Книга Гордая пленница, страница 43 – Анна Делайл

— Нужно было вернуться в свою комнату до рассвета. Я не хочу, чтобы они знали. — Изабо села и начала искать рубашку. — Ты мог бы солгать ему. А я бы потом незаметно проскользнула вниз. — Где же она?

Алистер заставил ее снова лечь.

— Перестань суетиться, Изабо.

— Ты не понимаешь…

— Я все понимаю, дорогая. Этим женщинам хотелось бы выпустить из меня кровь. Особенно твоей Мойре с ее волчьими глазами. Она считает меня дьяволом во плоти.

— Она боится чужих, — призналась Изабо. — Ей нужно привыкнуть.

Плед соскользнул с нее до пояса, и Алистер не мог отвести от нее глаз. Она была худая, намного худее всех женщин, с которыми он спал. Неудивительно после всего, что с ней случилось. При хорошем питании она быстро поправится, но и сейчас она невыносимо возбуждала его.

— Алистер, сейчас же прекрати! — Изабо отвела его руку, тянувшуюся к ее груди. — Я с тобой разговариваю, ты должен слушать.

— Я слушаю, — заверил он.

Его рука продолжала ласкать ее грудь. У нее побежали мурашки, внутри разлился жар. Изабо вздохнула.

— Я сказала, чтобы ты дал ей время.

Алистер улыбнулся.

— Время на что? Пожирать меня глазами?

— Значит, она вчера смотрела на тебя?

— Можно сказать и так, — засмеялся он. — Целый вечер испепеляла меня желтыми глазами, даже не моргнула ни разу.

— Прекрати, я плохо соображаю, когда ты это делаешь.

— Правда? — Он начал целовать шею, и она закрыла глаза.

— Алистер, ну пожалуйста…

Он поднял голову.

— Хорошо. Скажи, любовь моя, чего ты от меня хочешь.

— Я хочу поговорить с тобой о Мойре.

— Тогда я весь внимание.

Должно быть, он в самом деле любит ее, раз готов слушать про эту женщину в такой неподходящий момент.

— С ней плохо обращались. До того как она пришла сюда, — объяснила Изабо. — Поэтому она так ведет себя с теми, кого не знает.

— Очень прискорбно, — сказал Алистер.

— Если Мойра вчера слишком пристально смотрела на тебя, это она читала твои мысли. Она видит то, чего не могут другие.

— И сейчас тоже? — засмеялся он. — Изабо, только не говори мне, будто веришь, что старуха ясновидящая.

Но смех замер, когда он увидел серьезное лицо Изабо.

— Да, у Мойры есть этот дар. После смерти моя мать неоднократно являлась ей.

— Привидение? — Алистер не мог сдержать улыбку.

— Да. И она сообщила о приезде принца.

— Все знали о приезде твоего принца. Даже его враги.

— Но она также сказала о том дне в Гленфиннане прошлым августом, когда было поднято знамя восстания, Это был замечательный день.

Зная, насколько шотландцы суеверны, Алистер не хотел обижать Изабо насмешками, однако сам он никогда в это не поверит. Мойра пыталась лишить его присутствия духа, сверля этим безумным взглядом. К тому же сейчас у Алистера были дела поважнее.

— Изабо, мне очень жаль, что ты не хочешь, чтобы про нас узнали. Но теперь они знают, и тут ничего уж не поделаешь. Если они сохранят мне жизнь до того, как я поведу тебя к алтарю, мне хочется, чтобы ты была честной до конца.

Он улыбался с такой нежностью, что сердце у нее перевернулось. Но лежа голой на спине с таким же голым Алистером Кемпбеллом, лежащим сверху… нет, она не так представляла себе предложение о браке. По крайней мере для нее, Изабо, все было не так просто.

— Изабо, посмотри на меня, — насмешливо сказал он. — Ведь ты не колеблешься?

— Не знаю. Может быть.

Алистер нахмурился.

— Ты же не думаешь, что я лег бы с тобой, не имея намерения жениться?

— Не знаю. Возможно.

— Изабо! Ты не можешь спать с мужчиной и потом не выйти за него.

В серых глазах мелькнул вызов.

— А разве ты женился на всех женщинах, с которыми спал, Алистер Кемпбелл? Или ты хочешь уверить меня, что до сегодняшней ночи оставался девственником?

Алистер с изумлением смотрел на нее.

— Конечно, нет. — Он слегка покраснел, досадуя на себя за это. — Мне тридцать лет, Изабо. Неужели ты думаешь, что я так долго сохранял невинность?

— Я бы очень удивилась. А как насчет других твоих побед? Все отказали, когда ты просил их выйти за тебя?

— Я не делал предложения ни одной женщине, — торжественно заявил он. — Никому, кроме тебя.

— Что, у них уже были мужья, или все были проститутками? Отчего ты не хотел жениться?

— Это не твое дело, — нахмурился он.

— Но я хочу знать, — упрямо ответила Изабо. — Почему я должна выйти замуж, переспав с тобой, а другие нет?

Он погладил ее пылающую щеку, нежно провел рукой по груди. На этот раз она не стала возражать, только вздохнула и закрыла глаза.

— Потому что я люблю тебя, — сказал он. — Люблю так, как никогда и никого не любил, Изабо. Обнаружив письмо, которое ты оставила на подушке, я понял, что и ты меня любишь. Ты завладела моим сердцем и разбила его.

— Я и правда люблю тебя, — прошептала она. — Так люблю, что у меня болит вот здесь. — Она прижала ладонь к сердцу.

— Тогда отдайся мне!

— Я уже это сделала! Прошлой ночью. Или ты забыл?

— Забыл! Я никогда не забуду, что случилось прошлой ночью. До сих пор у меня ничего прекраснее не было.

Но теперь, Изабо, я прошу твоей руки…

— Я не могу! — закричала она.

— Успокойся, дорогая. — Алистер положил голову ей на грудь, а когда через какое-то время посмотрел на Изабо, в ее глазах были слезы.

— Значит, всему виной моя преданность королю. Неужели это может встать между нами?

— Да, — прошептала она. — Это и остальное.

— Твой брат Робби?

Она молча кивнула, и на подушку скатилась слезинка.

— Разве ты не знаешь, что я чувствую твою боль? — вздохнул он. — Когда ты испугана, обижена или расстроена, я чувствую это вот здесь. — Он приложил ее руку к своему сердцу.

— Я должна подумать, — сказала она. — Дай мне время.

— Хорошо. Я попытаюсь быть терпеливым.

Когда они сошли вниз, там были только Элис и Мойра. В кухне повисла настороженная тишина, но Изабо без промедления направилась к столу и взяла лепешку.

— Не ела таких вкусных лепешек с тех пор, как покинула дом, — весело сообщила она. — Их умеет печь только Элис.

Та с мешалкой стояла у большой кастрюли с овсяной кашей. На лице неодобрение.