Книга Пепел на ветру, страница 77 – Кэтлин Вудивисс

— Насколько я понимаю, вы надеетесь запугать меня, перечисляя свои победы? — с негодованием спросила Элайна.

— Запугать вас? — Жак остановился и окинул ее удивленным взглядом. — Разумеется, нет! В этом случае я позвал бы Ганна или кого-нибудь из моих людей: они были бы только рады позабавиться с вами. Если я и хочу подчинить вас, то лишь для того, чтобы стать вашим покровителем.

Элайна с трудом подавила приступ тошноты.

— Мне известно несколько постоялых дворов на побережье, в том числе и среди болот, — все так же неторопливо продолжал Дюбонне. — Там живут люди, которым не по душе опасности войны. Они предпочитают мир и покой.

— Дезертиры, — презрительно процедила Элайна.

— Не важно. Среди них есть и такие, которые продают любой товар, не задумываясь о том, кому он принадлежал раньше. Единственный недостаток таких мест — там слишком мало женщин, поэтому их обитатели будут только рады узнать, что к ним скоро прибудет столь очаровательное юное существо. Правда, иногда они способны проявлять не просто грубость, но даже жестокость, и я очень советую вам учесть это, мадемуазель Макгарен. Надеюсь, вы представляете, что успеет узнать молоденькая девушка, проведя там несколько месяцев? Но уж тогда по крайней мере она научится ублажать мужчин, а вернувшись, будет высоко ценить преимущества городской жизни — гораздо менее утомительной и суровой.

— И после этого вы надеетесь убедить меня в том, что вы джентльмен? — Элайна сжала кулаки.

Дюбонне подошел к ней, его черные глаза угрожающе прищурились.

— Предупреждаю, мадемуазель, не играйте с огнем! — произнес он и, грубо схватив Элайну за руку, оттащил ее от двери. — Жак Дюбонне прибыл сюда нищим с верховьев реки, но теперь я богат! Мне принадлежит почти весь город!

— И все, что принадлежит вам, вы украли, — подсказала Элайна.

— У лентяев и глупцов, которые не сумели сберечь свою собственность, да у янки, которые только и умеют, что чистить пуговицы и гарцевать верхом по улицам! — Дюбонне важно приосанился. — Я сделал ставку — и выиграл!

— Просто вам никогда не приходилось вести игру с мужчинами. Вы обирали старух, вдов, детей… Вы ничтожество!

— Ничтожество? — Лицо Дюбонне искривилось. Он взмахнул рукой, намереваясь отвесить своей жертве пощечину, но девушка успела уклониться и тут же наступила ему на ногу.

Француз взвыл от боли.

— Я проучу тебя, сучка! — завизжал он. — Ты еще приползешь ко мне и будешь называть меня «мистер», точно какая-нибудь черномазая потаскуха!

Он попытался схватить ее, но Элайна снова увернулась от его рук.

— И не надейся, свинья! Смотри не запнись о собственный сапог! — Она истерически захохотала. — А впрочем, так тебе будет удобнее шлепать босиком по грязи!

На какой-то момент они застыли, стоя лицом друг к другу, точно два разъяренных зверя.

— Думаешь, я отдамся такому ничтожеству, как ты? Надеешься заполучить меня живой? Попробуй только подойти, и ты узнаешь, на что я способна, грязный ублюдок!

Тут уж Жак не выдержал. Взревев, он бросился на пленницу, дико вращая глазами.

Собравшись с силами, Элайна резко согнула ногу в колене и ударила его в пах. Держась обеими руками за то место, откуда исходила боль, Дюбонне согнулся. Выпучив глаза и хватая ртом воздух, он изо всех сил пытался удержать равновесие.

Воспользовавшись моментом, Элайна запустила ладонь под его сюртук, к левой подмышке; наткнувшись на рукоятку пистолета, она быстро выхватила его из кобуры.

Только тут поняв, что происходит, Дюбонне попытался помешать ей, но жгучая боль внизу живота не давала ему сосредоточиться…

И тут Элайна нажала курок. Грянул выстрел. В левом ухе Жака появилось маленькое аккуратное отверстие, откуда мгновенно хлынула кровь. Француз пошатнулся, но, поняв, что он еще жив и лишь слегка ранен, схватил со стола лампу и занес ее над головой.

Быстро взведя курок, Элайна прицелилась в лампу, закрыла глаза, напрягла палец…

Ее вопль слился с грохотом выстрела, звоном разбитого стекла и отчаянным воем Дюбонне. Открыв глаза, девушка с ужасом увидела, что рукав ее противника охвачен пламенем, а брызги керосина из лампы огненными кометами разлетаются по всей комнате. В следующий миг Жак издал вопль и покатился по полу, пытаясь сбить пламя. В конце концов это ему удалось, и тут же он, вскочив на ноги, выхватил из кармана длинный тонкий стилет.

— Сейчас ты умрешь! — прорычал Дюбонне.

Элайна снова прицелилась.

— У тебя больше нет патронов — в пистолете их было всего два! — Негодяй торжествующе захохотал и, не обращая внимания на разгорающийся огонь, бросился на застывшую от ужаса жертву.

Однако осуществить свое намерение он так и не успел — его остановил оглушительный треск расколовшейся двери.

Ударом мощного кулака опрокинув вставшего у него на дороге Ганна, Саул ворвался в комнату и, подхватив одной рукой стоявший посредине стол, метнул его в Дюбонне. Выронив стилет, француз с яростным воплем вскочил на тюк хлопка и рванулся к небольшой дверце между массивными потолочными балками.

Между тем пламя разгоралось, пожирая все, что встречалось на его пути. Комната наполнилась дымом.

Схватив Элайну за руку, Саул потащил ее к двери. В коридоре они наткнулись на лежавшие без движения тела еще нескольких стражников, но Саул даже не обратил на них внимания. Не давая Элайне остановиться, он взбежал по лестнице и вывел ее в большое помещение, тоже заставленное тюками хлопка. Заметив, что его юная хозяйка вот-вот окончательно лишится сил, чернокожий гигант подхватил Элайну на руки, затем вскинул ее на плечо и бросился бежать. Пламя, следовавшее за ними по пятам, издавало ужасающий гул, но даже его перекрыл пронзительный вопль:

— Разыщите ее! Плачу тысячу долларов каждому, кто приведет ее обратно!

— Болван! — крикнула в ответ Элайна с плеча Саула. — Янки предлагали гораздо больше!

Они пронеслись по причалу мимо длинного ряда пакгаузов, и вскоре Саул нырнул в узкий проулок, а затем углубился в портовые кварталы города. Там он, наконец, поставил Элайну на ноги, и они снова двинулись вперед, но уже гораздо медленнее. Проходя мимо ограды, на которой кто-то вывесил одеяло для просушки, Саул схватил его и укрыл им плечи девушки, чтобы ее светлое платье меньше бросалось в глаза редким прохожим.

Заслышав за спиной приближающийся шум, они нырнули в стоявший на обочине низкий сарай и не покидали его до тех пор, пока звуки погони не затихли вдали.

Выждав еще немного, Саул повел Элайну по узким улочкам к дому, где он оставил лошадь. К этому времени девушка уже почти пришла в себя. Она прекрасно понимала, что о возврате к Крэгхью не могло быть и речи, даже дом миссис Хоторн перестал быть для нее надежным убежищем. Обратиться за помощью к доктору Бруксу тоже было невозможно. У нее оставался лишь один выход.