Онлайн книга «Проклятия по контракту»
Когда ты со мной, Не надо слов!.. Ты хотела, И я готов!.. — Потрясающая поэзия! — отметила Тина. — Очевидно, эта песня посвящена первой эрекции именинника, — объяснил Борис. Тина расхохоталась. Потом поднялась. — Пойдём отсюда — здесь так неуютно. — Согласен. В этом кафе нужен не вышибала, а вшибала. В квартире Рыбина на звонок никто не отозвался. — Подождём, — предложил Борис. — У дома скверик, посидим на скамейке, попьём кофе — в термосе ещё осталось. Только они присели на скамейку, к дому подкатил старенький, дребезжащий автомобиль, из которого вышел Рыбин — они узнали его по фотографии в газете, полученной от Тининой родственницы. Ему было уже лет за шестьдесят, но он ещё был строен, подтянут, с пружинистой походкой, нос с горбинкой, седые пряди, спадающие на лоб — он, и в правду, напоминал Робин Гуда, только уже на пенсии. К нему бросилась поджидавшая его маленькая старушка и пыталась всучить ему что-то в целлофановом пакете. Он досадливо отмахивался. Борис и Тина направились им навстречу. — Вы — Матвей Рыбин? — Так точно. Чем могу служить? — Один вопрос: где вы были позавчера, в понедельник, в восемь вечера? — А в чём дело? Тина предъявила ему удостоверение. — Расследуем преступление. — А, вот вы о чём… — Рыбин хмыкнул. — Если вы называете это преступлением, то я готов его повторить. — Так это и было позавчера, вечером, — вмешалась старушка. — Что было? — одновременно спросили Тина и Борис. — Анна, прекрати! — одёрнул её Рыбин. — Нет, нет, пожалуйста, продолжайте. — И Тина пояснила Рыбину. — Это важно и для нас, и для вас. — Я это до смертушки буду помнить! И старушка, довольная, что ей предоставили трибуну, начала подробно рассказывать. Живёт она в соседнем доме, растит Алёнку, внучкусироту. Позавчера, под вечер, прибежала к Рыбину: «Помоги! Девке всего шестнадцать, а он пристаёт, грозит с работы уволить, если не согласится». Кругом кризис, в городе безработица, время трудное, потерять работу — беда! Он — это Рустам, хозяин магазина, внучку продавщицей взял на время каникул, хоть с продуктами полегчало. Услышав эту жалобу, Рыбин набил ружьё солью и направился в магазин. Хозяин стоял на табуретке и снимал что-то с верхней полки. Матвей почти в упор всадил оба заряда в уже пристрелянные места. Рустам подскочил вместе с табуреткой… Завершив свой рассказ, старушка рассмеялась: — Он до ночи в тазике с водой просидел, пока соль растворялась… А Матвеюшке за его деятельность орден бы вручить надо! — Да прекрати ты, Анна!.. — А чего прекращать-то? Ты людям помогаешь больше, чем и милиция, и полиция, и все нашенские балабольщики… — Она снова попыталась всучить ему пакет. Пояснила. — Я на балконе курочек держу, яйца свеженькие, таких в магазине не купишь… Рыбин снова отвёл её руку. — Анна, я же просил! — В какое время это произошло? Если можно, поточнее, — попросил Борис. — Аккурат часов в семь с половиною — он всегда в это время магазин закрывает. Борис и Тина переглянулись: более «железного» алиби не придумаешь. В этот момент к ним подскочил толстый, черноусый мужчина, похожий на ещё не поседевшего телеведущего Леонида Якубовича. — Это он самый и есть, Рустам, — шепнула старушка. — Мэне сообщили, что ви из московской мылиции? — спросил он с сильным акцентом. — Можно и так сказать. — Ви очэн воврэмя!.. Я сам собирался к вам прыехать — здэшний мылиция своих покрывает. А этот бандит, этот террорист, как это било сказано в одын популярный кынофылм, «вооружён и очэн опасэн»!.. Я трэбую его беспредэльно наказать! Тина чувствовала, что Борис явно симпатизирует Рыбину. Поэтому для неё явилось неожиданным то, как вдруг он активно поддержал Рустама. — Вы абсолютно правы — такое хулиганство не может остаться безнаказанным! Мы сделаем показательный процесс, пригласим газеты, радио, телевидение… Соберём весь город: мэрию, пенсионеров, школьников!.. — Погады, дорогой, нэ горячись! — не ожидавший такого поворота, Рустам поспешно отвёл Бориса в сторону и попытался погасить его энергию. — Нэ надо показатэльный процэсс… Но Борис не унимался: — Надо, дорогой, надо! Вы женаты? — Нэт… То ест, да. — Дети есть? — Да… То ест, нэт. — Так есть или нет? — Толко дэвочки. — Вот! — довольно заключил Борис. — И жену пригласим, и девочек! Пусть знают, что государство не даст их папу в обиду! Совершенно перепуганный, Рустам оттащил Бориса ещё дальше. — Слушай, нэ надо процэсс… Я снымаю своё обвынение. — Поздно. Теперь это уже не ваше личное дело, а государственное. — Прошу, нэ надо! Как мужчина мужчину прошу!.. Я же сэмью потэряю, уважение дочек… — А когда к несовершеннолетней приставал, не думал об уважении? — Погорячился… Тэмперамэнт у мэня южный, а она в мини-юбке ходит туда-сюда!.. Если надо, я дэсят раз перед ней ызвынюсь. — Ладно, помогу, как мужчина мужчине. Но, боюсь, одних извинений мало. Надо что-то ещё придумать. — Я ей зарплату прыбавлю, ещё рублэй двэсти. — В таком деле не экономят, — строго изрёк Борис. — Пятсот, — поспешно набавил Рустам. — И ещё одноднэвную экскурсию в Москву оплачу — пуст прыдёт в сэбя после псыхологический травма. — Молодец, — похвалил его Борис. — Теперь мне будет легче замять это дело. Они вернулись к остальным. Отклонив предложение Рустама распить бутылочку «Кизлярского», Борис отправил его извиняться перед Алёнкой. Вместе с ним, для подстраховки, побежала старушка. — Если будешь приставать к малолеткам, — вдогонку ему пригрозил Матвей, — я тебе задницу на всю жизнь просолю, а потом в тюрягу засажу. И будешь ты там весь срок на нарах только лежать, потому что сидеть не сможешь. А коль девчонку выгонишь, то вместо соли я ружьё дробью заряжу… Но Рустам уже успокоился: он с улыбкой обернулся и объяснил Борису и Тине. — Это он так шутыт. — Потом обнял старушку за талию и повёл к своему магазину. — Пайдём, подруга, выпьем по рюмочке, за мыр во всём мыре!.. Когда прощались, Борис признался Матвею: — Официально я вас, конечно, осуждаю, а неофициально восхищаюсь: вы смелый человек! |