Книга Венера и воин, страница 63 – Сьюзен Гастингс

В нетерпении она выскочила из дома, по дороге набрасывая на себя плащ, в бешенстве вскочила на двухколесную повозку и взяла в руки поводья. Раба, который собирался править повозкой, она столкнула без дальнейших церемоний. Плетью разъяренная госпожа погоняла лошадей, которые на сумасшедшей скорости помчались к Помпеям. Перед казармой у амфитеатра она остановила экипаж и обдала всех стоявших там густым облаком пыли.

– О боги, матрона, – Полицейский префект заторопился ей навстречу.

– Что ты здесь стоишь вместо того, чтобы преследовать преступников? – яростно набросилась на него Ромелия.

– Выражаю вам все мое уважение, благородная Ромелия, мои люди преследуют беглую рабыню и прочесывают весь город. Не беспокойтесь, она далеко не уйдет.

– Весь город? – Она соскочила с повозки и со злостью замахнулась плетью на префекта. – Ты безмозглый, тупой заячий хвост, она убежала не одна, у нее есть сообщник, который ее освободил. Этот сообщник – гладиатор Клаудиус. Они на пути в Брундизиум, там беглецы сядут на корабль и отправятся через море. Я должна тебя поучать, как ловить беглецов?

Пылая гневом, она ударила префекта полиции, который лишь поднятыми руками мог защититься от атаки Ромелии. Вокруг обоих образовалась громадная толпа, люди кричали и подзуживали спорящих.

Отступавший от Ромелии префект заслужил издевательский смех.

– Теперь я возьму дело в свои руки, а мои стражники уже преследуют их на быстрых лошадях, и я уверена, что удастся убедить нескольких гладиаторов также принять участие в преследовании. А когда они схватят обоих, ты умрешь вместе с ними на арене. Об этом я позабочусь, ты, телячьи мозги без соли! Такой префект, как ты, в Помпеях больше не нужен.

Она резко отошла от него и снова заскочила в повозку, чтобы ехать в казармы. С глупым удивлением ошарашенный префект посмотрел вслед маленькой женщине и потер на руках болезненные красные полосы от удара плетью.

– Что это? – прошептала Пила, когда Клаудиус нагнулся перед дуплом оливкового дерева.

– Хороший тайник, здесь у нас узелок с платьем для тебя, деньгами и украшениями.

– Но… но… откуда он? – заикаясь, спросила Пила.

Клаудиус ухмыльнулся во весь рот.

– Ты сочтешь это невозможным, но его положила сюда собственноручно Ромелия.

Пила растерянно распахнула глаза.

– Ромелия?

– Именно она, а то, что узелок все еще находится здесь, говорит мне о том, что Ромелия храбро устроилась на постоялом дворе около Пицентии и ждет меня там. Прощай, прекрасная Ромелия, и большое тебе спасибо.

– Я ничего не понимаю, Клаудиус. Какое отношение имеет ко всему этому Ромелия? Я не поняла, почему ты тогда заключил Ромелию в объятия…

Клаудиус нетерпеливо потащил ее дальше.

– Не трать дыхание, перед нами долгий путь, однажды я расскажу тебе всю историю, но сейчас мы должны торопиться. Мы обогнем гору в восточном направлении, это тяжелый марш, там имение Октавиум, мимо которого мы должны пройти в темноте, чтобы нас не обнаружили. Если оба мула послушны, то они ждут нас на северном склоне и мы сможем, по крайней мере, поехать верхом. Бедный, но законопослушный плотник со своей женой хочет переехать в Рим, чтобы попытать там свое счастье.

– В Рим? Но ведь там нас обнаружат.

– Мы должны держать направление на север, если хотим добраться до твоей родины. Но сначала все дороги ведут в Рим. Если мы будем путешествовать как простые ремесленники, мы не возбудим любопытства. Кроме того, нам нельзя двигаться по Виа Аппиа, мы поедем по Виа Латина. Никому не придет в голову, что мы направляемся в логово льва. Нас будут преследовать на дороге в Брундизиум.

– Ты все заранее обдумал? – спросила она, и постепенно до нее дошло, что его странное поведение после того, как их обнаружила Ромелия, было частью его отчаянно смелого замысла.

Один! Этот мужчина превосходил безумной смелостью любого, кого она когда-либо встречала.

Дорога была трудной и темной. Из соображений безопасности они не могли зажечь факел и поэтому спотыкались о куски лавы, которых было полным-полно между виноградными лозами, фруктовыми плантациями и садами, окружавшими большое имение. Издалека раздался лай собак и вскоре затих.

Ночной воздух был приятно прохладен. Оба ни на мгновение не снижали темпа, и Клаудиус удивлялся выдержке Пилы.

Большими шагами она бежала рядом с ним, время от времени спотыкаясь о камни. Всю дорогу они ободряли и поддерживали друг друга.

Пила вспомнила о давно минувших временах в другом мире, когда она носила другое имя. Там ей приходилось бегать по шелестящим листьям и корням лесных деревьев, по холмам и пригоркам, по узким тропкам, через заросли кустарника. Быстро и ловко, подобно лани, она бегала тогда так, что ни один охотник не мог угнаться за ней.

Уже ребенком она научилась вместе со взрослыми выживать в диких лесах. Она могла днями голодать, умела построить из хвороста и листьев хижину, она знала корни, ягоды и грибы. Она попадала стрелой в цель на большом расстоянии и могла выловить голой рукой рыбу из ручья.

Тогда она была не Зигрун, девушка из племени киберов, а олениха с настороженными глазами и ловкими ногами, тогда дни ненастья и солнечные дни сливались перед нею в одно. Тогда…

Ветер свободы, как будто явившийся из ее прошлого, оживил ее инстинкты. Инстинкты, которые требовались ей, чтобы выжить. Жизнь в Риме сделала ее ленивой и расслабленной. Она находила желанными вкусную еду вдосталь, теплые ванны, мягкие ткани для платьев, но все это было ядом для ее закаленных мускулов, ее привыкшего к движениям тела, ее постоянно настороженного ума.

Теперь ей надо было задействовать спавшие в глубине нее инстинкты. Надо было выжить. Клаудиус был мужественным и сильным, он не знал боязни, но удастся ли ему справиться с жизнью на ее суровой германской родине?

Это был мрачный, негостеприимный мир, полный грозных опасностей.

Пила беспокоилась об опасностях в германских лесах, но при этом здесь, под теплым южным солнцем и мягким голубым небом, каждая стража у моста, каждый любопытный хозяин постоялого двора представляли для них смертельную опасность.

Северная сторона вулкана лежала в непроницаемой мгле. Выступила роса, сообщая о приближающемся утре. Клаудиус тихонько прищелкнул языком, пробираясь сквозь кусты.

Некоторое время он прислушивался, пока не обнаружил, что кто-то жует. Они стояли совсем близко к дремавшим мулам, которые в полусне щипали листву с колючих кустарников. Клаудиус облегченно вздохнул.

– Даже мулы с нами, – ухмыльнулся он и благодарно похлопал животное по шее.

Пила в испуге задержала дыхание, а потом тоже облегченно вздохнула, когда заметила животных.

Клаудиус снял свой шерстяной плащ и бросил его на траву.

– Давай немного отдохнем. На рассвете мы отправимся и смешаемся с передвигающимися торговцами. В темноте мы только возбудим подозрение.