Онлайн книга «Дьявол в Лиге избранных»
|
Натянув до подбородка одеяло, я поднесла телефон к уху. – Ты читала газету? Я колебалась. – Фредерика, ответь мне, да или нет? – Выбираю ответ «нет» за тысячу баксов. Она сказала, что у нее просто нет слов, после чего долго распространялась о том, какое я для нее наказание. Но я, как всегда, была не в настроении обсуждать свои трудности с матерью. Мне было тяжело читать о том, что Гордон и эта женщина живут в моем доме, общаются с моими бывшими друзьями, но еще больнее было сознавать, что все мои знакомые читают то же самое. Я и подумать не могла о том, чтобы когда-нибудь снова появиться в «Брайтли». – Скажи мне одно, – попросила мать, – это правда, что ты живешь в гостевом доме у Говарда Граута, а твой ни на что не годный муж развелся с тобой и живет в твоем доме с какой-то... какой-то... женщиной? – Да. Одно слово, но его оказалось достаточно, чтобы моя мать выдала тираду о том, что я первая из Хилдебрандов, кто развелся, и, что еще хуже, во мне нет серьезного стержня. – Это позор, скажу я тебе. Волна праведного возмущения захлестнула меня. Я села, сбросив одеяло. – Мама, я вполне серьезна. Ты что, предпочла бы, чтобы я была женой человека, который сделал вазэктомию, ничего не сказав мне, украл мои деньги и сбежал с другой женщиной? Сказать, что она была ошеломлена, было бы слишком мягко. – Боже правый, Фредерика, почему ты мне не рассказала? Я не хотела напоминать ей об их с папой финансовых проблемах: – Мама, мне надо идти. – Фредерика, ты должна срочно приехать сюда и обсудить все это со мной и твоим отцом. – Прости, мама, но я занята, завалена делами по горло. Как-нибудь в другой раз. Я повесила трубку; когда телефон стал снова звонить, я упала назад на сбившиеся простыни. Этот приступ возмущения совершенно вымотал меня. Я спрятала голову под относительно мягкую пуховую подушку, чуть не плача при воспоминании о моих собственных подушках. Но я тут же прогнала эту мысль из головы и уговорила себя снова уснуть. Не знаю точно, сколько прошло времени, но в какой-то момент появилась Кика, раздвинула занавески, нашла пылесос и начала пылесосить. Дело было не в том, что она хотела навести чистоту, уверяю вас. Просто это был ее самый эффективный способ вытащить меня из постели. – Вы не спите, мисси Уайер? – спросила она через плечо. – Сплю. – О, простите меня! Я хмыкнула. Она пренебрежительно фыркнула и направила щетку в сторону кровати. – Пора вам вставать. – Легко тебе говорить. У тебя четыреста одна тысяча сбережений. Она резко поставила пылесос, выключила его со щелчком и сдернула с меня одеяло: – Ну, хватит. Думаю, она теперь смотрит не только мексиканские реалити-шоу, так как в последнее время у нее стало проскакивать ужасно много американского слэнга. – Уходи, – сказала я, с головой укрываясь одеялом. Она шумно выразила недовольство: – Да что это вы? Вы что, собака, которая легла лапами вверх по команде «труп!»? – По команде «умри!». – Неважно. Я застонала в подушку. – Вы не собака, мисси Уайер. Вы борец. Вставайте! – приказала она, полностью срывая одеяло с постели. – Нет, спасибо. – Я, как всегда, вежлива. – Ваша мама здесь. Это привлекло мое внимание. – Но я только что с ней говорила. – Три часа назад, – сказала Кика с изрядной долей сарказма. Я уже говорила, как это недостойно? Отбросив подушку в сторону, я села и посмотрела на горничную невинными глазами: – Скажи ей, что меня нет. – Слишком поздно. – Скажи ей, что я говорю по телефону... или что я в ванной. Пожалуй, ванная лучше, скажи, что я в ванной. Она никогда не зайдет, если будет думать, что я голая. – Не могу. – Кика! – Поторопитесь. Она уже едет от ворот охраны. Я моментально оделась и вышла из спальни как раз тогда, когда с другой стороны в нее, подобно кораблю, вплыла моя мать. – Здравствуй, мама. Она оглядела меня, удивленно приподняв бровь. Если ее и повергло в ужас то, что мои волосы были забраны сзади в узел, а одежда измята, она ничего не сказала. Да и кто на моем месте стал бы заботиться о внешности, когда все мои секреты стали главной газетной сенсацией. Теперь все знают, что муж оставил меня ради другой женщины и что у меня нет денег. За считанные дни из Скандально Известной Женщины я превратилась в Обманутую Нищую. И, позвольте заметить, ни одна из этих категорий не пользуется большой популярностью в Лиге. – Обойдемся без французского? – только и сказала она. Мне удалось рассмеяться: – Я решила переключиться на китайский. Блайт Хилдебранд очень внимательно посмотрела на меня, и я ожидала какого-нибудь колкого замечания, но ничего не последовало. Она крикнула своего водителя и прошла мимо меня прямо в маленькую кухню. Вошел постаревший Радо, неся в руках две сумки. – Мисс Фреди, – сказал он и приложил бы руку к своей ковбойской шляпе, если бы они не были заняты сумками. – Я ужасно сожалею о том, что вы попали в такую неприятную ситуацию. Мне захотелось обнять его. – Спасибо, Радо. Мама извлекла из сумок продукты и вещи, которые, на ее взгляд, могли мне понадобиться. Мне даже показалось, что она хотела обнять меня. На глазах у меня выступили слезы, а в горле застрял комок от этого маленького проявления доброты. Я почувствовала себя очень плохо. К счастью, Блайт Хилдебранд не прикоснулась ко мне. Я бы, наверное, умерла, если бы она хотя бы улыбнулась. Но, конечно, она не сделала этого. Резко повернувшись, мать стала давать указания по поводу продуктов. Наконец она закончила, и я подумала, что теперь она уйдет. – Кика, я бы хотела стакан чая. Моя горничная отреагировала не сразу: – Si, Senora. – Фредерика, сядь. Я почувствовала, будто снова стала ребенком, и повертела свой стакан на столе. – Фредерика, перестань играть с посудой. – Прости. – Прости? И это все? Это прозвучало, как вопрос с подвохом. Она пристально смотрела на меня. |