Онлайн книга «Романтическая ночь перед убийством»
|
– Я так и думала… – Что? Вы хотите сказать, что ЗНАЛИ об этом? – Догадывалась. Должно было случиться что-то в этом роде. Василевский пожал плечами: – Не понимаю, объясните. – Дмитрий Алексеевич, смею предположить, что вы спите очень чутко, так? – Да… А откуда вы знаете? – Я же сказала: предполагаю. И ваша жена знает, что вы спите чутко? – Ну, конечно! Мы ведь вместе спим. Если вдруг Лорд ночью залает, я сразу просыпаюсь и подхожу к окну, посмотреть, не лезет ли к нам кто-то. А она, например, лая не слышит. Но если я встаю, тут уж и она просыпается и ворчит, что я ее разбудил. – Ну, конечно! Поэтому Инне и нужно было, чтобы вы в ту ночь спали крепко и ничего не чувствовали! – А… чего я не должен был чувствовать? – Как она приложила вашу руку к рукоятке пистолета. Хорошо, что Василевский сидел. И хорошо, что в кресле – оно поддерживало его с трех сторон. Он с минуту просто молча смотрел на меня, не в силах сказать что-либо, потом сдавленным голосом спросил: – Что?! Что вы сказали, Татьяна? Я не ослышался?! – Нет. Это Инна, пока вы спали, вложила вам в руку пистолет, с которого она перед этим предусмотрительно стерла отпечатки пальцев настоящего убийцы. – Татьяна, а… Я приложила указательный палец к губам и тут же быстро указала им на дверь. Мне послышалось, что за ней что-то прошуршало. Василевский понял, что я предупреждаю его о том, что нас подслушивают. Он встал и на цыпочках подошел к двери. Помедлив пару секунд, он резко распахнул ее. За дверью стояла Инна. Она опешила от такого неожиданного поворота событий, вздрогнула и сказала, заикаясь: – Дорогой, а… это… может, вам чай сюда принести? – Нет, спасибо, не стоит. Мы сейчас придем в столовую и там попьем. – А-а… Ну, тогда… ладно. – Инна быстро повернулась и ушла. – Раньше за ней такого не водилось, – растерянно сказал Василевский тихим голосом, возвращаясь в свое кресло. – Татьяна, вы уверены в том, о чем только что мне сказали? Это очень серьезное обвинение! – А у вас есть другое объяснение? Или, может, вы были еще у кого-то в гостях в… таком же состоянии? – Нет, разумеется… – Дмитрий Алексеевич, если вы сомневаетесь, для чего именно Инна напоила вас в тот вечер, тогда ответьте мне на такой вопрос: если бы вы были абсолютно трезвым и во сне вам в руку вложили бы пистолет – а он холодный и железный – да еще прижали бы к нему ваши пальцы, вы проснулись бы от такого ощущения? Василевский глубоко задумался и, помолчав некоторое время, честно ответил: – Думаю, да, я бы проснулся… – Вот вам и ответ! А так вы спали блаженным сном младенца и ничего не знали – вплоть до этого момента. Вы же сами говорили – это просто мистика, что ваши отпечатки вокруг оказались на пистолете, а я вам сказала, что в мистику не верю, что этому обязательно найдется вполне реальное объяснение. – Но, Татьяна, для чего Инне это понадобилось? Она ведь прекрасно понимала, что подставляет меня! – Вот именно, что понимала. Василевский потер лоб рукой. – Значит, она хотела меня подставить… Но кто же тогда убил Антона? Неужели сама Инна? – Думаю, на этот вопрос я отвечу вам завтра. Нет, я, в принципе, догадываюсь, просто хочу убедиться в одной детали. Потерпите немного. Когда у меня появятся твердые доказательства, я сообщу об этом и милиции, и с вас снимут обвинение. – Нет, я все-таки не могу поверить: Инна пыталась меня подставить?! Ну, хоть вы меня убейте, но это дикость! – не унимался Василевский. – Убивать вас никому не надо, достаточно одного трупа в этом деле, а если вы не верите мне, пойдите завтра в милицию к Мельникову и спросите его… Он допрашивал сегодня вашу жену, и она дала показания против вас. Сказала, что вы с Антоном были совсем и не в дружеских отношениях, что он вас шантажировал, а вы хотели его уволить. – Что?! Инна так сказала?! О, боже! – Да, Дмитрий Алексеевич, как ни тяжело мне это говорить вам, но вы – заказчик, вы заказали и оплатили расследование этого дела, так что вам я обязана сообщать все сведения, которые добываю. Согласно нашему договору. Василевский вскочил и нервно заходил по маленькой комнате взад-вперед, натыкаясь на стены. – Так это что же получается? Инна хотела подставить меня? Зачем? Чем ей плохо жилось со мной? Дом, деньги, машина – все у нее есть! Каждый год за границу ездили… А теперь вот – отпечатки на пистолете, клевета на допросе… Так она сделала это НАРОЧНО?! – А вы считаете, что она нечаянно проговорилась? Ее допрашивали под протокол, там стоит ее подпись… Ну, и что мне делать? Добить его сегодня или перенести казнь на завтра? Закончить все одним разом или растянуть пытку, нанося удары порциями? И я решилась. – Дмитрий Алексеевич, так не хочется сообщать вам еще одну неприятную новость, честное слово, но… – Как, еще неприятности?! Черт! Татьяна, откуда вы их берете? – Результаты расследования, знаете ли… – Ладно уж, добивайте, – Василевский махнул рукой и сел в кресло, опустив голову. – Дмитрий Алексеевич, мне кажется, ваша жена… э-э… вы, случайно, не замечали в ней особой симпатии к… женскому полу? – Что?! Вы хотите сказать, что Инна – лесбиянка?! Я отвела глаза. Я представляла, что сейчас испытывает Василевский, получив ТАКОЕ известие. – Вот вам и мотив – упечь вас далеко и надолго, а самой остаться свободной и богатой, – тихо сказала я. Василевский молчал. Он закрыл глаза и качался в кресле взад-вперед. Наконец, он вымолвил глухим сдавленным голосом: – Татьяна, у вас больше нет для меня подобных новостей? – Пока нет. Завтра будет известно имя убийцы. – Хорошо, значит, до завтра мне еще можно пожить… Мне надо все обдумать… Как это все, однако… Черт! А я-то радовался, идиот, что вышел из СИЗО, думал, все плохое позади. А его, вон, и впереди еще полно… Я встала. – Кстати, вы знаете, где ваша дочь? – Да, мне сказали. Она в больнице. У нее отравление. Лариса приезжала и вызвала ей «Скорую». Черт, давно надо было сделать это самим… А что? – Больше вы ничего не знаете? – Нет. Завтра утром я позвоню Ларисе, спрошу, в какой больнице лежит Кристина, и съезжу навестить ее. А что? Почему вы спросили об этом? Так он еще не знает, что скоро станет дедушкой?! Интересно, а эта новость для него – плохая или хорошая? Пожалуй, лучше я ему ничего не скажу. Пусть узнает об этом от Ларисы Николаевны или еще от кого-то. |