Книга Пленница моего сердца, страница 18 – Нэн Райан

Теплым вечером в середине августа, когда Клей пришел в Лонгвуд к ужину, Джон Томас встретил его у дверей и, широко улыбаясь, повел в просторную гостиную.

– Мэри Эллен немного запаздывает, – сообщил он. – Ты же знаешь, как это бывает у женщин: они одеваются вдвое дольше, чем мы, мужчины.

– Да, сэр, – с улыбкой ответил Клей. – Но ожидание всегда того стоит, не так ли?

– Верно, сынок. – Джон Томас закрыл тяжелые двустворчатые двери, словно отгораживаясь от всего остального мира. – Знаешь, – сказал он, обнимая Клея за плечи и провожая в освещенную мягким светом гостиную, – я даже рад, что сегодня Мэри Эллен и ее мать задерживаются.

Дружеская улыбка не сходила с лица Джона. Подойдя к буфету, он достал самый лучший бурбон из Кентукки и налил две маленькие стопки.

Клей озадаченно посмотрел на хозяина, когда тот протянул ему одну из стопок.

– Выпей со мной, мой юный друг, – подбодрил его Томас. – Давай. Одна стопка тебе не повредит, а наши дамы об этом никогда не узнают.

– Вероятно, сегодня у вас какой-то особенный день, мистер Пребл?

– Да, Клейтон. Сегодня у нас действительно есть особенный повод, чтобы выпить.

Клей поднес стопку к губам, опрокинул бурбон в горло и поморщился, а Джон Томас засмеялся и залпом выпил свое виски. Взяв у Клея пустую стопку, он отставил ее в сторону, а затем, немного помедлив, спросил:

– Ты ведь любишь Мэри Эллен, сынок?

– Да, сэр. Всем сердцем, – пылко ответил юноша.

– Это хорошо. – Джон, казалось, был весьма доволен услышанным признанием. – Ты тоже знаешь, что смерть твоего деда, адмирала Тайгарта, сильно понизила твои шансы поступить в академию.

Клей кивнул и уткнулся взглядом в пол.

– Да, это верно. Даже если мне поможет профессор Макдэниелз, надежды все равно мало. Боюсь, у меня почти нет шансов...

– Теперь есть! – бодро воскликнул Джон Томас. – Что ты скажешь, если я помогу тебе поступить в академию?

Клей вскинул голову. Серые глаза его расширились.

– Вы можете организовать это, сэр? Вы действительно так считаете?

– Почему нет? – Джон Томас весь лучился доброжелательностью. – Я, пожалуй, добуду для тебя назначение, о котором ты так долго мечтал.

– Даже не знаю, что сказать. – Клей сглотнул. – Для меня это так много значит, и я...

– Понимаю, сынок. Но конечно, полной гарантии я дать не могу.

– Да, и все же... Но когда? Я хочу сказать, когда вы думаете, что сможете узнать, что я смог бы...

– Я уже кое-что проверил. – Джон Томас понизил голос до шепота: – На самом деле я уже несколько месяцев прорабатываю этот вопрос. Мне удалось через моего старого и очень хорошего друга с крепкими политическими связями и близкого к академическим кругам договориться о том, чтобы тебя проэкзаменовали. – Встретив удивленный взгляд Клея, Джон Томас от всего сердца рассмеялся и добавил: – Я уже все устроил с билетами. Завтра утром ты отплываешь в Новый Орлеан на восьмичасовом пароходе, где пересядешь на «Каспиан», плывущий в Балтимор. Твое начальство в мануфактуре знает, что ты будешь отсутствовать две или три недели.

Клей был потрясен.

– Завтра утром? Вы не шутите? Я действительно уезжаю? Не могу в это поверить... – Лицо Клея светилось радостью. – Как мне вас отблагодарить?

– Нет-нет, никакой благодарности, сынок. – Джон Томас похлопал своего юного протеже по спине. – Мне приятно, что я могу тебе помочь. Тебе и Мэри Эллен, – неожиданно добавил он.

– Мне так не терпится рассказать обо всем Мэри! – Казалось, Клей готов был плясать от радости.

– Знаешь, я бы на твоем месте не торопился. Скажешь ей, когда поступишь в академию. – Джон Томас не переставал улыбаться. – Я хорошо знаю свою дочь: она своевольна и избалованна и потому предпочитает реальное ожидаемому. Кроме того, ни ты, ни я не хотим опростоволоситься перед ней, верно?

Клей перестал улыбаться.

– Да, но если я вдруг исчезну...

– Оставь это мне, и я позабочусь о Мэри Эллен. – Джон важно кивнул.

Двое мужчин оставались в гостиной еще примерно четверть часа. Джон Томас объяснял Клею, что ему предстоит по приезде в Балтимор. Он давал полезные советы, касающиеся того, как следует себя вести во время экзаменов.

– Не беспокойся, друг мой, – сказал он в заключение. – Я абсолютно уверен в тебе.

– Большое спасибо, мистер Пребл. Поверьте, я не обману ваших ожиданий.

– Знаю. А теперь запомни: когда мы присоединимся к нашим дамам, нам следует вести себя так, словно ничего не случилось. И после ужина, когда ты останешься наедине с Мэри Эллен – ни слова о нашем деле. Обещаешь?

– Даю слово.

За ужином Клею едва удавалось скрывать радостное возбуждение. Боясь выпустить кота из мешка, он говорил совсем мало, как и Джон Томас. Хозяин дома был весьма сдержан, и Мэри Эллен даже спросила у отца, не случилось ли чего. Вместо ответа он покачал головой, и она посмотрела на мать, но та поспешно опустила глаза. Мэри Эллен озадаченно нахмурилась и пожала плечами, но упорствовать не стала.

Когда ужин закончился и молодые остались наедине, Клей едва не проболтался, но вовремя вспомнил, что поклялся молчать.

– Что происходит, Клей? – Мэри Эллен высвободилась из его объятий. – Вы с отцом очень странно себя ведете. Вы что, поссорились? Он сказал тебе что-то плохое?

– Нет, конечно, нет.

– Тогда о чем вы шептались перед ужином? Что это еще за совещание?

Клей нервно улыбнулся:

– Никакого совещания не было. Ты не успела переодеться к ужину, и твой отец согласился составить мне компанию, пока ты не спустилась. Это все.

Мэри Эллен скептически приподняла бровь, но ничего не сказала, и Клей был даже рад этому обстоятельству. Он уже представлял себе то славное мгновение, когда, вернувшись из Балтимора, обнимет ее и расскажет о своем поступлении в академию в Аннаполисе.

Весь во власти сладостных мечтаний, Клей привлек Мэри Эллен к себе и поцеловал, а когда Мэри Эллен со вздохом прижалась к нему, она отметила про себя, что он выпил, и этот факт ее немало удивил. Она не помнила, чтобы Клей когда-либо пробовал спиртное, и то, что он выпил именно сегодня, ей показалось странным.

Поцелуй Клея стал настойчивее, и Мэри Эллен забыла о спиртном. Она забыла обо всем, кроме одного – как крепко она его любит.

Наконец Клей оторвался от ее губ.

– Мне надо идти, – сказал он, – становится поздно.

– Да нет же, совсем не поздно, – возразила она. – К тому же завтра воскресенье, и тебе не придется рано вставать на работу. – Мэри крепче прижималась к нему. – Не покидай меня, Клей.

– Но мне действительно надо идти. – Он встал, увлекая ее за собой.