Книга Полуночный Ангел, страница 38 – Джулия Берд

«Мой муж умер. Ты должен найти Софи без меня. Тогда Бо наконец упокоится с миром».

Муж Лидии отошел в мир иной, вероятно, тогда, когда они ездили в клуб. Бедная Лидия, что ей пришлось пережить! Хью обхватил себя руками. Самочувствие его было хуже некуда. Но, какой бы сильной ни была его усталость, беспокойство за Лидию не позволяло ему лечь и хоть немного отдохнуть. Ему сейчас было не до сна.

– Я должен поехать к ней, – пробормотал Хью скорее для себя самого, чем рассчитывая на то, что его слова услышит преданный Пирпонт.

– Нет, сэр, вам это делать нельзя. – Пятидесятилетний дворецкий налил в две чашки горячий крепкий чай. – Вам не следует забывать о репутации графини. Что подумают люди, если вы так внезапно примчитесь к ней и станете утешать ее?

– Репутация! – горько усмехнулся Хью. – Какое значение вся эта чепуха имеет теперь? Я нужен Лидии.

– Графине Боумонт, – поправил его Пирпонт. – Я все же полагаю, что сейчас ей нужно побыть одной и выплакать свое горе. У вас нет права навязывать ей свое общество.

– Я просто хочу поддержать ее, Пирпонт, и ничего больше.

– Вам следует оставить ее в покое, сэр. Напишите ей письмо. Явиться же к ней в дом вы не можете. Это даже обсуждению не подлежит.

– Черт возьми! – не выдержал Хью.

Конечно же, Пирпонт говорил разумные вещи. Хью не имел права лезть сейчас к Лидии в душу. Но разве мог он находиться сейчас не с Лидией? Он желал заключить ее в объятия, согреть своим теплом и дать ей почувствовать, что она не одна.

Хью знал, что она любила Боумонта, как знал и то, что страсти в их отношениях никогда не было. Боумонт был для Лидии скорее отцом. Отцом, которого Лидия потеряла из-за того, что связалась с Хью. Господи, сколького же она лишилась по его вине!

– Я только хочу сказать ей, чтобы она знала, что ей не придется страдать от одиночества. Она…

– Она? Кто? О ком это ты? Да еще с таким пылом!

Хью повернул голову, и его красные от усталости глаза уперлись в жизнерадостное лицо Тодда Лича. Значит, его ждут новости!

– Лич! Как я рад тебя видеть! Давай выкладывай, какие у тебя новости?

– Леди Боумонт держится достойно, – сказал Тодд. Он оставил шляпу в прихожей и оправил свой щегольской костюм. – Господи, Монти, ты выглядишь ужасно. Когда последний раз ты спал?

– Он этой ночью вообще не ложился, так на него подействовала встреча с леди Боумонт, – поделился с Тоддом Пирпонт.

– Ах вот оно что, – задумчиво протянул Тодд. – Я догадывался, что между вами что-то есть, но гнал от себя эти мысли. Да и Клара свято хранила тайну своей дражайшей подруги.

Хью взял в руки бутылочку темного стекла, которая давно притягивала его взгляд, и принялся перекатывать ее между пальцами.

– Твоя жена уговорила леди Боумонт отправиться с ней в женскую клинику для бедных, которая расположена в районе трущоб. Тебе известно об этом? – спросил Хью, чтобы сменить тему и не отвечать на явную провокацию Тодда.

– Леди Лич требовалась моральная поддержка, чтобы явиться на прием к врачу той клиники. – Тодд с благодарностью принял из рук Пирпонта чашку с чаем. – И в результате того визита моя жена наотрез отказалась носить корсеты. Врач объяснила ей, что, возможно, именно из-за них она не может забеременеть.

– Ну вы только подумайте! – пробормотал Пирпонт и, озадаченный, покинул комнату.

– Ты совершенно смутил Пирпонта. Он же такой чувствительный! – сказал Хью и тыльной стороной ладони вытер выступившую на верхней губе испарину. Взгляд его был устремлен на маленький пузырек, который он сжимал в другой руке. – Знаешь, без Пирпонта я просто пропаду. И у меня совершенно нет ни времени, ни желания обучать всем премудростям его профессии какого-нибудь сопливого мальчишку.

– Ты собираешься употребить содержимое этой бутылочки или будешь только любоваться ею?

– Ах, эта чертова зависимость! Да, Тодди, и с ней плохо, и без нее мне нет жизни. Я точно маятник: в какую сторону ни отклонюсь, все больно. Только когда оказываешься где-то посередине, ты можешь быть человеком. Слишком много наркотика – и я впадаю в ступор. Слишком мало – и мое тело скручивает страшная боль. Но когда-нибудь я проявлю силу воли и брошу это.

– Когда?

– Когда у меня будет на то время. А сейчас я слишком занят расследованием.

– Кстати, о расследовании, – сказал Тодд. – Сегодня утром я встречался с комиссаром. Городская полиция провела большую работу среди бандитов, сводней и извращенцев. Никто из этого отребья ни о какой мисс Парнхем и слыхом не слыхивал. Тот, кто похитил ее, относится совсем к другому кругу. Это означает, что тебе следует надеяться на добрые старые детективные методы. Что до заметки в лондонской «Таймс», то полицейским не удалось узнать, кто дал это объявление со странным текстом про деревья. Так что если сам не разгадаешь таинственного кода, никто в Полиции тебе в этом не поможет.

– Я уже над этим работаю, – устало вздохнул Хью. – Как ни странно, все ниточки ведут к одному человеку – сэру Тревору Добсону, нашему соседу по Уиндхейвену.

– Боже правый!

Хью изложил другу полученные им из разных источников сведения, которые подтолкнули его к такому выводу.

– Мне потребуются еще доказательства, чтобы уже с полным основанием натравить на него полицию.

– Да, но даже если его арестуют, это еще не означает, что он признается в похищении мисс Парнхем и расскажет, где он ее прячет.

– Молюсь Богу, чтобы бедная Софи была еще жива. – Хью наконец поставил на стол пузырек с настойкой опия, словно избавляясь от гипнотического влияния, которое тот оказывал на него. Его била дрожь. Тело скручивали судороги. Он прижал ладони к вискам, а затем вытер ладонью выступившую на лбу испарину. – Похоже, я теряю хватку. Возможно, принимаю нынешнее дело слишком уж близко к сердцу. Или просто старею.

– Это в тридцать-то лет? Господи, что ты несешь! Хочу надеяться, что это не так. – Лицо Тодда выражало искреннюю озабоченность.

– Но моя голова варит уже не так хорошо, как десять лет назад.

Тодд пристально глядел на пузырек, который Хью снова взял в руки.

Хью развязал узел своего шейного платка, словно тот душил его, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и опустился в кресло, вытянув длинные ноги.

– Я хочу поехать к ней, Лич. Просто чтобы выразить соболезнования.

– Ты говоришь про леди Боумонт? Да ты что! Являться к ней до похорон верх неблагоразумия.

– И все-таки я должен поехать. – Он хотел знать все, что с ней произошло за эти годы. Хотел знать, как сильно она страдала. Он хотел жениться на ней, в конце концов! Он бы сделал ей предложение гораздо раньше, если бы только она не исчезла.

Хью застонал от боли. Ему нужен был опиум.