Онлайн книга «Бедная Настя. Книга 7. Невозможное счастье»
И вот — свершилось! Владимир предложил ей стать его женой, и она не верила своему счастью… — Любимая, не бойся, это лишь кажется, что страшно, — убеждал ее Корф. — Нам надо отважиться сделать этот шаг, и больше никакие опасности нас не сломят и не разлучат! — Я не боюсь, — Анна смахнула платочком слезы. — Я не могу поверить, что дождалась от тебя этих слов… Хочешь, я повторю их еще раз? Я стану повторять это снова и снова — я прошу тебя стать моей женой, я прошу тебя стать моей женой, я прошу тебя… — Да! И еще раз — да! Да! — Родная! — Владимир встал и, обняв Анну, притянул ее к себе. — Наша жизнь изменится к лучшему, мы забудем все обиды, исчезнут всякие претензии и недомолвки. И отныне ты будешь доверять мне, как самой себе. Все будет по-другому, обещаю тебе! — Если бы ты знал, как сильно я желала этого! — кивнула Анна. — Как ждала, что ты прекратишь прятаться за маской равнодушия! Я хотела тебе помочь стать самим собой и признать, что этому суровому сердцу ведомы доброта и нежность. — Поверь, теперь я знаю цену любви и готов сполна возместить все, что так долго скрывал и от тебя, и от себя самого. Обещаю — ты ни минуты не пожалеешь, что согласилась стать моей женой! — О лучшем супруге я и мечтать не могла, — зарделась Анна. — Боже, — воскликнул Владимир, — я счастливейший человек на земле, ты будешь моей! — Нет, мы оба будем принадлежать друг другу. — Простите, что помешал, — вместо приветствия бесцеремонно сказал князь Долгорукий, входя в гостиную, — но мы отложили наш утренний разговор, Владимир, а теперь, думаю, пришло время его закончить. — Да что же это! — закричал Корф, от неожиданности выпуская Анну из своих объятий, и она словно окаменела перед гневным взглядом Долгорукого, всей кожей ощущая его презрение. — Насколько я могу судить, барон, вы не отнеслись серьезно к моему предупреждению? — князь Петр со злостью ткнул тростью в пол. — Я снова вижу вас и опять в ваших объятиях новая женщина. — Анна только что согласилась стать моей женой! — Корф вышел вперед, закрывая собой Анну. — Вот как?! — в голосе Долгорукого послышались нотки сарказма. — И она, конечно, поверила вам? Наивное дитя! — Как вы смеете?! — возмутился Корф. — А Лизе вы тоже обещали жениться? Или просто воспользовались ее слабостью к вам и на том успокоились, чтобы немедленно перейти к новой жертве? — О чем он, Владимир? — очнулась Анна. — Это все в прошлом, дорогая, — обернулся к ней Корф. — Ты же знаешь, наши отцы мечтали об этом браке, но потом княгиня выдала Лизу за Забалуева… — Мы говорим не о далеком прошлом, Владимир, — прервал его Долгорукий. — То, что вы сделали, случилось уже после всех этих событий. И теперь я требую сатисфакции. Вы или женитесь на Лизе, или дуэль! — Я не могу жениться на Лизе…— начал Корф, но князь снова перебил его. — Забалуев — не помеха, скоро я добьюсь развода, — властным тоном сказал Долгорукий. — Дело не в Забалуеве! — с раздражением крикнул Корф. — Я не люблю Лизу. Я люблю Анну и только что просил ее стать моей женой. Она сказала мне «да», и я намерен тотчас жениться на ней. И никакая сила на свете не способна мне в этом помешать. — Но такая сила есть — это отцовская любовь и отцовская честь Долгорукого! — воскликнул князь. — О, эта сила может смести все на своем пути! — горько усмехнулся Корф. — Мне уже довелось столкнуться с ней, правда, с ее материнской частью. И это стоило мне поместья, а моему отцу — жизни! — Не смешивайте свой грех с болезнью, поразившей Машу! Она не виновата в своем безумии. — А вы в своем тоже не виноваты? — Владимир, зачем вы так? — растерянно прошептала Анна. — Почему нет? Ведь только безумием я могу объяснить поведение человека, которому говоришь, что пять минут назад обручился с любимой женщиной, а он продолжает требовать, чтобы я женился на другой и совершенно чужой мне! — Анна, пожалуйста, оставьте нас, — негромко попросил князь Петр. — Нет, Анна, стой, у меня нет от тебя никаких секретов! Я поклялся тебе, что больше не будет тайн и недомолвок, — остановил Корф уже собравшуюся уйти Анну. Что ж… — задумчиво произнес князь Петр. — Бог свидетель, я хотел, как лучше, и пробовал избавить вас, Анна, от того унижения, что пришлось пережить мне. Но коли этот человек совсем не думает о вашем душевном здравии, то мне ничего другого не остается, как вести этот разговор при вас. Итак… — Итак… — с вызовом поддел Долгорукого Корф. — Вы назвали мою дочь совершенно чужой вам женщиной… Тогда как вы посмели провести с нею ночь? — О Господи! — воскликнула Анна. — Еще и Лиза? — Аня, любимая, это вышло случайно… — Случайно? — страшно расхохотался Долгорукий. — Вы случайно заманили мою дочь к себе в спальную, и она случайно принадлежала вам?! — Да послушайте! — закричал Корф. — Елизавета Петровна сама пришла ко мне… — Вы пытаетесь уверить меня в том, что моя дочь — падшая женщина? — Лиза — несчастная женщина! Она так страдала… Вас считали умершим, княгиня силой выдала ее замуж за мерзкого старика. Ее сердце изболелось, ей нечего было терять, и она пришла ко мне за утешением. Я не смог поступить с нею так же жестоко, как и другие, я попытался успокоить ее и хотя бы этим скрасить беспросветность ее жизни. — Какое благородство, циничный вы негодяй! — Долгорукий опять застучал тростью об пол. — Можно подумать, вы сами чистенький и неприкосновенный! — ернически парировал Корф. — В зеркало-то давно смотрелись, уважаемый Петр Михайлович? Или забыли, почему был умерщвлен мой отец? — Смерть Ивана не имеет к этой истории никакого отношения, — побледнел Долгорукий. Имеет! Еще как имеет! — с негодованием промолвил Корф. — Отец был отравлен, потому что помогал вам скрывать свою тайную связь с крепостной. А я, в отличие от вас. к браку отношусь серьезно и женюсь по любви, и на той, кому никогда не изменю, и кто всего дороже мне в этой жизни! — Нет уж, голубчик, не женитесь! По крайней мере, так, как вы говорите, — побагровел Долгорукий. — Все беды моей дочери — от вас! Если бы вы в свое время выполнили свое обещание и женились на ней, то Мария не смогла бы устроить всю эту вакханалию. Вы развязали ей руки, вы виновны во всем, что случилось с моей дочерью! — А вы… вы все виновны в том, что случилось с моей семьей! — отбивался Владимир. — Я предлагал Лизе отказаться от венчания с Забалуевым и выйти за меня, но она принялась ставить мне условия и потом сама отказалась от этой затеи. И не я заманил ее в свою спальную, она просила меня о ночи любви… |