Онлайн книга «Дивизион: Умножающий печаль. Райский сад дьявола (сборник)»
|
Магда поинтересовалась: – А о чем ты вообще сейчас думаешь? Хэнк положил ей ладонь на руку – коричневая тощая баба, мышиного колера блондинка, провяленная табачищем, крепко настоянная на коньяке и выдубленная наркотой. Из всех своих подхватчиков он больше всех любил и ценил Магду. Магда – эльзасская немка – в отличие от всей их компании была не кто-нибудь как, а настоящая аристократка. Маркиза де Кондепассе. Правда, по мужу – покойному, слава Богу. Магда показывала однажды Хэнку Готтский альманах – уникальный ежегодник по генеалогии, учитывающий родовитое европейское дворянство за двести лет. Безвременно прервался только в 1944 году из-за разгрома Германии. И род маркизов де Кондепассе занимал там нестыдное место. Вдовая маркиза все равно оставалась бы родовой барыней, и детки ее были бы лощеными маркизами, и сама обитала бы в высшем свете и проживала на Вандомской площади. Если бы не хотела быть бандиткой, палить из автомата и лупцевать по мордам захваченных в заложники министров и магнатов. И не соглашалась безропотно, безнадежно, сурово любить Хэнка Андерсона. – Магда, я думаю о смысле жизни, – сказал Хэнк, поглаживая ее руку. Она понимающе кивнула, но улыбнулась недоверчиво. – Напрасно смеетесь, ваша светлость! Это очень важно понять. Ответьте мне на великий вопрос всех философов: что первично – курица или яйцо? Рудди Кастль, хоть и террорист, а все равно немец, педант, сказал: – Софизм, не имеющий ответа. Хэнк отверг: – Вот ты и не прав – ответ есть! Вам, немцам, хорошо – у вас есть плюсквамперфект – давно прошедшее прошлое. Все уже когда-то давно было. А у нас – никогда не наступающий футурум, туманное будущее. И не двигающийся никуда презенс. Магда нетерпеливо прервала: – Покороче, шеф! Что с ответом? Это имеет отношение к нам? – Безусловно! – серьезно ответил Хэнк. – Давайте закажем себе цыплят, жаренных в яйце. И грибы портабелла. И сразу решим для себя вековечный вопрос… Все засмеялись. Команда – с облегчением, поскольку с напряжением дожидались прихода Хэнка, полагая, что он будет в весьма тяжелом настроении. – Сколько у нас паспортов? – спросил Хэнк. – Тридцать семь, – сообщил Лоренцо. – Замечательно, – прихлопнул ладонью по столу Хэнк. Да, это дорогого стоило. Ничего вперед не угадаешь – когда-то они считали ту операцию большим провалом, глупой неудачей. По точному наводу команда захватила швейцарский отель на горном курорте Юнгфрау. Предполагалось, здесь соберутся на ежегодный карточный бой шулерки и подманенные ими жирные коты. Там должны были быть большие деньги – на таких игрищах рассчитываются только наличными. Но случился прокол – денег в сейфе не нашлось. Тогда они забрали – скорее от досады – ящик с паспортами жильцов отеля. Там было более сорока прекрасных, разноцветных, абсолютно настоящих паспортов. Теперь Лоренцо, обладавший замечательными умениями фотографа, художника и гравера, давал себе труд только вклеивать фотографии. Еще ни разу его паспорта ни на одной проверке не вызвали вопросов. Хэнк сделал заявление: – Итак, друзья, нам вскоре могут понадобиться эти замечательные документы… Может быть, все… Если вы соблаговолите принять мое предложение… Молча, с интересом команда смотрела на него. – Я должен сегодня дать ответ на поступившее мне предложение. Мы с вами на пороге очень большой игры с очень непонятными результатами. Но ставки в игре высоки. Мы можем получить на свою долю порядка двадцати – тридцати миллионов. Эта игра, по-моему, стоит свеч. – Да, особенно если считать наши жизни все равно догорающими свечами, – заметила Магда. Но говорила при этом вполне жизнерадостно. Лоренцо спросил: – Детали пояснишь? Или это секрет? – Детали я еще пока сам не очень точно знаю. Но вопрос в поставке громадного груза наркотиков в США. Вас это устраивает? – Ага! – оживился Кастль. – Наркотрафик! Чемпион бизнеса, король прибыли, венец криминала! Мне подходит… – А ты, Лоренцо? – спросил Хэнк. Итальянец буркнул: – Куда же я денусь, конечно, согласен… – Магда, что ты думаешь? Ты должна понимать, какие нас ждут проблемы… Магда хрипло засмеялась: – С тобой? Какие там могут быть проблемы? Одни удовольствия. Я с тобой всегда… – Ну и слава Богу, – медленно вымолвил Хэнк. – Спасибо вам всем. У нас, янки, есть поговорка – не дай Бог увидеть старых друзей, пришедших с новыми лицами… – Хэнк, каменная рыба, ты, похоже, расчувствовался! – захохотала Магда. – Ну подумай, что, кроме наркоты и подступающей старости, может изменить мое прекрасное лицо? А на эти две рожи взгляни – они неизменны, как посмертные гипсовые маски… – Все, все, все! – оборвал Хэнк. – Сентиментальная пауза закончена. Значит, мы с вами разделяемся. Вы трое летите в США по данным мной адресам. А я отправляюсь в Россию… – В Россию? – удивились бойцы. – Да. Товар пойдет оттуда. Огромные количества. Я должен сам убедиться на месте, что это не пустозвонство, не обычная русская хвастливая болтовня. Я должен точно знать, что они готовы к большим играм. И если все подтвердится, я вылетаю к вам в США. Лоренцо растерянно покачал головой: – Ты ж туда двадцать лет не ездил, ты там везде в розыске. – Из-за такой игры есть смысл рискнуть. Тем более что я приму меры, чтобы не порадовать полицейских и репортеров. – Ты уж постарайся, – попросил Рудди. – А русских с их загнившей византийской кровью я не люблю… – Это новые русские, – успокоил его Хэнк, вспомнив Моньку. – Ну, договорились? – Договорились… – И последнее. – Хэнк протянул Лоренцо ключ от багажной камеры. – Возьмете сегодня на вокзале, на Хауптбаннхофф, кейс. В нем четыреста тысяч гринбэков. Эти деньги не надо отправлять на Бастион к О’Риордану, они нам могут сейчас самим понадобиться. Половину депонируй на общую кассу, а двести раздели поровну на нас четверых. Всё поняли? – О-о-о! – простонала от удовольствия команда. – Все, совещание закончено. Благодарю. Вон нам катят на тележке жареный вековой вопрос, и первичными окажутся нежные грибы портабелла… И кстати, с сегодняшнего дня для всех без исключения – сухой закон. – Хорошо, мы сделаем все, как ты велишь, – сказала Магда и яростно вперилась ему в глаза. – Но ты нам не сказал правды… – Чего же я тебе не сказал, моя нежная незабудка, мой чистый утренний эдельвейс? – нахмурился Хэнк. – Ты хочешь, чтобы мы взяли гору деньжищ и стали благополучными сытыми рантье? |