Книга Избранница, страница 41 – Саманта Джеймс

Это был отец Габриэля.

Как раз в этот момент мажордом объявил:

— Граф и графиня Вэйкфилд!

Она даже не поняла, что плотно прижалась к Габриэлю, словно искала у него защиты и поддержки. Но Габриэль-то ощущал это каждой клеточкой тела. И моментально разозлился и на себя, и на нее. Он-то думал прилюдно облить ее презрением и холодом, отвернуться от нее с раздраженным недоумением и оставить одну, понимая, что это приведет в бешенство отца, не спускавшего с них глаз. Но одного взгляда на побелевшее лицо Кесси и ее полные ужаса глаза оказалось достаточно, чтобы отказаться от жестокой затеи.

Он нежно стиснул ее руку на своем локте.

— Улыбайся, янки, — шепотом произнес он. Лицо Кесси перекосило в гримасе, словно такое простое движение мышц было ей не под силу:

— Н-не м-могу…

— Конечно же, можешь. Улыбнись.

Произнеся эти слова, он шагнул вперед. Позже она решила, что лишь его сила воли заставила ее держаться подобающим образом.

Последовала дюжина представлений. У Кесси закружилась голова, все лица сливались в одно. Она полуистерично подумала, что Эвелин может гордиться ею. Словно по волшебству, она умудрялась вполне вразумительно отвечать на все адресованные ей вопросы.

Молодой человек приятной внешности по-приятельски хлопнул Габриэля по плечу:

— Прекрасно понимаю, почему ты прячешь такую жемчужину от завистливых глаз… Кстати, как вышло, что мы никогда раньше не видели твою красавицу жену? Наверное, мне придется обзавестись биноклем — клянусь Иовом, я так и сделаю, потому что глупо с моей стороны прозевать такую куколку. А я совершенно точно вижу ее впервые. Уж я бы не забыл такое лицо!

Взгляд Габриэля слегка остудил приятеля:

— Это виконт Рейберн, дорогая. Кесси склонила голову в приветствии.

— Тут нечему удивляться, виконт, — мягко ответила она. — Я раньше никогда не бывала в Лондоне.

Хотя манеры виконта были довольно фамильярны, улыбка отличалась бесшабашностью и особым очарованием.

Его бровь вопросительно поползла вверх:

— Впервые в Лондоне? Боже, что же происходит? Дьявол бы тебя побрал, Вэйкфилд! Тебе вечно везет в карты, а теперь еще и на этом фронте! Где ты отыскал свою блистательную женушку?

Прохладные серые глаза с усмешкой остановились на виконте:

— Там, где ты еще не успел побывать. За океаном.

Рейберн заморгал:

— Что? Не может быть! Вы — янки?

Габриэль лишь пожал плечами, а Рейберн вновь обрушил поток своего очарования на Кесси.

— Слава небесам, что эта проклятая война закончилась! — выпалил он. — Так что теперь можно обратить свое внимание на более приятные вещи. Сознаюсь, что не представляю себе Вэйкфилда в роли ревнивого супруга. Но с этого момента, дорогая, вы не должны позволять ему зарывать вас в деревне…

Когда к Габриэлю подошел граф Харкасл, Рейберн ловко увел Кесси от мужа.

Вот так и вышло, что отсутствие мужа рядом прошло для Кесси без особых переживаний. Но она то и дело ловила на себе взгляды то мужа, то его отца. Было неприятно находиться под столь неусыпным контролем: взгляд одного был насмешлив и высокомерен, другого — выражал холодное презрение и неодобрение. Но она совершенно напрасно волновалась, что останется в одиночестве. Стоило Рейберну отойти, чтобы принести ей бокал вина, как ее обступила группа молодых людей, жаждавших познакомиться.

Прошло совсем немного времени, и Кесси услышала властный женский голос:

— Дайте-ка мне дорогу, молодые люди! Я хочу побеседовать с леди, которую вы окружили таким вниманием.

И толпа расступилась перед ней, как море перед Моисеем.

Глаза Кесси округлились от волнения. Это и была вдовствующая герцогиня, и она, вне всякого сомнения, направлялась прямо к ней! На долю секунды все мысли трусливо упорхнули из ее головы: она просто растерялась, что же теперь делать? Но длилось это не больше секунды. В следующее мгновение она уже склонилась в глубоком и почтительном реверансе перед дамой.

— Ваша светлость!.. — проговорила она.

Герцогиня была дородной, импозантной женщиной. На голове у нее красовался тюрбан из золотой парчи со вставленным сбоку шикарным страусовым пером. Известная своей прямолинейностью, она не стала тратить времени на преамбулы, а внимательно осмотрела Кесси с головы до ног.

— Манеры у вашего муженька преотвратительные! — с ходу заявила она. — Не соизволил даже представить вас мне.

Зашуршав юбками, она уселась на маленькой банкетке и выжидающе посмотрела на Кесси:

— Ну же, дорогая! Садитесь и расскажите мне все о себе.

Улыбка Кесси вышла несколько тоскливой:

— Боюсь, особенно рассказывать не о чем, ваша светлость.

— Не стесняйтесь, дорогая. Эдмунд вскользь упомянул, что когда Габриэль нашел вас, вы уже успели стереть себе пальцы до крови, работая в Чарлстоне.

Эдмунд. Кесси не смогла удержаться. Она выпрямилась и поймала взгляд герцога, брошенный на нее из другого конца комнаты. И вздернула подбородок, словно посылая немой вызов. О, с каким бы удовольствием она уличила его в этой лжи! Но она не совершит подобной ошибки, ибо если она что и усвоила за прошедшие недели от Эвелин, так это то, что мужчине все сходит с рук, а женщину может погубить даже легкое подозрение. Причем навсегда.

А Кесси не испытывала ни малейшего желания быть изгнанной из общества. Потому что хотела пережить и вкусить чувство принадлежности к нему, а не отверженности. Именно об этом долгие годы мечтало и молило ее сердце.

Но не в ее характере было лгать.

— Да, я была вынуждена работать в качестве платы за комнату и содержание, — ответила она.

— Боже мой! Ну, это не так уж и страшно, дорогая. Труд закаляет характер, как любил говорить мой покойный супруг. Честно говоря, в последнее время среди молодежи все реже встречаешь кого-то с характером.

Кесси слабо улыбнулась:

— Боюсь, вы правы.

— Должна заметить, что когда я впервые услышала, что Габриэль женился на вас, то решила, что это кошмарная ошибка! — Герцогиня жизнерадостно рассмеялась. — Прекрасно понимаю, как на это отреагировал Эдмунд! Габриэль всех озадачил своим неожиданным браком. Он у нас всегда был такой распутник, понимаете, но теперь-то любому понятно, почему он потерял от вас голову. Вы совершенно не похожи на наших лондонских красоток.

Кесси покачала головой:

— Вряд ли меня можно назвать красавицей, ваша светлость.

— Вот видите, дорогая… Я наблюдала за вами полвечера и не заметила никакого кокетства. Вы и не пытаетесь произвести впечатление! Мой супруг назвал бы это качество просто драгоценным, на вес золота…

В этот момент Габриэль бросил взгляд в их сторону. Ее светлость тут же подозвала его пальцем, и пару секунд спустя он уже стоял перед ней.