Книга Рыльце в пушку, страница 32 – Марина Серова

Что ж, надо подкрепить свою фантазию изрядной порцией кофе и подключить к процессу моих маленьких магических друзей. С этими похищениями я совсем перестала заниматься таинственной смертью Полины Ильиной. А время идет, и ждать, пока я разработаю план «Альфа» для Никифорова, оно не будет.

Я достала из сумочки замшевый мешочек с «косточками», потрясла их хорошенько и кинула на столик рядом с опустевшей кофейной чашкой. Двенадцатигранники не заставили долго ждать ответа. Сочетание «7+36+17» гласило: «Пока вы медлите, будущие удачи могут пострадать, а тайные замыслы врагов возмужают».

Если я правильно поняла подсказку «косточек», нужно как можно быстрее сообразить, чем помочь Никифорову. А то Ступников запросто может меня опередить, и тогда… Все-таки я чувствовала за собой вину, хотя и не в моих правилах помогать преступникам, пусть даже и бывшим.

Значит, стоит поторопиться. Это в моих же интересах, так как, чем раньше я разработаю план действий, тем быстрее смогу приступить к завершению своего непосредственного задания — раскрыть тайну смерти Полины. Хотя двенадцатигранники могут указывать и на совершенно противоположное — пока я буду возиться с Олегом, убийца Полины может либо скрыться, и тогда мои усилия окажутся напрасными, либо выбрать очередную жертву и даже приступить к осуществлению своих коварных замыслов.

Задачка не из легких — определить, какая же точка зрения верна. Но для человека с интеллектом, каковым я себя не без оснований считаю, невыполнимых миссий не существует. Надо просто позвонить пока Дмитрию Александровичу, что я незамедлительно и сделала.

Ильин-старший жутко обрадовался моему звонку и с радостью сообщил, что ничего подозрительного в их доме не происходит. Конечно, этим он меня не очень успокоил, потому что обычный человек не привык высматривать в каждом поступке окружающих людей какой-то мотив для совершения преступления. Но по крайней мере я угомонила свою совесть, которая не уставала повторять, что я делаю не то, что обязана.

Ладно, будем надеяться, что у Ильиных все действительно пока спокойно, и займемся другими делами. Хотя в расследовании еще ой как много недочетов и неизвестностей.

Размышляя подобным образом, я набрала номер Олега.

— Алло, — трубку взял, как ни странно, Сергей.

— Это я. А где Олег?

Послышались какие-то непонятные шорохи, и через секунду я услышала голос Никифорова. Он казался беззаботным, очевидно, мыслями был уже далеко от Тарасова, от Ступникова и связанных с ним проблем, перевалив все необходимые хлопоты на мои хрупкие плечи.

— Что-нибудь придумала?

— Ну кое-что… Я хотела все обсудить, вдруг тебе не понравится.

— Тогда я тебя жду, приезжай, как только сможешь.

На этом мы и распрощались, я только расспросила Олега, как добраться в его дачный поселок. Я ведь там была один раз, да и то ночью и практически в бессознательном состоянии.

Не теряя времени даром, я начала собираться. Знаю я себя — стоит посидеть с сигареткой на диванчике, прибалдеть, и уже ничего не хочется делать. Так что я как можно быстрее, пока не расхотела ехать, оделась, привела в надлежащий вид свою внешность и выскочила из дома.

Моя «девятка» сиротливо приютилась на автостоянке. Надо же, всего один день я ею не пользовалась, точнее, одну ночь, а уже так соскучилась по своей верной спутнице. Но эта ночь, надо признаться, показалась мне если не вечностью, то по крайней мере очень и очень долгой.

Заведя мотор, я быстро выехала на центральную улицу Тарасова. В это время здесь всегда пробки. Не стал исключением и сегодняшний день. Я молча курила, стряхивая пепел за окошко, чувствуя, как внутри разрастается, превращаясь из маленького комочка в огромный сгусток, напряжение вперемешку с жутким недовольством. Как я уже упоминала, пробки действуют на меня угнетающе, даже можно сказать, вводят в состояние дикой взрывоопасности. Ситуация мне не нравилась. Вполне может быть так: если не получится выместить накопившийся гнев по пути к Никифорову, я сорвусь на нем или его помощнике.

Моя «ласточка» медленно ползла по дороге. И только минут через десять такого движения я наконец-то смогла разогнать ее до нормальной скорости и после получасового блуждания по закоулкам, чтобы объехать самые «глухие пробки», выехала на трассу. Теперь я неслась на максимально допустимой на данном отрезке пути скорости и наслаждалась теплым ветром, который врывался в салон машины через полураскрытое окошко.

Погода была просто чудесная: весна, по-видимому, решила больше не капризничать и щедро одаривала тарасовцев солнцем и хорошим настроением. Я включила на полную громкость автомагнитолу и не заметила даже, куда и каким образом исчезла моя напряженность, которая угрожала вылиться на головы Олега и Сергея. Вот в таком расположении духа я и подкатила к даче Никифорова, почти во весь голос подпевая известному хиту.

А меня уже с нетерпением ждали. Если бы несколько дней назад мне сказали, что я буду общаться с Никифоровым, а тем более помогать ему в чем-то, я бы, наверно, рассмеялась в лицо сообщившему это. И немудрено, ведь тогда я считала его подозреваемым номер один, но теперь была уверена в невиновности Олега. Правда, доказательств этого пока не нашлось, но и явных причин убивать Полину тоже.

— Приветик, — небрежно бросила я встречающим, выпорхнув из машины.

— Здравствуй, здравствуй, — сказал Никифоров, потирая в предвкушении руки. — Чем порадуешь?

— Это ты меня должен будешь порадовать своей фантазией. Я же тебе не Стивен Кинг, чтобы придумывать невероятно эффектный уход из жизни. Поможешь, — ответила я и прошла в дом.

Больше всего, оказавшись на такой роскошной даче, хотелось бросить все дела и даже мысли о работе, сесть около камина с бокалом хорошего вина, а вечером развести костер да забацать шашлычков. А после обильного ужина сидеть и молча смотреть на пламя, погрузившись в ностальгию по студенческим годам. И так далее, и тому подобное. Так, если я начинаю думать о еде, значит, проголодалась.

— Я отказываюсь производить на свет божий гениальные идеи, если вы меня хорошенько не накормите, — хотя отвлекаться не было времени, все же я решила покапризничать и воспользоваться своим положением.

Оказалось, что для хозяина мои желания — закон. Олег растянул губы в улыбке и произнес:

— Я так и знал, что ты выдвинешь такое условие, поэтому все готово. Прошу к столу! — и он приглашающе махнул рукой в сторону столовой, где я так нагло себя вела прошлой ночью.

Стол был накрыт на три персоны, заставлен кучей всякой вкусной всячины и бутылками с изысканными напитками. Настроение у меня повысилось еще больше. Но я скорчила недовольную гримасу и проворчала:

— Так и не поработаешь совсем. Зачем человека от мыслей рабочих отбиваете?

Мужчины растерянно переглянулись.

— Я пошутила. Ну, с чего начнем? — от изобилия блюд глаза разбегались в разные стороны, не в силах сосредоточиться на чем-то одном.