Онлайн книга «Игрушка из Хиросимы»
— Он здесь? Она покачала головой и произнесла своим грудным голосом: — Мистера Такахито здесь нет. Во всяком случае, в материальном воплощении. Если бы не ее красота, Бондарев вряд ли позволил бы шутить над собой. Он порядком устал и постоянно думал об охотниках за своей головой. Его нервы были напряжены, а поводов для веселья он не видел. Наверное, женщина почувствовала его состояние, потому что поспешила добавить: — Мой муж умер десять лет назад. Брови Бондарева неудержимо поползли вверх. — Ваш… — Муж, — кивнула женщина. — Мистер Такахито? — уточнил Бондарев. — Совершенно верно. Я — Мизуки Такахито, его жена… вернее, вдова. — А я почему-то решил… что Мизуки — мужское имя. — Нет, как видите. В доказательство своих слов Мизуки Такахито развела руками, как бы предлагая полюбоваться собой. И Бондарев полюбовался. Не забывая бросать настороженные взгляды на ширму, за которой могли спрятаться сразу несколько человек в черных масках. Усмехнувшись, Мизуки сложила невесомую перегородку и предложила Бондареву расположиться в одном из кресел или на диване. Он выбрал последний вариант, сел таким образом, чтобы было проще выхватить оружие, и пробормотал: — Неожиданная новость. — Разве Боровой не предупредил вас о том, что я женщина? Бондарев нахмурился, припоминая: — Он просто попросил помочь своему другу, Мизуки Такахито. — Я и есть этот друг. Японка не видела никакой разницы между другом и подругой. Бондарев еще раз прикинул ее возраст, а потом вспомнил, сколько лет его командиру, и спросил напрямик: — Друг или любовница? — Любовница, — ответила Мизуки. — Бывшая. — И давно вы встречались в последний раз? — Очень давно. Тогда мне было пятнадцать, а теперь сорок. — Назвав свой возраст, она бесстрашно посмотрела Бондареву в глаза. — Считайте сами, когда это было. Он сосчитал, присматриваясь к собеседнице. Да, в ее глазах и губах угадывалась зрелость, но ее кожа была гладкой и упругой. И эти полные груди, натягивающие голубой шелк! Неужели… Глядя на него, Мизуки покачала головой: — Никакой пластической хирургии. Скрывая замешательство, он вытащил сигарету, закурил, не испросив на то разрешения, и произнес: — Лучше расскажите, что вас может связывать с Боровым. Ее ноздри, уловившие запах дыма, сузились. Она сходила за пепельницей, сунула ее Бондареву и на этот раз опустилась не на диван, а в одно из кресел, где забросила ногу на ногу и приняла достаточно горделивую позу. — Юра Боровой был русским шпионом, когда мы познакомились, — начала Мизуки. — Я спасла его жизнь, он спас мою, а потом мы любили друг друга. Долго. Целых одиннадцать дней. Курить Бондареву расхотелось. Он потушил сигарету и уставился на японку с неподдельным интересом: — Как же вы встретились? — Не думаю, что имею право посвящать вас в детали, — заметила Мизуки. — А в общих чертах? — Наша семья тогда бедствовала. Компания отца задолжала огромные деньги, его посадили в тюрьму. Мать была в отчаянии, у нее не было работы, она не знала, как прокормить меня и больного братишку. — Японка помолчала, набираясь решимости, а потом закончила: — Случилось так, что меня пришлось отдать в гейши. — И сколько же лет вам тогда было? — с любопытством взглянул на нее Бондарев. — Четырнадцать. — Сколько?! — Мне еще повезло, — усмехнулась Мизуки. — Некоторых продают в десять. — Да, очень удачно получилось, — согласился Бондарев. Японка не уловила его сарказма. — А год спустя, — продолжала она, — я встретилась с Юрой. — Боровой посещал гейш? — Он был ранен, его преследовали, он вошел в первую попавшуюся дверь. А я его спрятала и перевязала. Так началась наша дружба. — Хм. Теперь начинаю понимать. — Еще нет. Между нами не было секса. Только поцелуи, ласки. Ведь он был очень слаб, а я слишком молода. — Глаза Мизуки увлажнились. — Но потом он вернулся и выкупил меня. Я поклялась ему в вечной любви. Он сказал, что на родине его ждет невеста. А еще сказал, что эти деньги — пустяк в сравнении с жизнью, которую я ему спасла. — Она украдкой смахнула слезу. — В общем, мы остались должниками друг перед другом. Но больше никогда не виделись. Телефонные звонки, Интернет… — Очень романтично, — не мог не признать Бондарев. — Но где же полковник Боровой взял деньги? В те времена российских шпионов держали на голодном пайке. — Ничего не могу утверждать, но как раз в те дни неподалеку от дома, где меня держали, ограбили ювелирный магазин. Преступника задержать не удалось. По приметам, это был светловолосый европеец, невысокий, очень широкоплечий. — Боровой, — пробормотал Бондарев. — Я тоже так думаю. Он не признался, конечно. Уехал, а я осталась с семьей. Отца выпустили, потом мне повстречался молодой человек по имени Наджита Такахито. Очень умный, красивый и богатый. — Как в сказке. — Как в самой лучшей сказке на свете, — уточнила Мизуки. — Если бы ваша мать знала, что так обернется, — заметил Бондарев, — она бы не стала продавать вас в гейши. — Она так и не узнала. Умерла незадолго до того, как дела пошли на лад. Я вышла замуж за Наджиту. Он выкупил компанию отца и сам возглавил ее. Отец не стал возражать, когда муж решил переименовать ее в «Такахито Той Компани». Для него было главным, что семейный бизнес процветает снова и можно с гордостью смотреть в глаза окружающим. — А теперь… — А теперь, — подхватила Мизуки, — компанию возглавляю я. Отец слишком стар, мать в могиле. — А брат? — Ну… У него другие интересы. Она отвела глаза. Бондарев сразу почувствовал какую-то фальшь в ее голосе. Женщина лгала или что-то утаивала. — Какие? — уточнил он. — Разные, — уклончиво ответила японка и поспешила сменить тему разговора. — Скажите, мистер Железняк, когда вы увидели меня, сколько лет вы бы мне дали? Бондарев решил, что не стоит баловать ее комплиментами раньше времени. — Лучше вы скажите, миссис Такахито, как вышло, что вы не удивились моему ночному визиту? Я ведь не должен был появиться у вас раньше завтрашнего утра. — Мне звонил Макимото. Он мне все рассказал, — пожала плечами Мизуки. — Понятно. Что ж, тогда вернемся к главной линии нашей истории. Почему вы попросили помощи у Борового? |