Книга Золотой песок для любимого, страница 18 – Вера Копейко

– Я распознаю безошибочно только суть женщин-фиалок, – с некоторой бравадой заявил он.

– Гм, – пробормотала Шурочка. – Вы, стало быть, разводитель… распознаватель… цветов? Фу, простите, я знаю это слово лучше по-английски, чем по-русски. Вы цветовод – вот что я хотела спросить. Это так на самом деле?

– Да, по своей сути. Но… – он вздохнул, – как редко мы позволяем нашей сути проявиться в обыденной жизни. Мы как будто играем в игру с самими собой – делаем не то, что хотим, живем не той жизнью, для которой предназначены.

– Вот как? – Это признание не столько заинтересовало ее, сколько насторожило. – Неужели вы не можете себе позволить заниматься фиалками, если вам интересно?

– А разве вы можете? – Он испытующе смотрел на ее разгоряченное лицо. – Делать то, что хотите на самом деле?

Чего Шурочка так и не смогла с собой поделать ни в России, ни в Англии, так это не краснеть лицом. Слишком близко к поверхности кожи расположены кровеносные сосуды, заключила она, изучая медицину, потому перестала с собой бороться. Многие находят это неприятное для нее свойство очаровательным, видят особенную прелесть, а то и подтверждение невинности натуры.

Похоже, новый знакомый тоже расценил алость ее щек похожим образом. Он покровительственно улыбнулся и сказал:

– Не смущайтесь, прошу вас.

– Вы не правы. Я делаю только то, что сама хочу, – заявила Шурочка, не обращая внимания на его призыв.

– Вот как? Вам хочется выйти за меня замуж? – Он сощурился.

– Нет, – ответила Шурочка. – Не хочется.

– Но вам придется…

– Вы так хотите на мне жениться? – прервала она его. – Вам больше не на ком? – Она наклонила голову набок.

– Как и многим на этом свете, милая Шурочка, приходится выбирать… чем жертвовать…

– Ага-а… – протянула она, – вы готовы жениться на мне, потому что вам что-то обещано за это, да? Например… например… – Она впилась в него взглядом, в голове проносились варианты – чего именно мог жаждать этот человек? Ну конечно, если первое, что он сказал… – Вам будет позволено завести оранжерею с фиалками!

Он грациозно поднял руки и беззвучно зааплодировал.

– Браво, браво. Я верно понял – вы не фиалка.

– А поняли, кто я? – спросила Шурочка с любопытством.

– Разумеется. Вы роскошный цветок. Темно-кровавого цвета. Он высокий, очень колючий. Но у него тонкий нежный аромат. Пчелы, осы, шмели радостно устремляются к нему…

Шурочка вскинула брови.

– Не значит ли это, что вы пытаетесь меня… обидеть?

– Вас? Разве я кажусь сумасшедшим? – Он вытянул перед собой руки ладонями вверх. – Я бы уколол себе руки в кровь, если бы посмел…

– Но вы нарисовали цветок, который называется в обыденной жизни чертополохом.

Он засмеялся весело. Его глаза смотрели на нее с обожанием.

– Это вульгарное название, народное. На самом деле он называется… – Николай произнес латинское название цветка, которое Шурочка в ту же минуту забыла. – Знаете ли вы, что это был любимый цветок амазонок? Я уверен, они – ваши истинные предшественницы…

– Похоже, вы успели поговорить обо мне с дядей, – фыркнула Шурочка.

– Нет, с сестрой, – признался он. – Она нарисовала ваш портрет…

– Но она никогда не видела меня.

– Со слов вашего дяди.

– А для чего им было говорить обо мне? – запальчиво спросила Шурочка.

– Но о чем-то надо разговаривать во время свиданий, – с досадой бросил он.

– Свиданий! Так вы про это знаете!

– Можно подумать, что вы нет.

– Клянусь, нет. До недавнего времени, – Шурочка так искренне трясла головой, что он поморщился.

– Ну да, и не догадывались…

– Догадывалась, но не более чем о том, что вы не в моем вкусе, а я не в вашем.

– Должен признаться, вы, Александра, производите на меня двойственное впечатление. – Он поправил букетик в петлице. Конечно, он составлен из крошечных фиалок. Он вообще походил на лондонского денди, но исполненного в московском варианте, определила Шурочка.

Денди никогда ей не нравились своей экстравагантностью и цинизмом. Они казались ей ненатуральными и напыщенными.

На Николае фрак, который английская мода канонизировала. До того его надевали для верховой езды. Грубый и спортивный, он воспринимался как национально английский.

Была еще одна деталь в его облике – очки. Шурочка знала, что они для денди нечто особенное. Дядя рассказывал, что их носили щеголи в давние времена, они были модной деталью туалета. Оказывается, смотреть через очки было дерзостью. Особенно младшим на старших – какая наглость! Так по крайней мере было в России в начале прошлого века. Об этом рассказывал ей дядя, а ему его отец.

– Вот почему, – смеялся он, – в те времена было столько красавиц. Все женщины – одна другой лучше, когда без очков.

Шурочка не заметила в новом знакомом того, что обязательно для денди – некоторой разочарованности в жизни.

– Я нашел свою девушку, – говорил он, и в его голосе она слышала радость, – она фиалка. Понимаете? С другой я просто не смогу жить.

Шурочка молчала. Как удачно…

– Разумеется, если подойти к вопросу практически, возможно заключить брак нам с вами. Но жить станем отдельно. Все, что получим от наших родственников, которые затеяли эту игру, поделим и разъедемся. По разным странам. Насколько мне известно, вы англоманка.

– Да, я училась там. В Бате.

– Слышал. Город знаменит римскими развалинами.

– Вы любите путешествовать?

– А как вы думаете? Моя любовь к фиалкам может жить без путешествий? Они растут и в России, но я хочу узумбарские фиалки брать там, где они родились, – в Узумбару.

– Узумбару… – Она пожала плечами. Что-то такое мелькало на глобусе в дядюшкином кабинете.

– А как вы хотели бы провести свою жизнь?

– У меня есть человек, за которого я выйду замуж, – объявила Шурочка.

– Этот человек не я, – сказал он полувопросительно-полуутвердительно.

– Нет. Мы, я бы сказала, обручились с детства и не можем нарушить клятву.

– Он где сейчас, я могу узнать?

– Он в алтайской тайге.

– Ох, там растут редкостные фиалки. Вы можете попросить его привезти мне экземпляр?

– Если они растут на золоте, которое он найдет, то непременно, – засмеялась она.

– Ага-а… Он поехал на поиски Клондайка. Он жаждет вас озолотить. Неглупо. Тогда вам не нужен никакой выгодный брак. Даже если ваш дядюшка не даст вам ничего, но отпустит из дома… гм… – он окинул ее взглядом, – нагой. – Она фыркнула. – А если он не найдет золота? Что тогда?