Онлайн книга «Огни большого города»
|
– А наш рейс, как назло, задержали! – Ерунда, Шэрил, – весело отмахивается тетя, улыбка не сходит с ее лица. Настала моя очередь здороваться. Как некстати. – Кэти, ты помнишь Риз? Вы не виделись… сколько? – Маме требуется подсказка из зала. – Пять лет, не меньше, – помогает ей тетя и тянет ко мне свои изящные руки. Неуклюже обнимаю ее в ответ. – Какая ты хорошенькая, дорогая! – Спасибо, – смущаюсь, но на душе неожиданно теплеет. Риз одна из немногих, от кого веет естественным обаянием. «А еще дорогим парфюмом», – думаю я. – Давайте поскорей уйдем отсюда. – Тетя делает кому-то жест, и вот уже мой чемодан лежит на тележке и какой-то плотный высокий тип в темном костюме везет ее впереди себя. Обалдеть! Мы втроем, плюс носильщик/охранник/водитель (понятия не имею, кто это), идем по широкой парковке. Я отстаю от всех на несколько шагов и невольно задерживаю взгляд на Риз. Она очень элегантна: белая юбка-футляр чуть ниже колен и приталенный пиджак в тон выигрышно подчеркивают ее узкую талию, на ногах бежевые туфли с красной подошвой. Хм, никогда таких не видела. Темно-русые волосы до плеч заплетены в толстую косу, а в ушах сверкают маленькие серьги-гвоздики, наверняка с бриллиантами. Стюарта я тоже давно не видела. В последний раз Эддингтоны приезжали к нам на сорокалетие отца. Наша семья устроила грандиозный прием по такому случаю. Кажется, даже один из их сыновей присутствовал, но не уверена. – Кэти, солнце, садись. – Риз мягко подталкивает меня к ярко-бордовому автомобилю с впечатляющей эмблемой «Мерседес». Сажусь на заднее сиденье вместе с мамой, а тетя устраивается рядом с водителем/охранником/носильщиком (думаю, он многофункционален). – Стюарт наверняка уже дома, дожидается нас. – Как его спина? Вы обратились к мануальщику? Начинается! Стариковские разговоры о больных костях и прочих приятностях. – Нет, ты же знаешь, какой он мнительный! Ему прописали таблетки, и он их пьет. Молча. – Хитрец. – Обе смеются. – Как ваши мальчики? – Не спрашивай. Оказывается, с возрастом они становятся только хуже. Бросаю на маму короткий взгляд. Вот видишь? Да, ей полезно узнать, что не только в нашей семье выросло дьявольское отродье. – Пусть теперь другие женщины о них заботятся, Ризи. – Они уж позаботятся! Майку придется составить график, кто и по каким дням окружит его лаской. – Никак не остепенится? – Что ты! Это набирает обороты! – Даже мои губы растягиваются в улыбке. – А что Роберт? Риз тяжело вздыхает. В долю секунды весь ее задор и непринужденность испаряются. – Вечно занят. У него своя жизнь, мы не вмешиваемся. Но он внимателен. Звонит каждый день, приезжает… – Это самое главное. – Да. – Риз на минуту умолкает, после чего обращается к водителю: – Фил, притормози здесь, – она оборачивается к нам, – я быстро забегу, возьму кое-что к десерту… Мы одновременно киваем, а тетя изящно выбирается из машины. Устало запрокидываю голову на подголовник, чувствуя, как мама нежно проводит рукой по моим волосам. – Как ты? Скоро приедем, потерпи. – Все в порядке, – ворчливо проговариваю я, раздражаясь от ее навязчивой заботы. Я ведь не ребенок. * * * Оказавшись в роскошных апартаментах в верхнем Ист-Сайде, я остолбенела. Вся наша квартира могла уместиться у них в фойе! Это учитывая, что в Мемфисе мы жили далеко не в хибаре, но с этими хоромами, конечно, не сравнить. Из окон открывается прекрасный вид на Центральный парк, а интерьер обставлен в классическом, сдержанном стиле. И столько света! Голоса отдаются чуть слышным эхом, и мне по-детски хочется закричать и проверить, насколько гулким оно может быть. Плохая идея, согласна. Все так красиво и в то же время не вычурно. Чувствуется стиль. Не зря дядя родом из Англии. Стюарт принял нас радужно и гостеприимно. С нашей последней встречи он немного постарел, и все же в свои пятьдесят шесть выглядит лишь на сорок восемь. За полтора часа, проведенных у Эддингтонов, я узнала кучу ненужной информации: насколько больная у Стюарта спина, какой наркоз использовался, когда дедушке оперировали левый глаз, о минусах жизни на Манхэттене (они, оказывается, есть), куда запропастилась кузина Линда и почему стены выкрашены в бежевый цвет, а не в бледно-голубой. Все по очереди предлагали мне попить и поесть. Ужасно не люблю столько внимания! Я то и дело хватала мини-кексы с серебряного подноса и интенсивно работала челюстями, ведь стоило мне отвлечься, как на меня сию секунду накидывались и предлагали что-нибудь еще. От нескончаемого потока информации мозг трещал по швам, а из носа и ушей вот-вот мог повалить пар. Спустя еще полчаса, когда меня уже перекашивало от перенасыщения, нам объявили, что ужин подан и пора перемещаться в столовую. Перспектива лопнуть за идеально накрытым столом в дорогущем районе Нью-Йорка казалась мне как минимум неприличной. * * * – Я тогда училась в колледже… ох, как же я ненавидела философию! – разоткровенничалась тетя, углубившись в воспоминания столетней давности. Мы только дошли до второго блюда, а мне уже все наскучило, и даже аппетитная баранина, политая сладким соусом, не вызывает энтузиазма. Когда все начинают смеяться, я автоматически подключаюсь к ним, понятия не имея, над чем они хохочут. От глубоких мыслей и методичного расчленения несчастного куска мяса меня отвлекает заявившийся гость. – Прошу прощения за опоздание! – В комнату широкими шагами входит темноволосый молодой человек в несуразном синем комбинезоне, белой футболке и светлых массивных кроссовках. Его стиль совсем не вписывается в обстановку этого дома, поэтому я просто роняю челюсть, так и застыв с вилкой в руке. – Сынок, мы думали, ты не придешь, – приподнимается тетя, но парень ласково накрывает ее плечи и сам наклоняется за поцелуем. – Добрый вечер! – приветствует он всех. – Шэрил, вот он – наш сердцеед! Майкл? – Ох, как повзрослел! – восхищается мама. – Майк, ты ведь помнишь мою Шэрил? – Да, очень рад встрече, – улыбается Майк. – И Кэти. Сжимаюсь от стеснения. Терпеть не могу, когда мое и без того не грандиозное имя сокращают до щенячьей клички! Майкл переводит на меня взгляд и… подмигивает. Растерянно улыбаюсь в ответ, опустив, наконец, свою вилку. Экономка суетливо ставит на стол дополнительные приборы, а парень садится напротив меня. |