Книга Пламя и цветок, страница 26 – Кэтлин Вудивисс

Широко раскрыв глаза, Хэзер съежилась под одеялом, словно оно могло защитить ее от гнева Брэндона. Он прошелся по комнате, задувая свечи, и Хэзер опасливо следила за ним. Брэндон был раздет до пояса и, по-видимому, не собирался останавливаться на этом. Вернувшись к постели, он присел в стоящее рядом кресло.

— Ты ведь знаешь, что ты очень красива, верно? — спросил он, холодно оглядывая Хэзер. — Ты могла бы выйти за любого мужчину, какого бы только пожелала, но досталась мне. Если не возражаешь, я хотел бы узнать причину. Может, ты узнала, что я богат?

Хэзер недоуменно взглянула на него.

— Я ничего не знаю о вашем состоянии, — тихо отозвалась она. — Просто вы — человек, который… лишил меня девственности. Опороченная и с вашим ребенком в утробе, я бы вряд ли могла стать чьей-нибудь женой. Мне пришлось бы родить его вне брака.

— Ваша честность заслуживает похвал, мадам, — насмешливо заметил Брэндон, и эта насмешка уколола Хэзер.

— Но почему я должна была позволить вам выйти сухим из воды?! — воскликнула она. Брэндон подскочил к ней. — Прошу, дорогая, не повышай голос, иначе у нас будут собеседники, — беспокойно произнес он. — У меня нет ни малейшего желания оказаться в тюрьме по милости твоего лорда Хэмптона — только потому, что, по его мнению, я обращаюсь с тобой жестоко. И это после того, как ты уже стала моей женой!

Его беспокойство порадовало Хэзер, и она продолжала приглушенным голосом:

— Вы говорите, что не любите принуждений. Я тоже, но ничего не могла поделать, чтобы остановить вас. И теперь вы злитесь потому, что за удовольствие пришлось платить, но не думаете о ребенке, который был бы обречен на страдания, родившись вне брака.

— Об этом ребенке я мог бы позаботиться так же, как и о тебе.

Хэзер горько рассмеялась:

— Как о вашем внебрачном ребенке и вашей любовнице? Нет уж, спасибо. Скорее я перерезала бы себе горло, прежде чем согласилась на такое предложение.

На щеке Брэндона вновь задергался мускул, он уставился на Хэзер, а та замерла, как птичка перед змеей. Наконец Брэндон прикрыл насмешливые глаза.

— К содержанкам обычно относятся лучше, чем к женам. Я был бы добрым и щедрым к тебе.

— Только сейчас уже слишком поздно, — саркастически вставила Хэзер.

— Вот именно, — подтвердил Брэндон, и его деланно-спокойный тон вновь испугал Хэзер. Он встал у кровати и уставился на нее. — Как я уже говорил, я не люблю, когда меня шантажируют, и потому избрал для тебя соответствующее наказание. Ты хотела соблюсти приличия для себя и для ребенка. Ты получишь их, дорогая, но ничего более. Ты будешь жить в моем доме немногим лучше прислуги. Да, твоя репутация не пострадает, но тебе придется умолять меня о каждой мелочи. Ты не получишь ни гроша, твоя жизнь будет сплошным страданием, разумеется, я позабочусь, чтобы об этом никто не знал. Другими словами, дорогая, ты попадешь в тюрьму. Тебе придется позабыть о том, что у брака есть иная, интимная сторона. Для меня ты останешься всего лишь рабыней. Согласившись стать моей любовницей, ты жила бы как королева, а теперь будешь только повиноваться мне.

— Вы хотите сказать, что мы не будем… близки? — изумленно спросила Хэзер.

— Ты удивительно понятлива, дорогая. Но об этом тебе незачем беспокоиться: из-за тебя я страдать не собираюсь. Ты — всего лишь одна женщина из множества, и мне не составит труда удовлетворить свои желания.

Хэзер вздохнула с облегчением и улыбнулась, радуясь своей удаче.

— Сэр, уверяю вас, лучшего подарка вы не могли бы мне сделать.

Брэндон холодно усмехнулся.

— Да, теперь я вижу, как ты довольна. Но твои муки только начинаются, миледи. Жить со мной не так приятно, как ты думаешь. С моим горячим нравом я способен стереть тебя в порошок. Так что будь осторожна, красавица. Не искушай меня. Веди себя смирно, и, может быть, останешься жива, понятно?

Хэзер покорно кивнула.

— А теперь ложись спать. Вскоре и я последую твоему примеру.

Не желая раздражать Брэндона, Хэзер торопливо улеглась и натянула одеяло до подбородка, глядя, как Брэндон прошелся по комнате к двери балкона. Открыв дверь, он долго смотрел на луну. Хэзер осторожно перевернулась на бок и незаметно наблюдала за ним. Брэндон стоял как матрос, глядящий на море, и луна заливала призрачным светом его лицо и плечи. Смуглая гладкая кожа поблескивала. Так, глядя на него, Хэзер заснула.

Она проснулась внезапно, от того, что Брэндон улегся на подушку рядом с ней. Хэзер вскочила со сдавленным криком и протянула руку, словно пытаясь оттолкнуть его. Брэндон усмехнулся и уложил ее обратно.

— Замолчи, глупая! — прошептал он, вытягиваясь рядом. — У меня нет никакого желания проводить ночь в кресле.

От его прикосновения по телу Хэзер прошла дрожь. Брэндон склонился над ней, и его теплое дыхание коснулось ее лица.

— Я не хотела кричать, — поспешно прошептала она. — Просто испугалась…

— Ради Бога, прибереги испуг для следующего раза, — фыркнул он. — У меня врожденное отвращение к тюрьмам.

— Но лорд Хэмптон не станет… — начала она.

— Черта с два не станет! Твоя репутация восстановлена, ты получила мое имя, но если он считает неразумным отдавать тебя мне, то воспользуется любым предлогом, чтобы разлучить нас и упрятать меня в тюрьму. Так что если ты хочешь, чтобы у нашего ребенка был отец, не давай лорду Хэмптону такой возможности.

— Я и не собиралась, — шепотом ответила Хэзер.

— Можешь не притворяться, — возразил он.

— Боже мой, ну почему меня угораздило встретиться с вами?! — прошипела Хэзер, стараясь вырваться из его рук. — Вы… вы отвратительны!

Брэндон тихо рассмеялся, опрокидывая ее на подушку.

— Многие женщины не согласились бы с тобой, дорогая!

— Негодяй! — еле слышно выпалила Хэзер. — Грубиян, невежа, бесчестный насильник, осквернитель женщин! О, как я вас ненавижу!

Брэндон пригвоздил ее к подушке, угрожая раздавить своим весом, и молча сжал так, что у Хэзер хрустнули кости.

— Поосторожнее, красавица, если не хочешь пострадать. Заткнуть тебе рот я смогу запросто, и это не доставит мне неудобства.

Хэзер резко вздохнула от боли, думая, что сейчас не выдержит тисков его грубых рук. Она ощущала, как дрожат ее ноги, и понимала, что почти не одета. Ночная рубашка была слабым утешением — она сбилась, и теперь грудь Хэзер была открыта, прижатая к груди Брэндона. В его намерениях Хэзер не сомневалась.

— Прошу вас, не надо, — выдохнула она, — я буду молчать. Мне больно!

От его усмешки дрожь прошла по телу Хэзер. Внезапно он выпустил ее, и она упала на подушку.

— Спи. Я не стану трогать тебя.

Трясущимися пальцами Хэзер подтянула одеяло к подбородку и свернулась на боку. Луна ярко освещала комнату, и Хэзер видела, что Брэндон с открытыми глазами лежит на спине, подложив руки под голову и глядя в потолок. Даже в полутьме Хэзер разглядела, как подрагивает в гневе его щека.