Книга Просто идеал, страница 35 – Джудит Лэнсдаун

– Это невозможно! – воскликнула Ханна. – Только сумасшедший решится поднять руку на человека ради какого-то годовалого жеребенка.

– Это не первый случай в наших местах, который наводит на мысли о безумце, – заметила Вероника. – Твой брат и мистер Гейзенби поехали в лес, чтобы еще раз все осмотреть. Мартин слышал шум и мельком видел человека, но не мог броситься в погоню, потому что маркиз был ранен. Все соседи горят желанием помочь отыскать негодяя, даже Энн и миссис Тофер отправились осматривать стойла – вдруг там кто-нибудь прячется. Кстати, Ханна, ты не могла бы посидеть тут несколько минут? Мне надо поговорить с Ричардом наедине, а я не хочу оставлять маркиза одного.

Ханна кивнула и с улыбкой смотрела, как ее мать схватила мужа за руку и буквально утащила из комнаты.

– Ваша мать удивительная женщина, – заметил Мэллори.

– О да! Вы восхищались бы еще больше, если бы знали, сколько страданий выпало на ее долю. А теперь скажите: кто бросил в вас камень?

– Могу лишь повторить: понятия не имею. Но насчет господ лошадников вы ошиблись, леди Ханна. Среди них есть люди, готовые на убийство ради обладания приглянувшейся лошадью.

– Лорд Сильвердейл, например? – спросила девушка.

– Слай? Почему именно его имя пришло вам на ум? Он как раз не очень интересуется лошадьми – только играет время от времени на скачках. Кроме того, он не слишком богат и вряд ли сможет позволить себе участвовать в торгах. Уверен, его интересует совсем другое.

– Его интересую я, вы это хотели сказать?

– Прошу прощения за то, что касаюсь столь личного вопроса, но он готов на все, чтобы покорить ваше сердце. Это же очевидно.

– О, этот джентльмен в своих намерениях зашел так далеко, что в прошлом году в Лондоне пытался меня соблазнить, а когда это не удалось, хотел силой усадить в экипаж, чтобы увезти в Шотландию. Тогда мне пришлось бы обвенчаться с ним, чтобы избежать позора.

– Что? Что он пытался сделать?

Мэллори собрался было встать, но Ханна торопливо схватила его за плечо:

– Лежите, прошу вас! Вам нельзя вставать. Вы больны!

– Я не болен, меня просто стукнули по голове.

– Все равно.

– Нет, это совершенно разные вещи. Ведь есть разница: умереть в своей постели или быть разорванным на части стаей диких псов на пустоши. Да я Сильвердейлу голову оторву, причем сегодня же! А ваш брат знает? Нет, конечно же, он ничего не знает, иначе Слай был бы уже покойником.

– Об этом знает только лорд Сильвердейл, я и теперь вы. Может, и не стоило вам рассказывать. – Ханна задумчиво смотрела на маркиза. – Знаете, вы не похожи на других.

– Что же во мне особенного?

– Трудно сказать. А теперь послушайте меня, лорд Мэллори. Вы ничего не станете говорить ни моему брату, ни лорду Сильвердейлу. Я смогла постоять за себя в тот раз и смогу снова, если понадобится. Он потом долго хромал. – Ханна усмехнулась. – Думаю, такое больше не повторится. Лорд понял, что я не какая-нибудь нервная барышня, которая пугается и падает в обморок.

– Это точно, – улыбнулся Мэл. – Вы не пугливы. Ведь вы не побоялись остаться со мной наедине в спальне.

Ханна засмеялась, и легкий румянец окрасил ее щеки. Этот смех отдался в его сердце, и он шутливо спросил:

– Ведь это не ловушка?

– В каком смысле?

– Ну, это же старый трюк. Вы и я в спальне вдвоем. Нас застает ваш отец. Хотя в данном случае это должен быть брат. И брак неминуем.

– Неужели кто-нибудь пользуется такими методами? – со смехом спросила девушка.

– Ну, не то чтобы каждый день, но если женщина жаждет выдать дочь замуж за человека с деньгами и титулом... Я пару раз чуть не попался по молодости, а потом научился избегать подобных ситуаций. Думаю, вы тоже.

– Что вы хотите сказать? – Брови Ханны взметнулись в недоумении. – Неужели мужчины тоже расставляют ловушки? Но с какой целью?

– Как всегда, деньги и власть.

– Наше общество таково, что женщины, за редким исключением, не обладают властью, – задумчиво возразила Ханна. – Что касается денег... Может, кто-то и впрямь охотится за такими богатыми наследницами, как Оливия Тигби.

– Вот тут вы ошибаетесь. Вы тоже обладаете властью и богатством, леди Ханна.

– Я?

– Конечно! Любому, кто побывал в Блэккасле, очевидно, что ваш брат невероятно богат. А что касается власти – уверен, вы имеете значительное влияние на герцога.

– Чушь какая! Уилл не слушает ничьих советов, в том числе и моих. А деньги... у меня есть только то, что дает брат. Своего состояния я не имею. Если ему не понравится мой избранник, он мне не даст ни гроша. В чем же смысл ловушки? Породниться с Бериником? Но кто в здравом уме этого пожелает?

Мэллори покачал головой и заявил с уверенностью:

– Вы хорошо знаете, что не правы. Ваш брат с радостью отдаст все свои деньги ради вашего счастья. Совершит ради вас любое безумство. Если понадобится, с готовностью бросится на помощь человеку, которого вы полюбите.

– Почему вы так думаете?

– Вчера, во время ужина и после, я видел, как ваш брат смотрел на вас с гордостью и любовью. Он то и дело искал вас глазами, чтобы знать, с кем вы, хорошо ли вам. Я думаю, он не так уж эксцентричен и злобен, как о нем говорят. Это маска, не правда ли? Он возвел вокруг себя стену из всякого рода слухов и нелепостей и прячется за ней. Но время от времени ему приходится выглядывать из-за нее, хотя бы чтобы видеть вас. И тогда можно разглядеть его истинное лицо. Говоря откровенно, в Лондоне все по-другому, и там я никогда бы не догадался, в чем дело. Только увидев Бериника здесь, в его собственном доме, рядом с любимой сестрой, я понял, что злобный полусумасшедший герцог – это миф. На самом деле он очень добрый и достойный человек.

Наступило молчание. Ханна устремила на Мэллори взгляд своих непроницаемых темных глаз. Потом встала и, склонившись к нему, крепко поцеловала в губы.

– Но, леди Ханна...

– Это подарок. За то, что вы не поленились заглянуть за стену и увидеть настоящего Уилла. Мало кто оказался на это способен.

– Кто бы это ни был, но он определенно был верхом, – заявил Бериник, который стоял, опустившись на одно колено, и тщательно изучал следы на лесной подстилке ярдах в десяти от того места, где был ранен лорд Мэллори.

– Здесь он осаживал лошадь, приехал, я полагаю, со стороны поля Хаттера. А вот каким путем убрался отсюда, чертовски трудно определить, поскольку это оленья тропа, да к тому же уже темнеет. И через несколько минут невозможно будет отличить оленьи следы от лошадиных.

– Да-да, темнеет очень быстро, – торопливо согласился Мартин, который все время, пока герцог ползал в подлеске, держал поводья его коня и теперь не мог дождаться того момента, когда это жуткое животное перестанет дышать ему в затылок.