Онлайн книга «Картина с кляксой»
|
– Классная фишка! Но фигня. – Переведи, – попросила мама. – Я лучше нарисую. Папа протянул ему свою записную книжку. Алешка живо в ней что-то накарябал. – Здорово! – сказал папа. – Это ветряная мельница. После нападения на нее Дон Кихота. – Пап, ты иногда такой умный, – сказал Алешка, – а сейчас случайно ошибся. Этот сюжет называется «Раздумья на пороге». – А что? – пригляделась мама. – Очень похоже. Раздумья… Идти или не идти? А если идти, то куда? А если туда, то с кем? Нам эти раздумья ни к чему. Куда? С кем? Мы встали и пошли на свой чердак. Я с Алешкой, он со мной. И уже наверху услышали, как папа с обидой пожаловался: – Вот, мать, я, оказывается, только иногда умный. – Но он же добавил, что ты просто ошибся. Случайно. И вообще, дети умнее родителей. Иначе люди до сих пор жили бы в пещерах. – Оно бы и лучше, – вздохнул папа. Мама стояла у порога с хозяйственной сумкой в руках и размышляла: – Идти или не идти? А если идти, то за чем? И кому идти? Детям? Не знаю, куда, кто и зачем ходит, а мы теперь даже в магазин ходим в почетном сопровождении Греты и Грея. – Хлеб, молоко, сахар и «Геркулес» для утренней овсянки, – сказала мама. – И сейчас же домой. Мы в магазин не очень любим ходить. А наши собаки очень любят. Они хорошо знают, что им там что-нибудь обязательно перепадет. Или продавщица колбаской угостит, или мы для них что-нибудь купим. Особенно они обожают крекеры. Мама называет их «Собачья радость». – Дим, – предложил Алешка, – а давай забудем овсянку купить. Я ее ненавижу, как дождь вместо рыбалки. – Мама огорчится. – А мы ей кисель купим. Тетя Зина говорила, что утренний кисель полезнее утренней овсянки. На кипящей холодной воде. Давай возьмем? Тетя Зина… – Вот пусть тетя Зина его и ест. С кипящей холодной водой. И с одуванчиковым салатом. Мы купили собакам крекеров и пошли домой. И только отошли от магазина, Алешка мне шепнул: – Не оборачивайся, Дим. За нами следят. – Кто? – Один парень с велосипедом. И одна тетка с детской коляской. – С чего ты взял? – У парня под мышкой пистолет мелькает, а у тетки в коляске никаких детей нет. Я еще у магазина разглядел: у нее там крекеры и бутылка воды под одеялом. Разглядеть бутылку воды, укрытую одеялом, только мой младший брат способен. Но все-таки стало неуютно. Хотя и шагали рядом с нами две верные овчарки. Улучив момент, я незаметно оглянулся. Парень в распахнутой ветровке вел свой велосипед по одной стороне улочки, а молодая тетка в брюках катила коляску по другой. Мне они не показались опасными. Ну и что из того, что они идут за нами следом? Может, им просто по пути. Сейчас мы свернем в свою калитку, а они покатят дальше свой велосипед и коляску с крекерами. А вот и нет! В дверях нашего фургона я оглянулся. Парень и тетка уже стояли рядом, напротив нашего участка, жевали крекеры и запивали их водой из бутылки по очереди. – Убедился? – спросил Алешка. Я молча кивнул. – А где «Геркулес»? – спросила мама. – Он кончился, – ответил Алешка. – Его нет в продаже, – ответил я. – Полный аут. – Тем хуже для вас, – сказала мама. – Будете завтракать крекерами. Вместе с Гретой. – Тем лучше для нас, – отозвался Алешка. – У Греты хороший вкус. – Марш на чердак! – скомандовала мама. – Мне нужно обед готовить, а с вами тесно. Нам только этого и надо было. – Они за нами следят, – сказал Алешка, снимая с гвоздя бинокль, – а мы – за ними. Никуда не денутся. Мне и без бинокля было видно, что эта «сладкая парочка» стала неспешно прогуливаться перед нашим участком. Причем теперь парень катил коляску, а тетка вела велосипед. Конспираторы! – Дим, – сказал Алешка, не отрываясь от бинокля, – ты понял, что эти музейные жулики обязательно вернутся за картинами? Они ждут, когда все успокоится. – Ну? – Мы найдем их заначку и устроим… – Засаду? – перебил я, чтобы показаться умным. Но не получилось. – Не засаду, Дим, а западню. – Это как? – Очень просто. Выкопаем яму, они туда бухнутся, а мы их сверху накроем крышкой и вызовем полицию. – Может, – усмехнулся я, – еще в дно ямы вобьем заостренные на огне колья? Алешка всерьез задумался и отказался от этой идеи. – Нет, Дим, мы с тобой не такие уж кровожадные. Прихлопнем, и все! Размечтался… Впрочем, все его фантазии, как ни странно, воплощались в жизнь. Может, и теперь получится. Только вот маленький вопрос: где рыть эту западню и ладить к ней крышку? – Где-где? – рассердился Алешка. – Там, где картины спрятаны. – А где они спрятаны? – Где-нибудь. – Хороший ответ. – Дим, они уходят! Пошли за ними. Может, они нас к своей заначке приведут. Мы шмыгнули в окошко, спустились по садовой лестнице и перебежали на участок тети Зины. В это время на ее плетне между горшками и глечиками сушились после стирки летние женские шляпки. – Идея суперлюкс! – обрадовался Алешка. – Они замаскировались, так? И мы тоже замаскируемся. – Это как? – Шляпками. Нас никто тогда не узнает. Наденем шляпки и… – Стоп! Если мы пойдем по улице в женских шляпках, то далеко не уйдем. – Почему? – Нас отправят или в полицию, или в психушку. – Не хотелось бы, – призадумался Алешка. Впрочем, если он напялит вот эту – с громадными полями и с виноградной кистью на макушке, – его точно никто не узнает. Потому что никто его не увидит. Правда, будут удивляться – идет себе по улице шляпа в кроссовках. Пока мы развлекались и примеряли шляпки, наши преследователи благополучно скрылись вдали. Мы нахлобучили шляпки на горшки и в открытую бросились вдогонку. И, в общем, проследили и проводили до… отделения полиции. Там парень прислонил велосипед к стене, тетка поставила коляску на тормоз, и они скрылись в здании. – Здорово! – восхитился Алешка. – Это наша охрана! – Ну и опера у этого майора Злобина! Детский сад! – Пилиционеры! – с непередаваемым сарказмом. – Вот, Дим, ты понял, что на них надеяться нечего? Надо все сделать самим. Найти картины и выкопать засаду. – Западню, – поправил я. – А где? – Я вот думаю… Который человек приедет за картинами, он, Дим, обязательно зайдет сначала в музей… |