Онлайн книга «Морской шакал»
|
Седову было уже пятьдесят. Для моряка – не самый преклонный возраст, но для капитана, посадившего судно на мель, – бесславный конец карьеры. Он плотно сжал губы – больше всего ему в эту минуту хотелось выматерить второго помощника. Однако в случившемся была и его вина, – по правилам, на вахте должен стоять не один человек, а два. Но как это сделать, когда из команды осталось всего восемь человек, а надо было нести вахту еще и в машине? Хотя кого это интересовало?! «Похоже, второй помощник уснул, а когда понял, что натворил, спрятался… Или… – Он вдруг вспомнил полученную накануне вечером радиограмму. – А что, если… Неужели крушение судна не было случайностью?..» То, что «Улисс» в последние минуты своего плавания двигался не параллельно берегу, а под прямым углом к нему, было по меньшей мере очень странно и мало походило на случайность. Отсутствие на мостике второго помощника тоже вызывало вопросы. Гораздо легче было согласиться с предположением, что все случившееся кем-то подстроено, чем взвалить всю вину на себя. Но так ли уж беспочвенно это предположение? «Черт возьми! Надо поскорей найти второго помощника. Может быть, именно о нем говорилось в радиограмме?!» У капитана даже слегка полегчало на душе – он подумал, трудно будет упрекнуть его в кораблекрушении, если выяснится, что трагедия стала следствием не халатности или случайности, а чьего-то преступного умысла. Седов поднялся по трапу. Еще не дойдя до мостика, он встретил Титова, шедшего ему навстречу, и приказал: – Надо послать сигнал бедствия. – Это непросто сделать, – все тем же странным, не предвещающим ничего хорошего тоном произнес старпом и пояснил: – Все средства связи разбиты, в том числе и аварийные. – Что?! – Вот она – очередная неприятность, которую Василий Терентьевич ожидал. – При столкновении?! – Какой там! Судя по внешнему виду, их кто-то покрошил молотком. Капитан втянул голову в плечи. Ему вдруг стало зябко, словно в это теплое июльское утро на него повеяло арктическим холодом. – Пойдем посмотрим, – сказал он и решительно направился в рулевую рубку. На мостике горел свет, и Седов сразу увидел лежащие на полу приборы. В мониторе компьютера вместо экрана зияла большая дыра. Пожалуй, старпом ошибся, – приборы не разбили молотком, скорее всего, их несколько раз с большой силой бросили на палубу. Внешний вид не оставлял надежды на то, что средства связи остались в рабочем состоянии. – Все было закреплено? – зачем-то спросил он, хотя сам прекрасно знал ответ на этот вопрос, поскольку проводил на мостике большую часть суток. – Конечно, Василий Терентьевич. Прикручено на случай шторма здоровенными болтами. – Хорошо прикручено? – С гаечным ключом можно было отсоединить минуты за две. – И как же так получилось, что никто ничего не слышал? – удивился капитан. – Вероятно, это произошло в момент крушения в самые первые минуты, когда началась суматоха и работал двигатель. Впрочем, если не спешить, то и ночью можно было это сделать, не создавая большого шума. – Ты, когда случилась авария, сюда не заглядывал? – Нет. Только после того, как вы сказали. Капитан задумался. Запасной передатчик тоже был смят. Судя по повреждениям, по нему ударили чем-то тяжелым, но не молотком, видимо, в качестве ударного инструмента использовали все ту же рацию. – Ты пробовал их подключить? – Нет. Я не стал ничего трогать. Это же преступление… Не стал без вашего распоряжения… Но, думаю, все равно мало шансов, что здесь что-то заработает. – Тот, кто устроил этот погром, постарался, чтобы так и было, – согласился капитан, а про себя подумал: «Значит, в дополнение ко всем неприятностям у нас еще и связи нет. У некоторых моряков могут быть сотовые телефоны, но на этой части побережья они бесполезны. Тут принимают сигнал только спутниковые телефоны, но таких дорогих игрушек ни у кого, ясное дело, нет». – Никому пока об этом инциденте не говори, – распорядился он. – Ясно. – Лицо Виктора выглядело весьма обеспокоенным. – Слушай, Витя, а ты кому-нибудь рассказывал про вчерашнюю радиограмму? – спросил Василий Терентьевич. – Никому. Мы же договорились, – спокойно ответил Титов. – Даже второму. Вы думаете, есть связь? – Боюсь, что да. – А у Алексея об этом спрашивали? – Пока нет. – Мне поговорить с ним? – спросил старпом. – Нет. Я сам. Какие у нас координаты? – Навигация работает, – успокоил капитана Титов, – так что наше местонахождение можем определить точно. Старший помощник назвал координаты. Капитан взял линейку и нанес положение судна карандашом на карту, потом, склонившись над ней, несколько минут хмурился и недовольно произнес: – Ничего хорошего. – Точно, – согласно кивнул старпом. Оставив карту на столе, Василий Терентьевич и Титов спустились на палубу. Седов был не прочь заглянуть в свою каюту. Ему не мешало обуться и надеть на себя хотя бы рубашку – видавшая виды полосатая майка придавала ему чересчур расхлябанный вид. Однако, поразмыслив, он решил переодеться позже. Ситуация позволяла проигнорировать служебный этикет. Седов знал, что моряки будут искать его на палубе и ему надо находиться именно здесь, чтобы руководить действиями команды. Навстречу капитану из двери выскочил матрос, тот самый, который с легкой руки Седова стал на «Улиссе» поваром. Матрос, как и Василий Терентьевич, был босой. Из верхней одежды Олег в момент кораблекрушения успел надеть лишь спортивное трико и тельняшку. – Второго помощника в каюте нет, – доложил кок. – Обойди все судно и постарайся найти второго помощника. Деться он никуда не мог. – Я и так почти везде посмотрел. – Еще раз тщательно проверь все места, даже те, где может просто укрыться человек! – Думаете, он спрятался? – Не думаю. Но ты посмотри везде. Он мне нужен! Кок снова исчез за дверью. – Что думаешь? Куда он делся? – обратился капитан к старпому. Широкоплечий Титов был почти на голову выше Седова. Благодаря своей колоритной внешности, прежде всего бритой голове, которая только-только начала покрываться короткими светлыми волосками, и золотым зубам, второй помощник больше напоминал уголовника-рецидивиста, чем человека, на которого мог в первую очередь положиться капитан. Однако Василий Терентьевич давно знал Виктора и не раз убеждался, что не внушавшая доверия внешность старпома была обманчивой. На самом деле он – человек веселый и очень надежный. Сейчас на лице Титова без труда угадывалось терзавшее его беспокойство. |