Онлайн книга «Я - ваши неприятности»
|
Припарковав машину на специальной стоянке, мы вошли в огромный холл и поднялись в лифте на пятый этаж. Здесь нас ждала ковровая дорожка необыкновенной ширины, стоившая, надо полагать, немалых денег, а также улыбающийся молодой человек за столом стерильной белизны, навевающий мысль об операционной, язвах желудка и аппендиците. Но молодой человек вид имел цветущий. При нашем появлении он поднялся и с радостью шагнул навстречу, точно ждал нас целый год, как дети ждут елку или поездку к морю. — Прошу вас, — сказал он, поздоровавшись, и указал рукой в сторону белоснежной двери. Все здесь выглядело белоснежным, а жест ухоженной руки с безукоризненным маникюром был так изящен, что меня тут же потянуло к зеркалу: повторить и вообще потренироваться. Я обвела взглядом холл, но зеркала не обнаружила. Дверь перед нами предусмотрительно распахнули, и мы оказались в коридоре. Ковер здесь был поуже, зато чудовищной длины. Все это впечатляло, причем не только меня и Владимира Петровича, неискушенного в коврах, но и тетку Серафиму, отчего та начала хмуриться, презрительно вздернув нос. Зная ее с пеленок, я поняла: это рвется наружу желание поскандалить. Миновав приемную, где за компьютером сидела секретарша, кстати, красивая, что всегда немного раздражает, мы под ее пристальным взглядом вошли в кабинет хозяина. Взгляд, которым она нас проводила, воодушевлял: выглядели мы, судя по сведенным бровям, весьма впечатляюще. Кабинет тоже был белоснежным: стены, шторы, мебель и даже ковер казались девственно чистыми, как первый снег. Ума не приложу, как люди умудряются работать в такой обстановке? Пока мы пытались прийти в себя от невиданной роскоши, хозяин поднялся нам навстречу из-за своего неописуемо прекрасного стола, сделанного не иначе как из слоновой кости или бивня мамонта. Поднялся и лучисто улыбнулся, правда, до того парня в коридоре ему было все-таки далеко. Илья Сергеевич оказался высоким, полноватым, с намечающейся лысиной блондином, одетым по случаю жары в легкий светлый костюм. Костюм не был белоснежным, и это радовало: мужчины в белом ассоциируются у меня с зубными врачами” что вряд ли способно согреть душу. — Добрый день, — поздоровался Илья Сергеевич, едва заметно картавя. — Очень рад. Он приложился к моей ручке, чем порадовал: приятно иметь дело с галантным мужчиной. Серафима облобызать свою не дала, что было странно: чего ж жадничать? — Знакомься, Илья Сергеевич, — сказал Серафимин верный друг, с легким недоумением взирая на тетушку. — Это Серафима Павловна… — А мы знакомы, — улыбнулся Тарханов. — Помните, Серафима Павловна, на презентации… — Помню, — сурово кивнула та, а Илья Сергеевич засмеялся. — Ловко вы меня тогда отшили. — Что ж, теперь не поможете? — Помогу, — усмехнулся он. — Я не злопамятный. Илья Сергеевич повернулся в мою сторону. — Лика, — скромно представилась я. — Лика? — спросил Тарханов, жестом пригласив нас присесть. — А как, простите, полное имя? — Давайте приятельствовать, — дружелюбно предложила я, — и полное имя не понадобится. — Приятельствовать с превеликим удовольствием, только отчего ж не дружить? — Это как получится, — сказала я, потому что не люблю загадывать. Свое имя я тоже не люблю. Илья Сергеевич оказался дотошным парнем. — Лика — это Анжелика, верно? — Верно, — покаялась я. — Красивое имя и вам очень идет… — Все так говорят. — Нет, в самом деле. — Давайте отвлечемся от моего имени, — начала раздражаться я. — Мама обожала французские фильмы. Встречаются вещи похуже, хотите расскажу? Илья Сергеевич засмеялся. — Я просто хотел сказать, что вы очень красивая. Честное слово, красивее настоящей. — Мама всегда рада кого-нибудь переплюнуть, — кивнула я. — Мы пришли по делу. Правда, я уже забыла по какому, но точно помню, что по делу. Ухмыляющийся Владимир Петрович счел нужным подать голос: — Илья Сергеевич, не мог бы ты завтра на пару часов одолжить свою прекрасную машину вот этим женщинам? Конечно, вместе с шофером. Тарханов был слегка удивлен, смотрел на Владимира Петровича так, точно ждал, что тот засмеется и скажет: “Шутка”, но не дождался и кивнул: — Конечно, а можно узнать зачем? Владимир Петрович хихикнул с некоторым ехидством. — Да вот, задумали они авантюру. Довольно сомнительную, ежели честно. Но чем черт не шутит. Видишь ли, — доверительно понизил он голос, — Лике понравился один мужчина, и она хочет произвести впечатление… — Моей машиной? — засмеялся Илья. — Это шутка. Зачем такой женщине машина? Достаточно просто войти и сказать: а вот и я. — Я намерена произвести сокрушительное впечатление, — разозлилась я. — Ваша машина плюс мои небесные черты… — А это стремление никак не связано с неприятностями Серафимы Павловны? — спросил Тарханов. — О моих неприятностях, кажется, знает весь город, — заметила тетушка. — Слухами земля полнится, — в тон ей ответил Илья Сергеевич. Серафима продолжала взирать на него неодобрительно. Чем Тарханов ей так досадил, было непонятно. Вполне симпатичный мужчина тридцати пяти лет, конечно, в нем были кое-какие изъяны, например, неуместная дотошность, но в целом он производил впечатление положительного человека, твердо стоящего на ногах. Меня всегда тянуло к положительным. А Серафиму почему-то нет. Странно, вроде бы росли мы вместе… Илья Сергеевич перестал улыбаться и сказал вполне серьезно: — Серафима Павловна, я с радостью вам помогу, я имею в виду… — Не трудитесь, я сообразительная. Мне нужна машина на пару часов. — Так все-таки вам? — Я принимаю близко к сердцу дела моей племянницы. |