Онлайн книга «Во власти любви»
|
Ошеломленная Мэри снова заплакала, свернувшись калачиком. Финни смотрела на Мэтью, а тот не сводил взгляда с дочери. До сих пор ему удавалось скрывать свои чувства, однако сейчас в его взгляде Финни прочла неутоленную жажду мести, обиду за свою несчастную дочь. Поймав на себе ее испытующий взгляд, Мэтью помрачнел, и лицо его вновь стало непроницаемым. Не проронив ни слова, он повернулся и пошел прочь. Ей хотелось броситься вслед за ним. Но сейчас главное – успокоить Мэри. Финни ласково погладила ее по голове. – Лицо твоего отца обезображено шрамом, Мэри, однако он не урод. – Но он злой, а раньше был добрым, веселым. Финни вздохнула: – Возможно, спорить не стану, но злится-то он не на тебя. – И на меня тоже. Финни не знала, как разубедить в этом девочку, и решила поговорить с Мэтью. Постепенно Мэри успокоилась, отыскала куклу и крепко прижала к себе. – Думаю, теперь вам понятно, что моим сверстникам я совсем не нравлюсь. Финни улыбнулась: – Зато мне очень нравишься. – Правда? – тихо спросила девочка. – Правда, – склонившись над ней, прошептала Финни. Мэри обвила ручонками шею Финни: – Не покидайте меня, прошу вас! Финни молчала. К горлу подступил комок. Она выпустила Мэри из объятий и бережно уложила на подушку. – У нас был трудный день. Почему бы нам до обеда не отдохнуть? Оставив Мэри, Финни отправилась на поиски Мэтью. В кабинете его не оказалось, и Финни спустилась в вестибюль. Дом словно вымер. Ни в библиотеке, ни в западной галерее тоже никого не было. Финни подошла к комнате с видом на парк. Мэтью сидел перед мольбертом, освещенный лучами заходящего солнца. Словно забыв о зажатой в руке кисти, он смотрел прямо перед собой. Не зная, что за ним наблюдают, Готорн сбросил маску притворства. Только сейчас Финни поняла, что перед ней вовсе не грозный воин, а смертельно уставший человек. Уж не заболел ли он? Раньше Финни его таким не видела. Быть может, на него так повлиял ее разговор с Мэри, который он случайно услышал? Нет, тут что-то другое. Ее не покидало чувство вины. – Ты заболел? – спросила Финни. Мэтью поднялся и пристально посмотрел на нее. Глаза его лихорадочно блестели, в них затаился страх. – Я здоров, – выдавил он через силу. – Но выглядишь неважно. Финни шагнула к нему, чтобы пощупать лоб, нет ли у него жара. Мэтью схватил ее за руку, и они замерли. Он долго смотрел на нее своими синими глазами, потом выпустил ее руку. – Я здоров, – повторил Готорн. Финни пришла в замешательство, бросила взгляд на мольберт, и ее решимость поговорить с Мэтью о Мэри исчезла. Что, в сущности, она знает об этом человеке? О его чувствах к дочери? Ровным счетом ничего. Его альбом был развернут на чистом листе. Рядом лежали угольные карандаши. Финни знала, что он тоскует по холсту и краскам. Но ни разу не видела, чтобы он брался за карандаш или кисть. Вдруг Финни почувствовала на себе его взгляд, и ей стало неловко. – Как бы я желал написать твой портрет! – едва слышно промолвил Мэтью. Финни вздрогнула и насторожилась. Все тело ее напряглось. Не проходило дня, чтобы Мэтью не пытался рисовать, но у него получалось все хуже и хуже. Все труднее становилось скрывать свою слабость. С таким трудом возведенное здание рушилось, словно карточный домик. Чувство стыда сменилось яростью, страхом. – Написать мой портрет? Мы ведь уже говорили об этом – в джунглях. Мой ответ прежний – «нет». Мэтью был в полном изнеможении. Он пошатнулся, задел мольберт. Альбом упал на карандаши, и они полетели на пол. Пытаясь их удержать, Мэтью ощутил острую боль в плече и, превозмогая ее, застыл на месте. Сердце бешено колотилось, в висках стучало. Он с трудом повернулся к Финни. – Зачем ты пришла? – сухо спросил он, моля Бога, чтобы она ушла. – Я хотела бы переговорить с тобой о твоей дочке. Боже, какая боль! Уже нет сил терпеть. Мэтью опустил взгляд на разбросанные по полу, словно игральные палочки, карандаши и промолвил: – Мне не нужно говорить с тобой о Мэри. Забыв о своем смущении, Финни приблизилась к нему и спросила: – Неужто ты не понимаешь, что ты необходим дочке? Мэтью, желая хоть немного унять боль, разжал и вновь медленно сжал пальцы. – Я обеспечиваю ее. – Ей нужна твоя любовь, а не деньги! – Возможно, но куда мне деть шрам, что приводит ее в неистовый ужас! – Попытайся! – Финни глубоко вздохнула. – Полюби ее. – Я безумно ее люблю! – Неужели? – Больше жизни! – Тогда иди к ней. Ее мучают по ночам кошмары. Помоги ей избавиться от них. – Так ведь я причина этих кошмаров! – крикнул он. – Как ты не понимаешь? Мэтью бросился к двери, Финни помчалась за ним. – Не надо меня избегать! Он обернулся и взглянул на нее: – Я полагал, это ты меня избегаешь. Так оно и было. Но Финни не хотела в этом признаваться. – Если б не Мэри… Перестань прятаться. – Вот я перед тобой. Разве я прячусь? В чем дело, Финни? – Да в том, что ты стараешься уйти от наболевших вопросов. – Это уже слишком, – сказал он, едва сдерживая гнев. – Это правда! Ты прячешься от родной дочери, от родителей, братьев! Даже от живописи! – Финни указала на мольберт. – Ведь у тебя талант! Она видела, как вспыхнул в его глазах огонь, но ей было все равно. – Ну и что же, по-твоему, мне следует делать? – очень тихо, но жестко спросил он. – Гуляй с Мэри. Пиши картины. – Я не могу писать! – воскликнул Мэтью. – Не можешь? Или не желаешь? Ярость исказила его лицо. Финни не понимала ее причины и решила выяснить все до конца. Вздернув подбородок, она спросила: – Может быть, ты боишься? Мэтью промолчал. – Ты сказал, что хотел бы написать мой портрет. Я согласна, – с вызовом заявила Финни. Он не шелохнулся. – Не вдохновляю? – с насмешкой спросила она. – Может, так лучше? – Финни сорвала с шеи шарфик, прикрывавший глубокий вырез. |