Книга Если это любовь, страница 17 – Элизабет Ренье

– Ты заключил пари на деньги, которых у тебя нет?!

Тимоти угрюмо кивнул. Майлс тихо спросил:

– Большая была сумма? Я меня есть некоторые средства здесь, в Англии. И я буду рад помочь вам.

Побагровев, Тимоти пробурчал:

– Это чертовски любезно с вашей стороны, сэр. Но даже если бы я принял ваше предложение, сомневаюсь, чтобы вы могли срочно достать такую сумму.

Кэролайн подалась вперед:

– Сколько, Тимоти? Сколько ты задолжал? Поникнув головой, он еле слышно пробормотал:

– Пятьсот фунтов.

Майлс едва не охнул, а Кэролайн потрясенно замолчала. Прошла, наверное, минута, когда она пришла в себя:

– Ты… Ты, конечно, шутишь?

Он поднял на нее страдальческий взгляд:

– На этот раз нет.

– Тимоти, должно быть, ты был…

– Пьян? Нет, я сознавал, что делаю. Я думал, это даст мне возможность возместить мои траты. – Нахмурившись, он крепко сжал кулаки. – Если бы ты его видела! Толстые пальцы унизаны кольцами, а на жилете золотые пуговицы – я подумал, он может себе позволить проиграть мне такую сумму. Понимаешь, я был так уверен в своей победе.

Майлс наполнил стакан Тимоти.

– Давайте разберемся. Возможно, вы немного преувеличиваете случившееся. Возможно, этот джентльмен, зная вашу склонность пошутить, не воспринял всерьез ваше пари?

Тимоти покачал головой:

– Он в жизни ни разу не шутил. Кроме того, приказал мне подписать долговую расписку. И дал свою карточку, на которой написал сумму долга, чтобы я не забыл. Как будто я могу ее забыть! – Порывшись в кармане, он извлек визитную карточку с золотым обрезом. – Здесь ведь нет ошибки, верно?

Майлс с отвращением взял у него карточку. Кэролайн встала рядом и заглянула ему через плечо. Прочитав имя, она в ужасе прижала ладони к щекам.

– Тимоти, как ты мог? Чтобы именно с этим человеком…

Возвращая ему карточку, Майлс спокойно сказал:

– Мне казалось, что я всего несколько минут назад слышал это имя. С вашей стороны, мистер Бренкомб, было весьма опрометчиво оскорблять жену мистера Хардэйкра.

Тимоти с несчастным видом вздохнул:

– Когда он услышит о моей глупой выходке в парке, он тут же потребует с меня деньги. Если я не смогу их вернуть, он ославит меня на весь свет. Вряд ли мое поведение одобрят мой и твой отец, Кэролайн.

– Мой отец поможет тебе, я уверена, – сказала Кэролайн, но в голосе ее чувствовалось сомнение.

– Хорошенький прием я бы получил, если бы пришел к нему с просьбой одолжить мне пятьсот фунтов, а потом попросил твою руку. Думаю, он сомневается, гожусь ли я тебе в мужья.

– А ты не можешь обратиться к брату? – предложила она.

– Только не сейчас. У его жены тяжелые роды. Он просто захлопнет дверь у меня перед носом.

– Тогда твои друзья? Эти юные джентльмены, которые так восхищались тобой сегодня в парке.

Тимоти иронически усмехнулся:

– У них в карманах ветер гуляет. Спустили все до пенни, как и я.

Она молча смотрела на него, потрясенная такой безответственностью. Вспомнила прошлые годы. Время от времени она одалживала ему небольшие суммы денег, выпрошенные у отца без ведома матери. В конце концов, он всегда возвращал ей долг, хотя уже на следующей неделе снова просил взаймы. Суммы никогда не превышали нескольких гиней. Но эта…

Майлс встал, задумчиво теребя подбородок.

– Я тут кое-что подсчитал в уме. Я привез довольно солидную партию табака. Я думаю, что смогу получить за нее сумму, которая вам нужна.

Тимоти жалко проговорил:

– Я не могу ее принять, сэр. Я… Вы меня почти не знаете. Вы приехали в нашу страну и…

– Я кузен мисс Пенуорден. Поскольку это дело касается ее, косвенно…

Кэролайн подняла на него сияющий взгляд:

– Майлс, это так великодушно с вашей стороны. Тем более, что я так в вас ошибалась.

– Когда вы подумали, что я приехал, чтобы отобрать у вас Трендэрроу? – Он добродушно рассмеялся. – Скажем, я хочу оставить о себе лучшее впечатление, идет?

Тимоти, чувствуя огромное облегчение, с растерянностью пробормотал:

– Я не знаю, когда смогу с вами рассчитаться, сэр. И даже не могу дать никаких настоящих гарантий…

– В Виргинии, мистер Бренкомб, достаточно слова джентльмена. Для вашего удобства вы можете вернуть мне долг через моего лондонского агента. – Майлс уселся за бюро и взял перо. – Я заверю, что сумма будет выплачена по представлении данной расписки. Думаю, этого будет достаточно?

Пятьсот фунтов! – подумал он, и почти никакой надежды получить деньги обратно! Видя благодарность в глазах Кэролайн, чувствуя легкое прикосновение ее пальчиков к своей руке, он знал, что, если бы понадобилось срочно раздобыть пять тысяч фунтов, он сделает это ради нее.

Вечером Майлс прибыл в дом лорда Бренкомба, и капитан велел ему отпустить нанятый им экипаж.

– Хватит места и в нашем. Тимоти получил известие, что жена его брата благополучно разрешилась мальчиком, и поехал поздравить их. Он присоединится к нам позднее. – Потерев подбородок, он тяжело вздохнул. – Счастливый лорд Бренкомб! Двое сыновей да теперь еще внук, который сможет носить его фамилию. Вы не хотели бы сменить свою – взять фамилию матери? Вы единственный Пенуорден по нашей линии.

Улыбнувшись, Майлс сказал:

– Я польщен, сэр, что вы считаете меня достойным такой чести. Рискуя вас обидеть, вынужден отказаться. Моего отца очень уважали в Виргинии. И я горжусь тем, что ношу его имя. – Он поклонился Амелии, просто, но со вкусом одетой в зеленое с сиреневой отделкой платье. – Думаю, вы бы не стали принимать так называемого изменника…

– Вы не из того материала, из которого получаются предатели, Майлс. В душе вы такой же англичанин, как и я.

Майлс пожал плечами:

– Возможно. Но не всегда следуешь тому пути, который указывает тебе сердце.

Амелия нетерпеливо хлопала веером по пальцам.

– Кэролайн уже целый час занимается своим туалетом. Это невежливо с ее стороны… А, вот она наконец!

Через открытую дверь гостиной Майлс увидел Кэролайн. Девушка помедлила на повороте лестницы, ее затянутая в белую перчатку рука показалась ему детской, когда она легонько прикоснулась к медному канделябру. В мягком освещении блестела серебристая вышивка белого платья. Драгоценности в темных волосах, высоко забранных по лондонской моде, сверкнули, когда она повернула голову. Широкая юбка подчеркивала ее узенькую талию; корсаж, достаточно низкий, демонстрировал нежную белизну плеч и шеи. Она слегка напудрилась, нарумянилась и украсила щеки двумя крошечными родинками.