Онлайн книга «Бедная Настя. Книга 3. В поисках счастья»
— Удачи тебе, — грустно улыбнулся Владимир и повернулся уйти, как столкнулся лицом к лицу с самим Бенкендорфом. — Господин барон, — сухо сказал внешне непроницаемый шеф жандармов, — мне необходимо с вами поговорить. — Прямо сейчас? Дело в том, что поет воспитанница моего отца, и я хотел бы дослушать арию… — Сию же минуту, — не повышая голоса, требовательно сказал Бенкендорф. — И чем я заслужил ваше внимание? — с нескрываемой иронией поинтересовался Корф. — Перестаньте паясничать, барон, — Бенкендорф сразу пресек его попытку перевести разговор в шутливое русло. — Нам все известно. Ваша служанка призналась, что в вашем доме жила гостья, описание которой в точности соответствует наружности разыскиваемой нами госпожи Калиновской, коей строжайшим образом запрещено покидать пределы Польши. — Я не знаю, о ком вы говорите, — улыбнулся Корф. — Признаю, что у меня гостила госпожа Елена Болотова. Неужели принимать гостей стало противозаконно? Надеюсь, я могу идти? — В таком случае, эту беседу нам продолжить придется в другом месте, — с угрозой в голосе сказал Бенкендорф. — Конвой, надеюсь, не надо приглашать? — К чему? Эти места мне хорошо знакомы. — Следуйте за мной, — также не повышая тона, велел Бенкендорф. — Владимир! — воскликнула вернувшаяся Анна. — Вы уходите? — А! — махнул рукой Корф. — Возникли неотложные дела. — Что-то случилось? — побледнела Анна. — Ничего страшного. Потом я все объясню, и мы вместе посмеемся над этим недоразумением. Да, чуть не забыл — поздравляю вас! Вы замечательно пели. А теперь возвращайтесь к вашим поклонникам. Они ждут вас! А я… Я встретил старых друзей. Только и всего. — Владимир… — прошептала Анна, глядя, как Корф уходит вслед за неизвестным ей генералом. А вокруг Анны уже начала кружиться толпа восторженных почитателей. Крики «Brava!», «Bravissima!» неслись со всех сторон. И вдруг Анна почувствовала, как кто-то с силой схватил ее за локоть. — Вы просто прелесть, дорогая! Вы превзошли все мои ожидания! — Ваши ожидания? — возмутилась Анна. — А не вы ли, господин Шишкин, недавно утверждали, что у меня нет никакого таланта?! — Господи, как вы наивны! Это же простой педагогический прием, который, однако, возымел действие. Благодаря нашим занятиям, вы достигли оглушительного триумфа. — Благодаря? Скорее вопреки! Сейчас же отпустите меня! — А что случится, если я этого не сделаю? — криво усмехнулся Шишкин. — Позовете на помощь своего опекуна? — Да! — Зовите, зовите громче, но он не придет. Я видел, как его увел с собой граф Бенкендорф. А после его приглашений редко кто возвращается. — Так вот кто это был… — вздрогнула Анна. — Нуте-с, вы надумали? — О чем вы? — изумилась Анна. — О том, чтобы не тратить время на пустые развлечения и немедленно приступить к репетициям у меня дома, для дальнейшего, так сказать, совершенствования вашего мастерства, — Шишкин сделал попытку обнять ее, но Анна с силой его оттолкнула. — Подите прочь! — воскликнула Анна и выбежала из зала. — Надеюсь, не я — причина вашего поспешного бегства? — с тревогой в голосе спросила принцесса Мария, неожиданно столкнувшись с ней в коридоре. — О нет, ваше высочество, — Анна склонилась в поклоне. — Что вы, Анна! — остановила ее Мария. — Пожалуйста, ведите себя со мной так, как будто мы все еще сидим у вас дома и пьем чай, как две старые подруги. — Но это больше невозможно, — покачала головой Анна. — Почему? — растерялась Мария. — Вы же обещали, что простите мне мой невольный обман. — Дело не в вас, ваше высочество… Дело в том, что Владимира только что арестовали. — Владимира? Ах, ваш молодой опекун! Тот, кому отдано ваше сердце, не правда ли? — ласково спросила Мария. — В чем его обвиняют? Расскажите, и я постараюсь вам помочь. Слушая Анну, Мария с каждой минутой рассказа бледнела все больше и больше. И когда Анна закончила, воцарилась долгая тишина. Теперь настало время Анны побледнеть. Она прекрасно понимала, что Владимир оказался замешан в дело, которое оборачивалось против принцессы. И хватит ли у юной невесты Александра мужества и мудрости, чтобы понять благородные цели, которые преследовал Корф, пытаясь удержать Ольгу у себя в доме? Наконец, Мария вздохнула и нарушила молчание. — Оставайтесь здесь, Анна, я тотчас переговорю с Его Величеством, и уверена — он послушает меня… * * * — Что?! — вскричал Николай, когда Мария подошла к нему с просьбой освободить барона Владимира Корфа. — Это сделано с моего ведома и по моему приказу! — Я умоляю вас, — тихо, но настойчиво повторила Мария. — Барон Корф не виноват. — Откуда вы знаете? — Я получила эти сведения из первых рук… — Дорогое дитя, — остановил ее Николай, — вам не следует вмешиваться в дела, о которых вы не имеете ни малейшего понятия. — Ваше Величество, уверяю вас, что знаю больше, чем вы думаете. — Вот как? — сурово сказал Николай. — Тогда, вероятно, вы знаете, что барон Корф арестован за то, что помогал некой фрейлине увидеться с Александром? Поймите, Мария, в данном случае я защищаю ваши интересы. — Я знаю, за что арестован барон Корф. Как благородный человек, он не мог выдать полиции страстно влюбленную женщину, попросившую у него убежища, но и позволить ей встретиться с его высочеством он тоже не мог. Насколько мне известно, барон Корф хотел отправить эту фрейлину домой. — Вы, кажется, жалеете и ее? — Я понимаю ее чувства, — кивнула Мария. — Если бы меня разлучили с Александром насильно, я бы… — Еще немного, и я бы прослезился! — воскликнул Николай. — Мари, эта интриганка не стоит вашего внимания! — Но я прошу вас не за нее. Меня беспокоит судьба барона Корфа. — Дался вам этот Корф! — Ваше Величество, я не хочу, чтобы кто-нибудь однажды упрекнул меня в том, что я преследую свою соперницу и человека, принявшего участие в ее судьбе. — Надо же, — растерялся Николай, — я никогда не думал об этом деле с такой стороны… Пожалуй, вы явили нам пример государственного мышления. Браво, принцесса! Хорошо, я пойду вам навстречу. Вы — истинное дитя трона и станете прекрасной императрицей. Александру повезло, и я поздравляю вас! — Благодарю вас, Ваше Величество, — смутилась Мария и грустно добавила: — А для себя я могу что-нибудь попросить, если у вас, конечно, еще осталось желание выполнять чьи-либо капризы? — Для вас, дорогая моя, — все, что пожелаете, — кивнул Николай. |