Книга Алый восход, страница 56 – Ли Бристол

– Моя жизнь – это моя жизнь, Элизабет.

Глядя на него с некоторым удивлением, она спросила:

– Так вы не хотите стать богатым?

Джед рассмеялся. Вопрос Элизабет почему-то развеселил его. Впрочем, он прекрасно ее понимал. Выросшая в роскоши, она, конечно же, не могла так быстро привыкнуть к новому образу жизни.

– Конечно, хочу, – ответил Джед. – И, возможно, мне это еще удастся.

– Занимаясь скотоводством? – проговорила Элизабет с сомнением в голосе.

Джед пожал плечами:

– А почему бы и нет?

Элизабет промолчала. Ей вдруг пришло в голову, что жене, возможно, не следует вести с мужем разговоры о делах и задавать вопросы в лоб, как сейчас она.

Джед отложил в сторону ивовую ветку и, пристально глядя на Элизабет, продолжал:

– Те, кто выращивает хлопок, думают, что уедут из Техаса с огромным состоянием. Возможно, кое-кому это удастся. Но далеко не всем. Потому что здесь не так уж много земель, пригодных для хлопка. Зато скот можно разводить где угодно. И когда подумаешь о том, как велик Техас, то становится ясно: бифштексов ему потребуется великое множество. – Джед усмехнулся. – И если человек неглуп, то он может собрать стадо, продать его, вернуться домой и собрать еще большее стадо. Таким образом можно нажить состояние. Во всяком случае, одно я знаю наверняка: Техас никогда не лишится своего скота и земель, на которых пасутся и тучнеют стада.

Элизабет снова промолчала. Ей было неприятно думать, что Джеду приходится иметь дело с ужасными длиннорогими быками, и она действительно боялась за мужа. Но она была женщиной и не имела права вмешиваться в мужские дела.

Джед вдруг улыбнулся и указал рукой на тополя и сосны, видневшиеся в отдалении:

– Вот где я собираюсь построить дом, когда разбогатею. Вон там, рядом с тем тополем. Это здесь самое красивое место.

– О да, конечно! – оживилась Элизабет. – Огромный-преогромный дом со множеством окон и с большими коринфскими колоннами.

Джед усмехнулся:

– Здесь? Дом с колоннами?

Элизабет энергично закивала. Ей казалось, она уже видит чудесный дом, стоящий у тополя.

– И с французскими окнами, Джед. Ну… такими, в которые можно заходить, точно в двери. Собственно, это и есть застекленные двери. И весь дом должна опоясывать веранда, где мы сможем сидеть летними вечерами или танцевать, когда у нас будут гости.

„Мы“. Возможно, именно это слово сыграло решающую роль.

Джед никогда и ни с кем не делился своей мечтой о доме. Но теперь, когда Элизабет с таким воодушевлением заговорила об этом, он решил, что непременно попытается построить для нее дом. Но дом с колоннами?.. Это немного смущало.

Взглянув на жену, Джед с сомнением в голосе проговорил:

– Похоже, что такой дом лучше смотрится в окружении хлопковых плантаций, чем на скотоводческом ранчо.

– Какое это имеет значение?! – воскликнула Элизабет. – Мы построим такой дом, какой нам захочется. Человек с положением должен иметь… соответствующее жилище.

Джед внимательно посмотрел на жену. Похоже, она нисколько не сомневалась в том, что он разбогатеет и построит шикарный особняк с колоннами. Ему очень не хотелось огорчать Элизабет, но он понимал, что должен, пока не поздно, рассеять ее иллюзии. Опасно было укреплять ее веру в то, чему не суждено сбыться.

– Неужели с колоннами?! – воскликнул он с насмешливой улыбкой.

Элизабет посмотрела на мужа и тоже улыбнулась. Она вдруг вспомнила, каким его лицо было под ее пальцами, какой удивительно нежной оказалась его кожа. А волосы… Что, если снять сейчас с него шляпу и провести кончиками пальцев по его чудесным волосам?

Она неожиданно спросила:

– У вас ведь есть шрам на предплечье, почти у самого плеча?

Джед взглянул на нее с удивлением, и щеки его чуть порозовели.

– У меня много шрамов, – ответил он. – А почему вы спросили?

Теперь уже Элизабет покраснела. Она сама не понимала, почему ей вздумалось спросить про шрам. Возможно, лишь потому, что она постоянно об этом думала…

Потупившись, Элизабет пробормотала:

– Мне показалось, что ночью я заметила его.

Джед откашлялся и снова вернулся к своей работе. Кто бы мог ожидать, что она заговорит об этом? Немного помолчав, он сказал:

– Это след от стрелы команчей. Просто царапина. Стрела лишь слегка задела меня.

Но Джед думал сейчас не о команчах.

Он вспоминал прикосновения ее пальчиков, вспоминал о том, как пахла Элизабет, когда он зарывался лицом в ее волосы, вспоминал, как она лежала под ним, как вскрикивала, как стонала…

И еще он думал о том, что ему ужасно нравится просто разговаривать с ней, как сейчас. Думал о том, что минуты, проведенные с ней здесь, на склоне холма, запомнятся ему на всю жизнь. И конечно же, он думал о том, что желал ее постоянно, каждую минуту.

Но Джед никак не ожидал, что сможет заговорить на эту тему.

– Элизабет… – пробормотал он, – Элизабет, я ночью… Я не хотел быть грубым, не хотел бы, чтобы вы думали, что я все время мечтаю только о постели и считаю это единственно важным в браке.

Ее щеки снова вспыхнули, и она в смущении проговорила:

– Но возможно… это одна из лучших сторон брака?

– Что?.. – Джед в изумлении уставился на жену.

– Мне нравится разговаривать с вами. – Она взглянула на него и снова опустила глаза. – И мне нравится… заниматься с вами любовью.

Теперь уже Джед смотрел на жену с восхищением. Он думал о том, что она, должно быть, никогда не перестанет удивлять его.

– Вы сказали, что у людей, состоящих в браке, это бывает иначе, – продолжала Элизабет. – Но разве… – Румянец на ее щеках разгорелся еще ярче, а глаза стали еще зеленее, чем прежде. – Разве не все жены чувствуют одно и то же?

– Нет, не все, – пробормотал Джед. – Во всяком случае, мне так кажется. – Он улыбнулся и добавил: – Иначе откуда взялось бы такое множество несчастных мужей?

Элизабет с облегчением вздохнула и, робко улыбнувшись, спросила:

– Я доставляю вам радость?

Джед вдруг почувствовал, что ему ужасно трудно заговорить – словно он лишился дара речи. Прикоснувшись ладонью к щеке Элизабет, он выдохнул:

– Да…

В следующее мгновение Джед взял жену за руку и надел на ее безымянный палец колечко, сплетенное им из ивовой коры.

– Вот, – сказал он с улыбкой. – Теперь вы выглядите, как замужняя женщина.

Элизабет посмотрела на свою руку, и глаза ее наполнились слезами. Она не могла отвести взгляда от колечка. Узор был довольно сложный, и кольцо, судя по всему, было сплетено прочно, надежно. Гладкая кора блестела, точно серебро, и Элизабет казалось, что она за всю жизнь не видела ничего прекраснее. И ведь Джед сделал кольцо для нее!