Онлайн книга «Вам хорошо, прекрасная маркиза?»
|
Давыдова удивленно посмотрела на него, но промолчала. – К-хе, к-хе, – сказала я. – Извините, но нас не представили друг другу. – Неужели? – снова удивилась Давыдова. Да, ее день сегодня полон сюрпризов, мстительно подумала я. Нет, все-таки обидно, когда о знакомстве с тобой не помнят. – Вы Екатерина Давыдова, я знаю. Артур о вас говорил. Ее глаза выражали такую рассеянность, что я решила, дамочка сидит на наркоте или пригоршнями глотает успокоительное. Еще бы! Я ее понимала. Приехал пасынок и заявил свои права на такой домище. Я б, наверное, тоже расстроилась. – А вы Иван Сергеевич Заславский… Заславский собирался соврать, но эта информация приперла его к стенке. – Да, – гордо заявил он. – Я отец этой юной леди! И еще я маркиз! – Кто? Да-да, сегодня был явно не ее день. – Маркиз, – менее уверенно заявил Заславский, поправляя бабочку на воротничке белой сорочки. – И брюки превращаются, – ляпнул он не к месту, чтобы разрядить обстановку, – в элегантные шорты! Реплика из фильма «Бриллиантовая рука». И даже положенную паузу выдержал. Смешно получилось, но отчего-то улыбнулась только я. – Давыдова Фаина Борисовна, – бросила хозяйка нам небрежно и чинно уселась за стол напротив нас. – Весьма приятно познакомиться, – сказал мой «папочка» и потянулся за салатом. – А где же… – начала я и замолчала. Хотела поинтересоваться, где же Давыдов, но вовремя поняла, что вопрос глупый. Если я его жена, то должна об этом знать. – Да, – схватила самую суть Фаина Борисовна, – где же наши мужчины? Наши мужчины?! Так их еще несколько?! Теперь сюрпризы сыпались на меня. – Поразительно, поразительно, – прожевав, воскликнул Заславский. – У вас, Фаина Борисовна, золотые руки! Приготовить такую изысканную фаршированную щуку может далеко не каждый! – Я и не могу, – повела она плечиком. – Это Луша приготовила, моя помощница по хозяйству. Ага! Прислуга все-таки была. Барыня она и есть барыня! Рабовладелица. – Хорошо готовит ваша Луша, – кивнул Заславский. – А можно ее арендовать на время нашего пребывания в вашем поместье? – Разумеется, – как-то недовольно, словно у нее отнимали последнюю сорочку, сказала Фаина. – Вам она тоже будет готовить, больше все равно некому. – Отчего же, я умею жарить яичницу… Фаина окатила меня потоком презрения. Нет, определенно она Давыдову врагиня. Да где же он?! Фаину, казалось, больше ничего не волновало, она растерянно водила вилкой по пустой тарелке и смотрела в окно. Ждала почтового голубя, что ли? Вместо него в дверь влетели двое. – Давыдов! – радостно прокричала я, видя своего работодателя. Заславский испуганно пнул меня под столом ногой. Ну, конечно, я же должна быть немой, глухой и слабовидящей. А бросать меня на растерзание этой молчаливой и отстраненной от мира нормальных людей фурии разве честно?! Давыдов недовольно покосился на меня, прошел и сел рядом. Выглядел он сногсшибательно! Но, вероятно, просто вечерний электрический свет слишком выгодно освещал его мужественное лицо. – Извините, господа, – сказал он, глядя на Фаину. – Мы со Степаном Терентьевичем задержались, знакомясь. Только тут я заметила второго мужчину. Вот ему уж точно можно было дать под шестьдесят. Невысокий, склонный к полноте, с поблескивающей лысиной, он мало походил на кавалера хозяйки дома. Тем не менее, судя по всему, им и был. – Степан Терентьевич Дуло, – толстяк протянул руку Заславскому. Тот привстал, пожимая ее. – Степан Терентьевич Дуло, – и мне протянул ладонь. Я пожала кончики его пухлых пальцев. Не стала говорить, что по правилам этикета девушка первая протягивает руку для приветствия. Еще подумает, что я спесивая. Следующей на очереди была хозяйка дома. Ей Степан Терентьевич галантно поцеловал ручку. Она восприняла это как должное. Он уселся рядом с ней и принялся наполнять свою тарелку. – Значит, – пробормотал Давыдов, глядя на Дуло, – это ваш, Фаина Борисовна, жених? – Кто?! – обомлела я. Честно говоря, в моем представлении женихи выглядели гораздо моложе и привлекательнее. Конечно, нужно было делать скидку на возраст невесты, но она так безупречно выглядела, что сомнения в равенстве пары все же закрадывались. – Да, – тихо сказала Фаина. – А что тебя удивляет? – Годовщина смерти уже прошла, – нагло заявил Дуло и вытер рот салфеткой. Б-р-р-р, не хотела бы я себе такого жениха. Ни за какие поместья на свете. – Траур закончился… – Настоящая любовь носит траур в душе всю жизнь! – громогласно изрек Заславский и тут же процитировал героя Булгакова из «Ивана Васильевича»: – Меня царицей соблазняли, но я не поддался! Я хихикнула. Поздно вспомнила, что должна быть безучастной рабой на этом празднике жизни. Давыдов страдальчески поднял свои серые глаза к потолку. Хорошее настроение мигом улетучилось, я вспомнила про штрафные санкции. – Мы поженимся осенью, – резко сказала Фаина. Мне сразу как-то не поверилось про большую и чистую любовь. – Разумеется, это твое право, – пожал плечами Давыдов и постарался казаться равнодушным. Но меня-то он обмануть не мог! Я видела, что он удивлен. А, собственно, чему? Одинокая немолодая, но хорошо сохранившаяся дама собиралась связать свою жизнь с немолодым одиноким мужчиной сомнительной наружности. Что в этом такого удивительного? Нельзя же всю жизнь страдать по одному человеку. Хотя… Как сказать, я б по Давыдову всю жизнь страдала. Или нет? Вот и я засомневалась. – Вот и встретились два одиночества, – затянул Заславский, потянувшийся к бокалу. Песня. Какая, не помню. Вроде ее раньше пел актер Кикабидзе. – А не выпить ли нам, друзья, за знакомство?! – И правильно, – поддержал его Степан Терентьевич. – А не выпить ли нам?! И с сомнением уставился на Фаину. Та на своего жениха даже не посмотрела. Тогда он расхрабрился и на правах будущего хозяина налил всем вина. Честно говоря, я не понимала ничего в их отношениях. Мало понимал и Давыдов, пристально разглядывающий поочередно мачеху с ее протеже. – Все в порядке, Агнесс? – поинтересовался Заславский, встревоженно глядя на мой полный бокал. – Агнесс? – уловила его слова Фаина. – Разве не Екатерина? Ага, значит, она все слышала, просто делала вид, что далека от всего, как горизонт – от любопытного наблюдателя. |