Книга Гипнотизер, страница 20 – Барбара Эвинг

— О Бог ты мой! — запаниковала Рилли, ее щеки пылали.

— Боже мой! — вскричала Корделия, и пот залил ей лицо. — Что же я сотворила?

Она снова попыталась делать пасы руками. Вызывая в памяти лицо тети Хестер, она вспоминала, как поступала та в подобных случаях. Пасы, дыхание, ритм, слова: «Доверьтесь мне и моей заботе». Корделия заставила себя полностью сосредоточиться на миссис Спунс. Наконец спустя некоторое время, которое показалось Корделии вечностью, старушка дернулась, слегка повернула голову и, увидев Рилли, улыбнулась.

— Ты моя хорошая девочка, Рилли, — произнесла миссис Спунс.

— Аллилуйя! — прошептала Корделия, вытирая вспотевшее лицо тыльной стороной ладони.

Но Рилли не слышала ее, как не слышала ее слов и миссис Спунс. Корделия увидела, что ее подруга удивленно глядит на мать, не выпуская ее руки. Миссис Спунс узнала Рилли. Мать узнала ее. В глазах Рилли стояли слезы, и она любовно укрыла маленькое старое тело одеялом.

Корделия пребывала в состоянии шока. Она прошла сквозь толпу, мимо полисмена, пирожника и продавцов, которые размахивали еще горячими газетными листками и выкрикивали: «Убийство!», не замечая ничего и никого вокруг. Если бы женщины Престон хоть когда-то теряли сознание, то Корделия точно грохнулась бы в обморок от осознания того, что ей только что удалось сделать. Она прошла прямо на площадь Блумсбери, присела на железную скамейку и долго сидела так, погруженная в транс. Она сделала то, что умела делать тетя Хестер. Корделия ощутила странное тепло в своих ладонях: произошло нечто невероятное. И на мгновение миссис Спунс узнала Рилли. Только с наступлением сумерек Корделия снова отправилась на Литтл-Рассел-стрит. Ее лицо было бледным, как восходящая луна.

Она не смела вернуться на Райдингхауз-лейн. В ранний час следующего утра Корделия поспешила в библиотеку. Ей пришлось подождать, пока откроют двери для посетителей. Она взяла несколько книг о гипнотизме и френологии. Вернувшись в подвальчик, она принялась читать и делать заметки. Потом зажгла свечи и еще ниже склонилась над книгами. Часы шли — она старательно произносила слова, которые встречала впервые. Корделия прочла о слепке головы мистера Берка из Эдинбурга, осужденного за похищение людей, который сделали после того, как его повесили. Френологи провели специальное исследование и выяснили, что зона, отвечающая за деструкцию, была у Берка чрезвычайно выражена. Она сделала еще несколько записей. Ей надо было поговорить с Рилли.

Было уже довольно поздно, когда Рилли появилась в Блумсбери.

— С ней все в порядке? — быстро спросила подругу Корделия.

Рилли кивнула.

— О, как мне жаль, — снова начала Корделия. — Рилли, я так разволновалась, что не могла прийти к вам. Я еще ни разу не переживала подобного в своей жизни.

Рилли все еще стояла на пороге.

— Она узнала тебя?

Рилли опять кивнула.

— Ты загипнотизировала ее, да? — наконец спросила она.

— Да, — сказала Корделия, — но я не хотела. Она все еще узнает тебя?

— Нет, — ответила Рилли и увидела, что Корделия слегка поежилась, словно от холода.

— Входи же, Рилли, прошу тебя, входи, давай выпьем портвейна, ради всего святого, — засуетилась Корделия.

— Я ходила к мистеру Кеннету сегодня утром, — сообщила Рилли.

— Ничего?

— Ничего. И догадайся, что еще?

— Что же?

— Ты знаешь, что вчера было совершено убийство.

— Да, — подтвердила Корделия, наполняя их стаканы.

— Была убита одна из девочек, которые часто появляются у миссис Фортуны.

— Одна из Эмм?

— О да. Глупышка. Из тех, кто знакомится с мужчинами на улице. А ведь миссис Фортуна всегда их предупреждала.

Корделия подумала о том, какому риску подвергались ее мать и тетя, — давно, много лет назад. Она подумала о тех мужчинах, которых Кити принимала в задней комнатке, когда Корделию отсылали на площадь Блумсбери, вручив один пенни. Она снова поежилась, словно что-то сжимало ей сердце.

— Думаю, нам обязательно надо выпить! — заявила она.

Она не выпила и половины стакана, когда решилась на признание:

— Послушай, Рилли, кажется, мне в голову пришла неплохая мысль, правда.

— О том, где раздобыть работу?

— Да, именно. Послушай меня!

Взяв свои записи, Корделия стала перед Рилли так, будто собиралась прочесть ей текст новой роли.

— Послушай, Рилли, я должна тебе кое-что рассказать. Мне уже давно хотелось с тобой поделиться, но пришлось немного глубже изучить тему. Я прочла несколько книг и думаю, что у меня родилась замечательная идея, которая поможет нам стать по-настоящему богатыми!

И она начала читать:

«Соединение полов как следствие случайности ведет к нарушению законов природы, в результате чего появляется неполноценное потомство, людей настигает безвременная смерть и преследуют несчастья».

— Что? О чем ты говоришь? — удивилась Рилли.

— Тише!

— «Права любви как основы всего, законы природы жестоко попираются. Хотя считается вполне нравственным, когда, несмотря на взаимную антипатию, мужчина и женщина живут вместе, ибо связаны «святыми узами», будучи в полном неведении относительно личных качеств друг друга, — их в этом случае соединяет не Бог, а их собственное невежество… то есть религиозная церемония не может изменить законов природы». Рилли, я только что прочла тебе отрывок из книги по френологии! Послушай еще раз: «…будучи в полном неведении относительно личных качеств друг друга». Действительно, как люди могут лучше узнать один другого? Конечно, с помощью френологии. А чтобы сделать все это более увлекательным, можно погрузить их в транс один или два раза. Что ты скажешь, если мы займемся этим? Мы могли бы давать советы тем (Рилли услышала в голосе подруги нотки презрения), кто намерен сочетаться узами брака!

Корделия начала мерить шагами комнату, пролистывая книги, которые только что прочла.

— Конечно, ни ты, ни я не были замужем…

— О, но ты же как будто была замужем…

— Как оказалось, мое замужество было фиктивным…

— Но вообще-то я была замужем, Корди.

— Что? — Корделия с изумлением посмотрела на подругу.

Рилли слегка пожала плечами.

— Когда ты была в Уэльсе.

— Но ты мне ничего не рассказывала!

— Рассказывать было особенно нечего. Я видела тебя всего два раза, и мы никогда не переписывались.

Корделия села. В ее глазах застыло крайнее удивление.

— Прошу тебя, расскажи, — попросила она.

— Ну что же, — начала Рилли, подбирая юбки и усаживаясь между зеркалами под звездным потолком тети Хестер.