел разглядеть то, чего не видел прежде. Потом он на мгновение прикрыл глаза, а когда снова открыл их, его взгляд стал отстраненным, словно вся эта ситуация относилась не к нему, а к кому-то другому. – Каролина, собирайте вещи и уходите. Я не желаю больше видеть вас здесь. – Герцог повернулся к Стивену: – Забирайте ее и выметайтесь из моего дома. – Не удостоив жену взглядом, герцог направился к себе. Каролина бросилась за ним: – Алекс, подожди, я объясню… Однако все было напрасно: герцог вышел из гостиной, громко хлопнув дверью. Схватив Каролину за руку, Стивен крепко держал ее, не позволяя ей последовать за Алексом. Слава Богу, все кончилось: герцог дал ей свободу и она снова принадлежит ему. – Пусть идет, Кэрри. Так лучше. Теперь он знает правду. Собирай вещи, и мы тотчас же уедем. Утром в Виргинию отплывает корабль, и мы… – Оставь меня. Мне нужно поговорить с ним. Я должна объяснить… Схватив Каролину за плечи, Стивен грубо встряхнул ее. – Что ты хочешь объяснить? Ты моя жена и уже ничего не сможешь изменить. Представление окончено. Ты больше не нужна ему. Ты моя. – Отставь меня в покое! – Она в отчаянии ударила Стивена ботинком по голени и, высвободившись, бросилась к двери. Распахнув ее, она метнулась по коридору к входной двери, но успела увидеть лишь отъезжающий экипаж герцога. Когда Стивен догнал ее, Каролина стояла неподвижно, словно статуя, глядя на пустую лондонскую улицу. Он положил руку ей на плечо. – Теперь он знает правду, и ты больше не нужна ему. Едем со мной в Америку. Там нас с тобой ждут, и там все будет хорошо. Стивен ничуть не сомневался в справедливости своих слов: он так долго любил Каролину и столько лет мечтал о ней! Ему и в страшном сне не приснилось бы, что в его отсутствие она может выйти замуж за другого. Все, чего ему хотелось, – увезти ее в Виргинию и вечно быть рядом с ней. Осталось только выманить ее из этого дома, и она его навеки… Внезапно Каролина повернулась и посмотрела на него невидящим взглядом: – Пожалуйста, уйди. – Как ты можешь говорить такое? – Стивен нервно пробежал рукой по волосам. – Уходи, прошу тебя. Мне нужно побыть одной. – Все будет отлично, Кэрри. Мы уедем завтра утром, и ты будешь счастлива со мной, вот увидишь. – Я никуда с тобой не поеду, Стивен. – Эти слова прозвучали как окончательный приговор. |