Онлайн книга «Золотой песок для любимого»
|
Игра воображения, которая подогревается зрелищем сокровищ картинных галерей мира? Опять же нет. Он видит не нагое тело, а то, что между телом и платьем. То, на что в общем-то не падко мужское воображение. Разве что какие-то особо устроенные мужчины, для которых женское белье – фетиш. Из тех, кто на память о возлюбленной носит при себе какую-нибудь интимную деталь… Из шелка, с кружевами… Бывает, на вечеринке, среди друзей, кто-то не слишком умеренный в питии начнет упрекать, мол, почему ты, Галактионов, до сих пор холост? Он с полным правом на то отшучивается: – Для чего, друг? У меня и так настоящий гарем. Сотни жен. – Докажи! – требует настойчивый. – Если угодно, – снова шутит Галактионов. – Скажи мне, кто, кроме мужа, помнит, что у жены под платьем? – Ах, негодник! Вы послушайте его, господа! Ну и кто, кроме любовника? Ты хочешь сказать, что… – Я настаиваю на двух позициях: помнит, а не знает. Это первая. Вторая – под платьем. Значит, между телом и платьем… – Какие нюансы… – взрывается мужской хор. Но Галактионов продолжает, ничуть не смутившись: – Только муж способен сказать, какие панталоны на его жене. Какими кружевами отделана нижняя рубашка. Я тоже могу сказать об этом с возмутительной точностью. Стало быть, я кто сотням женщин? Мужчины смеялись: – Ах ты, восточный паша, Галактионов! Вот почему ты так любишь путешествовать! А Михаил Александрович смеялся про себя. Кроме мужа, все о женском белье знает поставщик такого белья. В свое время Михаил Александрович Галактионов небольшие средства вложил в производство женского белья в небольшую лондонскую фирму. Это произошло во время службы при русском посольстве. Нельзя сказать, что его должность была такова, что ее следовало произносить громко и четко. Нет, он выделял отчетливо главное – дипломатическая служба. Но Галактионов понял давно – верно сказано: не место красит человека, а человек место. С ним случилось именно так. На сторонний взгляд он оказался интереснее своего места – его заметили люди из одного сообщества. Его название не произносили в полный голос, но не по причине малозначительности, а по иной, по которой и сегодня не слишком громко произносят: сообщество тайное. На собрание в город Бат, в тот самый, куда он позднее привез учиться Шурочку, его пригласил Игнатов, старший по должности. Бат избран был не случайно, поскольку в нем сохранились остатки не только римских бань. В городе веками витал дух рыцарского ордена, который материализовался в нечто подобное историческому обществу. Михаилу Александровичу всегда нравилась такая жизнь, в которой есть игра. Не карточная. Она для него чрезмерно материалистична. За что, кстати, любил эту игру Волковысский, Шурочкин отец. И за что не любил Волковысского Михаил Александрович. Он видел для своей сестры иного мужа, похожего на него самого… К тому же во времена, пришедшиеся на раннюю молодость Галактионова, слово «игра» было на слуху. Правда, чаще всего оно имело отношение к азартным забавам. Так случается, когда в обществе наступает затишье после бури. Напряженные нервы протестуют против покоя, человеку становится скучно, он жаждет взбодриться. Но, как понял со временем Галактионов, любая игра – это игра на деньги. Она шла и внутри сообщества, в которое он вошел. Незаметная простому глазу, тем более восторженному, как его, присыпанная словесной мудростью, прикрытая впечатляющими ритуалами, но она шла. Однажды они ехали с Игнатовым в Бат, чтобы обсудить очередной период из жизни средневековых рыцарей. Переезжая из страны в страну, опасаясь грабежей, они придумали, как обезопасить себя. – Подумать только – если они по предъявлении письма в чужой стране получали столько, сколько оставили в своей… Значит, мы можем считать это зачатками мировой банковской системы, – горячился Михаил Александрович. – Мы обсудим это сегодня, – осадил его друг. – Давайте поговорим о том, что предложат сегодня вам, друг мой Галактионов, – тихо сказал Игнатов. – Мне? – изумился Михаил Александрович. – Я весь внимание. – Надеюсь, вы не прочь поддержать нынешнюю банковскую систему, – тихо спросил Игнатов, – новыми поступлениями на ваш счет? Галактионов повернул к нему идеально причесанную голову. – Но каким образом? – быстро нашелся он, заметив, что лицо старшего друга серьезно. – Я уже сказал, что вам готовы сделать интересное предложение. – Какое? – Вложить деньги в небольшую фирму. – Но у меня так мало денег. Вы знаете это, Игнатов. – Мало и вложите. – Что же выпускает фирма? – спросил Михаил Александрович. – Тончайшее дамское белье, – ответил Игнатов и заранее улыбнулся, готовясь насладиться лицом, которое сейчас он увидит. Михаил Александрович расхохотался. Он хохотал как оглашенный. Игнатов, позволяя ему вдоволь выразить свои чувства, отвернулся к окну кареты. Он разглядывал покойные пейзажи. Белоснежные овцы на ярко-зеленой траве всегда вызывали одно и то же чувство. Он определял его как умиление. Галактионов, думал он, молодой мужчина, конечно, осведомлен, что у всякой женщины между платьем и телом надето еще кое-что. Он наверняка видел разные варианты – у деревенских девушек в своем имении, у актрис в Москве, у дам полусвета в городах Европы. А также у молоденьких продавщиц в Лондоне. Он заметил, что у Михаила Александровича особая тяга к очень молоденьким девушкам. Наконец Галактионов повернулся к спутнику и задал вопрос: – Но для кого… из них? Теперь хохотал Игнатов. Казалось, от громового раската за окном пустились врассыпную овцы, они понеслись вскачь не хуже каких-нибудь жеребят. – Все, что угодно, – вытирал глаза Игнатов, – я ожидал от вас, милый мой Миша. Недоумения, смущения, сомнения в выгоде подобного вложения золотых рублей. Я позволил вам посмеяться, расценивая это как смущение. Но столь тонкого подхода к делу – нет. Ах, Галактионов, вы тайный наш повеса, – погрозил он пальцем юному другу. – Но вижу главное – вы согласны? – О да, – ответил Михаил Александрович. – Я полагаю, что это белье тончайшее, нежнейшее, словно… Игнатов поднял руку. – Прошу прощения, качество, крой, размер мне не поручено обсуждать. И я не желаю сам. – Игнатов был без ума от своей жены, и все это знали. У него уже было семеро детей. А через месяц он ожидал восьмого. – Хотите, я скажу кое-что другое? Михаил Александрович кивнул: – Хочу. Я всегда слушаю вас с радостью. – Не прогадаете. Со временем, если пожелаете, можете стать сэром Майклом не только в узком кругу, – заметил Игнатов. Михаил Александрович понимал, о чем говорит его друг. Все, что связано с женскими удовольствиями, способно принести прибыль. |