Онлайн книга «Дважды благословенная»
|
— Давно уже поздно, — поправила его она. Кэмп притянул ее к себе, заставив посмотреть прямо в глаза. Никогда еще Консуэло так не хотелось стереть прошлое, начать все заново — словом, жестом, мыслью, но только бы все изменить… На мгновение ей даже показалось, что еще не поздно все вернуть… Неизвестно, что бы произошло в следующий момент, если бы не стук в дверь. Оба оглянулись. На пороге стояла Тори. Лицо было смертельно бледным, в глазах — следы недавно пережитого шока, губы, казавшиеся бескровными, были сжаты в напряженную жесткую линию. Кэмп инстинктивно сделал шаг навстречу дочери, но голос Тори — безжалостный и холодный, как осенний день, — остановил его: — Это правда, папа? Правда, что все эти годы ты делал деньги вовсе не на скоте? Что все эти годы ты убивал, грабил и прятался от закона? Консуэло шагнула навстречу Тори, но рука Кэмпа остановила ее. — Оставь нас одних, — тихо проговорил он не спуская глаз с дочери. Консуэло вопросительно взглянула на него, но перечить не стала — вышла и закрыла за собой дверь. Тори возбужденно ходила по комнате, зачем-то взяла в руки и снова поставила на место фарфоровую вазу, побарабанила пальцами по столу… — Теперь я наконец понимаю, — заявила она, — почему наш дом на горе и почему в нем в каждой комнате бойницы. Ты говорил, что это от индейцев… Так вот, индейцы здесь ни при чем. Все твои работники… все, все они сплошь — преступники, скрывающиеся от закона! Кстати, скажи мне заодно: почему наш город не развивается как другие, словно застыл во времени? Хочешь, я отвечу? Да потому, что ты сюда никого не пускаешь! Весь город — словно декорация, существующая лишь для того, чтобы прикрывать тебя и твою шайку! Ты создал настоящую преступную империю! Ты… — Откуда ты знаешь? — спокойно спросил Кэмп. — От Итана. Кэмп моментально напрягся. — Итан сказал тебе? — резко спросил он. Тори покачала головой: — Нет. Я слышала его разговор… с кем-то в амбаре. Кэмп нахмурился, словно слова дочери с трудом доходили до него. — Понимаю, — устало кивнул он. — Он, должно быть, разговаривал со своим дружком. — Он приехал сюда убить тебя, папа! — Впервые с того момента, как Тори вошла в комнату, ее голос дрогнул. — Он все знает о тебе… и приехал сюда лишь для этого —убить тебя. Кэмп долго молча смотрел на нее. — Я это подозревал, Тори, — наконец произнес он. — Не он первый… Не он единственный охотится за мной. Руки Тори сжались в кулаки, голос дрожал: — Он сказал, что десять лет назад, во время ограбления банка, ты убил его жену. Кэмп прошел к большому креслу, стоявшему у камина. С минуту подержался за его спинку, словно для того, чтобы обрести равновесие, а затем бессильно опустился в него. Взгляд его блуждал где-то очень далеко, голос звучал глухо: — Десять лет назад… Господи, я никогда не забуду этот день, эту женщину! Призрак ее преследовал меня все эти годы… Жена Кантрелла!.. — Голос его был почти не слышен. — Я и не знал… Сделав над собой усилие, Кэмп выпрямил плечи. — Нет, на курок нажимал не я, но я там был… и я никогда не забуду этого дня! Теперь мне кажется, я всегда подозревал, что возмездие настигнет меня. В какой-то мере даже хотел этого… Тори зажала уши и отвернулась, чтобы ничего больше не слышать. — Молчи, папа! Довольно! Все это бессмысленно, бессмысленно! Я не хочу ничего знать, слышишь, не хочу! Кэмп откинулся на спинку кресла. Плечи его снова бессильно опустились. В глубине души Тори было жаль отца — ничто не могло заглушить в ней дочерних чувств, но она не могла уйти, не высказав ему всего. — Всю жизнь я молилась на тебя как на Бога. Я всегда считала тебя героем, а ты был трусом, грабителем, убийцей, лжецом! Понятно, почему ты готов простить Итану все его грехи! — У Тори началась истерика, ее душил нервный смех. — Вспомни, как ты говорил мне, что никогда не интересуешься, какое прошлое было у человека! Каким благородным ты мне тогда казался! Но что, в сущности, ты еще мог сказать?! Ты не лучше Итана, а хуже! — Тогда я говорил о себе, — тихо возразил Кэмп, — а не об Итане. — Он устало покачал головой. — Я понимаю, что не заслуживаю прощения. Я такой, какой есть, что я делал, то делал. Да, я лгал тебе, но что мне, скажи на милость, оставалось? Должен же я был кормить свою семью! Да, я понимал, что рано или поздно ты обо всем узнаешь, и можно лишь благодарить судьбу, что ты узнала только сейчас. Я надеялся на то, что к тому времени успею все уладить… — Что уладить? — Тори перешла на крик. — Ты любишь повторять, что всю жизнь обо мне заботился… вот как ты обо мне заботился! Окружил уголовниками, выдал замуж за убийцу, сам убийца… — Голос ее сорвался, и она бессильно разрыдалась, закрыв лицо руками. Кэмп казался спокойным, может быть, несколько грустным, но, во всяком случае, непобежденным. — Итан Кантрелл не убийца, — уверенно произнес он. — Он пришел убить тебя! Голос Кэмпа был резок: — Что ж, человек имеет право выбрать, как ему умереть. Ум Тори отказывался что-либо понимать. Кэмп тяжело вздохнул: — Он ведь не убил меня. Может быть, хотел, может, убьет еще, но пока не убил. — Ничего не понимаю! Что за бред ты несешь?! — Он мне нужен, — так же спокойно ответил старик. — Я знаю, что он сделает все, как надо… — Все, как надо? Он пришел убить тебя! — Что ж. — Голос Кэмпа звучал громко и отчетливо. — Таким и должен быть мой конец. Пристрелит он меня сам или отдаст властям — тем самым он положит конец той адской каше, которую я заварил, и спасет тебя. У Тори перехватило дыхание, подкосились ноги. Ничего не видя, она нащупала спинку какого-то кресла и опустилась в него. Все происходящее казалось ей бессмысленным, словно в кошмарном сне. — Ты заставил меня выйти за него замуж. — Тори казалось, что эти слова произносит не она, а кто-то другой. — Ты говорил, что хочешь для меня безопасности, а сам выдал меня за такого человека… Да что говорить, вы с ним — два сапога пара! — Нет, — покачал головой Кэмп. — Я, может, и плохой человек, не спорю, но Итан — человек хороший. Уверен, что он позаботится о тебе. Тори с презрением смотрела на отца. После всего, что она пережила, казалось бы, уже ничто новое не могло поразить ее, но предательство собственного отца… Ум ее по-прежнему отказывался что-то понимать. Наконец, ухватившись за то, что было ей по крайней мере понятно, она заговорила: — Этот хороший человек сегодня собирается повести шайку твоих уголовников грабить каких-то проезжих! Так вы с ним заботитесь обо мне? В первый раз за все время разговора на лице Кэмпа отразилось удивление: |