Онлайн книга «Последний госпитальер»
|
– Зачем тебе камень Хаабад, инопланетник? – По преданиям камень – ключ к тайнам Лабиринта. С ним я пройду Лабиринт до конца. Ты – не пройдешь. И ты это знаешь, потому что на тебе проклятие. Никакая кровь тебе не поможет. А я пройду. – Ладно, – неожиданно примирительно произнес Черный шаман, – Я возьму свои слова обратно. Ты не обманул меня. И ты дал мне везенье. Но мы не смогли им воспользоваться. Мы найдем камень. Ты как и сейчас будешь помогать мне. А я тебе. «А потом я пошлю тебе в сердце магическую стрелу, и ты умрешь в корчах», – усмехнулся про себя Черный шаман. – Будет так. – Я стану полным хозяином Ботсваны. Я создам Большое Царство. Черный шаман – хозяин на Ботсване. Потом Черный шаман хозяин на других планетах, где живет сейчас чернокожий. Мне не нужны белые слуги, они мертвы для магии. Мне нужны черные слуги – я буду пить их силу, как хочу. Твои хозяева будут помогать мне. Я буду помогать им. И нет гор, которые не рухнут под нами… «Своротим горы, ноне с тобой, – подумал Динозавр. – Ты сдохнешь, как лабораторная крыса в руках психотронщиков в исследовательском центре. Они тебя вывернут наизнанку…» – Как быть? Как опять поймать везение? – спросил Черный шаман. – Интересно, где они могут быть? – спросил Динозавр. – Мы сбились. Где твое Виденье? – А где твои железные «уши»? Они пойдут в Лабиринт. – Почему? – Камень у них… А камень – ключ к Лабиринту. – Значит, в Лабиринт? – Да. Мои и твои люди пойдут туда, – решил Динозавр. – Мы должны найти их. – К нам вернется везение. Крови мне! * * * Восход дневного светила застал друзей-московитян у входа в одну из многочисленных пещер, находившихся в прибрежных скалах. Как удалось узнать Филатову раньше от профессора Кондратьева, все пещеры здесь были довольно глубокими и, что удивительно, почти все они, так или иначе, выводили исследователей в необычный подземный Лабиринт. – Что ты слышал про Лабиринт? – спросил Филатов, готовя тонкую прочную бечеву, которая могла бы помочь им отыскать дорогу назад, став своеобразной нитью Ариадны. – Наследство приоров. – Именно. Аномальная зона. Электронная аппаратура тут барахлит, поэтому при его исследовании пользуемся старым способом, – Филатов кивнул на рулетку с бечевой. – Все готово. Я иду первым, ты за мной, – распорядился он, включив осветительный карандаш. Филатов протиснулся в узкую для его тела горловину пещеры. Госпитальер последовал за ним. Уже через несколько метров друзья могли передвигаться более свободно, даже не пригибаясь. Примерно, через час Филатов с Сомовым оказались в огромном каменном зале. Дотронувшись до стены рукой, Сомов тут же ее отдернул, выругавшись: – Черт побери! Эта стена холодна, как морозильная камера, а в самом зале воздух почему-то достаточно теплый… Что-то здесь не так! – Самое интересное, что стены всех подобных залов и галерей, смежных с Лабиринтом, также охлаждены, – пояснил Филатов. – Надеюсь, ты знаешь, куда ведешь, – все еще недоверчиво проговорил Сомов, – Знаю. У меня предок Сусанин был. Галереи Лабиринта открылись перед исследователями неожиданно. Они увидели с верхней точки несколько коридоров, ведущих в разные стороны. – Интересно, зачем приоры отгрохали его? – спросил Сомов. – Все, что связано на этой планете с приорами, – сплошные загадки. Может, это транспортная система. Жилище. Хранилища. Все что угодно. И я не удивлюсь, если тоннели им были нужны для таких целей, о которых мы и вообразить не можем. Другая система мышления, иная система координат… И все-таки, чего аризонцам здесь надо? – И чего им надо? – Может, клад. Люди всю историю мечтали выкопать где-нибудь богатство, которое решит все их проблемы. Сегодня золото никому не нужно. Сегодня нужны технологии. – Значит, где-то в Лабиринте клад с технологиями приоров? – Возможно и так. К сожалению, аризонцы знают об этом куда больше. Мы только идем по их следам. – И ради этого столько жертв? Госпиталь… Мои ребята… Больные… – А тебя в школе не учили, что клады всегда обагрены невинной кровью. Читай Гоголя. – Читал. Под сводами тоннелей они оказались через полчаса, а еще через час им начали попадаться кости и черепа каких-то странных животных. – Наши предшественники, – усмехнулся Сомов. – Здесь полно и человеческих черепов. Туземцы посылают обреченных на смерть сюда. Лабиринту приносятся жертвы. Сюда отправляют животных и людей. И мало кто возвращается. – Что?! – Не беспокойся. Кондратьев и наши ребята, а так, же аризонцы освоили часть Лабиринта и живы. Впрочем, неприятности не исключены. Говорят о существовании хищной фауны Лабиринта. Но никто конкретно о ней не знает. – Но аборигены погибают. – Потому что им нет пути назад. Да и заблудиться здесь – раз плюнуть. – А фауна… Это что – досужие домыслы? – По-моему, это факт. Но профессор Аэртов так ничего и не нашел. Почему нам должно повезти больше? – Ладно. Слушай, что мы все-таки здесь делаем? Как ты собираешься искать этот клад? – Надеюсь, что отгадка у тебя в руке. Тебе задача на формальную логику. Аризонцы ищут ключ к Лабиринту. Аризонцы идут на все преступления, чтобы достать какой-то там камень, а иной причины погони за тобой я не вижу – сам ты для них никакой ценности не представляешь. Вывод? – Камень и есть ключ к Лабиринту. – Вот именно. – Но как им пользоваться? – Может, суть в том, что выцарапано на поверхности? – Вряд ли…, Знаешь, мне кажется, я знаю ответ на этот вопрос. – Выкладывай. – Мне кажется, камень пульсирует. От него исходят волны холода и тепла. Я тебе уже говорил. – Дай, – Филатов взял камень, потом вернул его. – Ничего не чувствую. – Когда я смотрю на него, возникает видение. Я начинаю примерно ориентироваться здесь. Ты прав – камень и Лабиринт – связаны. – Неплохо. Почему я ничего не чувствую? – Может, потому, что его передал Главный жрец не тебе, а мне. Или дало знать о себе позабытое экстрачувствие. – Может быть. И что он тебе советует? – Он ведет меня куда-то. – К кладу? – Не знаю. Но к какой-то цели. – Ладно! Веди. Может, и у тебя в роду Сусанины были. Туннели, пробитые неизвестно кем и неизвестно зачем в незапамятные времена, действительно напоминали лабиринт. Сомов уверенно шел вперед. За час он ни разу не наткнулся на тупиковый коридор, а ведь таких тупиков тут было более чем достаточно. |