Книга Нерешительный поклонник, страница 96 – Кэтлин Вудивисс

Заметив, как сверкнули ее глаза, Колтон решил, что последнее предположение наиболее верно.

– Значит, так оно и есть? Очередной богатый обожатель тебя бросил, и ты решила выжать из меня все что возможно?

– Но я хотела видеть Женевьеву, Колтон! Она моя дочь… как, впрочем, и твоя.

– Неужели? – саркастически бросил Колтон.

– Разумеется. Как ты мог забыть о вашей фамильной родинке! Прикажи Элис принести девочку, и я освежу твою память! Родимое пятно – неоспоримое доказательство принадлежности к твоему роду!

Адриана уже собиралась объяснить, что Элис здесь больше не служит, но Колтон едва заметно покачал головой, словно прося помолчать. Поэтому она поплотнее сжала губы.

– Я попрошу горничную принести ребенка, – коротко ответил он.

– Женевьева? – усмехнулась Пандора. – Что это за имя? Только не говори, что это придумала она, иначе придется срочно найти другое, более подходящее, как только я выгоню из дома маленькую шлюшку, пытающуюся занять мое место!

Адриана сжала лежавшие на коленях руки, чтобы удержаться от достойного ответа на оскорбление.

– Так девочку назвала ее светлость, вдовствующая маркиза.

– Мать Колтона, хотите сказать, – ликующе рассмеялась Пандора. – Как ни ненавижу я титулы, все же приятно будет слышать что мои так называемые друзья обращаются ко мне ваша светлость, маркиза Рэндвулф. Скоро они будут лизать мои башмаки и предлагать роли, которые прежде давали всякому отребью.

– Думаю, у моего мужа на уме нечто совсем другое, – спокойно откликнулась Адриана. – Во всяком случае, я пока не рассчитывала бы на поклонение ваших друзей.

– Что бы там Колтон ни выделывал, – фыркнула Пандора, – ему не отвертеться. Да знаете ли вы, что у меня есть доказательство? Документ, им подписанный, подтвердит наш брак.

Адриана молчала, не зная, что теперь последует. Волны слабости и тошноты захлестывали ее. В глазах было темно. Казалось, из жизни только что ушли радость и смысл. Даже мысли о ребенке, тревожно ворочавшемся в чреве, не утешали ее.

– Жени меняют пеленки, – известил вернувшийся Колтон. – Сейчас ее принесут.

– Мы должны серьезно поговорить о нашем ребенке и нашем браке, – заявила Пандора, выступив ему навстречу с протянутой рукой, словно взывала к лучшим его чувствам.

Даже если бы в этот миг у ног Колтона ударила молния, он и то не среагировал бы быстрее. Отскочив, он проворно переступил через собак, охранявших Адриану, после чего уселся на диван рядом с молодой женой, сжал ее пальцы и прислонил их сомкнутые руки к ее округлому животу. Его дерзкая фамильярность вряд ли была бы уместна в обществе посторонних, но в присутствии этой гостьи казалась вполне правомерной.

От Пандоры не ускользнул смысл его жеста. Колтон сделал выбор: никто другой ему не нужен.

Пандора задыхалась от раздражения. Эта девчонка постоянно ставит ее на место! А от сознания того, что последний любовник бесцеремонно указал ей на дверь, на душе становилось еще горше.

– Женевьева похожа на меня? – выдавила она, пытаясь отвлечь внимание Колтона.

– Не особенно, – отрезал тот.

– Значит, на тебя?

– Ни малейшего сходства.

– Но на кого-то она похожа?!

– Пока что ничего такого не замечал. Женевьева – изящная, миниатюрная, голубоглазая и темноволосая. Это единственная наша общая черта.

– То есть что ты имеешь в виду под словом «миниатюрная»? Разве и я не такова?!

– А тебе вообще известно значение этого слова? – язвительно усмехнулся Колтон.

– Еще бы! Возьми хотя бы ее! – воскликнула Пандора, показывая на Адриану. – Да ведь она на полголовы выше меня.

– И, осмелюсь сказать, даже будучи беременной, весит на два-три стоуна меньше. Вот ее красоту можно назвать изящной и даже хрупкой. И характер у нее под стать красоте – нежный, добрый и чуткий. О тебе я никогда не мог этого сказать.

Глаза актрисы зажглись яростью. Она всегда считала себя непревзойденной красавицей, и неблагоприятное сравнение с соперницей окончательно ее взбесило, особенно еще и потому, что та была лет на шесть моложе.

– Ты говоришь это только потому, что сердит на меня.

– Верь чему хочешь, – улыбнулся Колтон. – Я ничего больше не скажу.

Но тут открылась дверь, и Блайт внесла Женевьеву, отдала Адриане и, сделав реверанс, удалилась. Малышка радостно заворковала, узнав сидевшего рядом мужчину. Колтон взял у жены младенца и, покачивая, поднес актрисе.

– Это Женевьева Ариэлла Уиндем, – объявил он гостье. – Как видишь, Жени ни на кого не похожа. Настолько, что я серьезно сомневаюсь, действительно ли она твоя. Светлая кожа, маленький ротик…

– Конечно, она моя дочь, – настаивала Пандора. – Я едва не умерла, рожая ее, и теперь хочу получить ребенка и мужа. Это мое законное право. Кроме того, позволь напомнить о родимом пятне, фамильном знаке твоих предков…

Она вдруг выхватила у Колтона ребенка, так грубо, что тот огласил комнату негодующим воплем. Всполошившаяся Адриана бросилась к актрисе, но та проворно отвернулась и подняла плечо, помешав ей взять девочку.

– Жени не любит незнакомых людей, – умоляюще пробормотала Адриана.

– Она моя дочь! – прошипела Пандора.

– Пожалуйста, отдайте ее мне! Если хотите видеть ее попку, я сама разверну.

Пронзительный вопль ужаса заставил актрису брезгливо поморщиться. Сунув девочку в руке сопернице, она презрительно бросила:

– Берите! Берите это крикливое отродье! Только покажите Колтону родимое пятно!

Адриана прижала к себе вопящего младенца, нежно погладила по спинке и тихо замурлыкала песенку. Рыдания постепенно унялись, и Женевьева снова загулькала что-то на своем детском языке.

– Ну! – процедила Пандора, видя, что никто не думает выполнять ее требования. – Вы покажете это пятно или нет?

Адриана, намеренно игнорируя грубиянку, продолжала играть с девочкой, щекоча ее подбородок и напевая все громче. Скоро Жени уже весело визжала, хлопая крошечными ладошками.

– Если вы не сделаете, как я просила, – набросилась на Адриану окончательно потерявшая терпение Пандора, – я сама ее разверну!

Она угрожающе шагнула к Адриане, но перед ней мгновенно появились волкодавы с ощеренными клыками. Грозное рычание свидетельствовало о серьезности их намерений, и актриса в страхе отшатнулась, прижав руку к горлу.

– Похоже, ты ошиблась, Пандора, – усмехнулся Колтон.

– Неужели ты так жесток, что собираешься разлучить меня с дочерью? – картинно всхлипнула она.

Колтон медленно покачал головой, забавляясь ее выходками.

– Жаль, что ты так и не научилась правдоподобно плакать на сцене. Может, и убедила бы меня в своей искренности. Дело в том, что даже если ты и мать Женевьевы, она тебя не признает, а я больше не желаю, чтобы ты ее пугала.