Книга Запретный плод, страница 83 – Эмма Холли

– Если собираешься стать виноделом, – говорил Найджел, – тебе стоит поучиться. Собрать урожай и сделать подсчеты – дело очень кропотливое!

Когда все работы были закончены, Эдвард распорядился устроить праздник урожая, пригласив всех помощников и жителей деревни. Грейстоу еще не видал подобных празднеств, проводившихся с таким размахом. Но у графа был еще один повод для веселья – они с Флоренс отмечали помолвку. Каждый мужчина поместья от пятнадцати до шестидесяти лет умолял Флоренс оставить для него танец, поэтому девушка почти не присела. Ее привычное смущение было забыто: она читала книжки детям работников, угощала деревенских женщин пирогами, которые испекла сама, и вообще предавалась веселью. По всему было видно, что теперь Грейстоу стал для нее настоящим домом.

Эдвард никогда не испытывал одновременно такого счастья и такой горечи.

Вспомнив о предстоящем отъезде брата, граф встал и прошелся вдоль шкафов до гипсового бюста Платона. Греческий философ взирал на него невозмутимо и немного насмешливо.

Забавно, подумал Эдвард, Платон очень уважал и любил своего ученика и преемника, Аристотеля. Великие люди, не пугавшиеся выставить свою любовь на всеобщее обозрение.

За шкафом раздался шорох, и почти тотчас появилась Флоренс. На ней была ночная рубашка, поверх был наброшен пеньюар. С момента возвращения Фреда Эдвард пообещал не прикасаться к невесте до свадьбы, тем самым выказывая ей свое уважение. Конечно, он украл несколько поцелуев, то в коридоре, то в розарии, но этого было ничтожно мало. Теперь же благие намерения вылетели у него из головы – настолько соблазнительно выглядела его невеста.

– Лучше бы тебе не являться сюда в таком виде, если, конечно, ты не хочешь, чтобы все твои нижние юбки оказались у тебя на голове, – предупредил Эдвард.

– А на мне нет нижних юбок, – хихикнула девушка, приближаясь. Ноги у нее были босые, поэтому она шла совершенно беззвучно. – Я хотела удостовериться, что ты тут не умер со скуки.

– Ты играешь с огнем, – предупредил Эдвард, раздувая ноздри.

Флоренс, проигнорировав угрозу в его голосе, прижалась к нему всем телом.

Эдвард сам не заметил, когда успел расстегнуть брюки и схватить Флоренс в объятия, но уже через несколько секунд обнаружил, что завалил девушку прямо на ковер и неистово целует ее смеющийся рот.

– Я старался, слышишь, я очень старался вести себя сдержанно, – сказал он, ощущая, как его обвивают длинные ноги.

Флоренс шепнула что-то очень похоже на «к черту твою сдержанность» и начала быстро расстегивать пуговицы его рубашки. Едва понимая, что происходит, Эдвард приподнял ягодицы девушки и тотчас вошел в нее. Она была влажная и горячая внутри и с готовностью приняла его. Постанывая от каждого толчка, Флоренс впивалась ногтями в спину Эдварда через рубашку, доставляя ему этим неописуемое наслаждение.

– Как мне этого недоставало! – воскликнул он.

Все произошло так быстро, что Эдвард не успел даже понять, как его рубашка оказалась отброшенной прочь и кто ее снял – он или Флоренс. Стоны девушки слились с его животным хрипом, пока оба не достигли высшей точки, с которой их швырнуло вниз, в бездонную пропасть наслаждения.

Только теперь Эдвард почувствовал, как прохладно в библиотеке, и сообразил, что Флоренс, должно быть, неудобно лежать на ковре. Перекатившись на спину, он заставил девушку улечься сверху.

– А теперь, – заявила Флоренс, чуть отдышавшись, – расскажи мне, что это вы так долго обсуждали с Найджелом!

Эдвард вздохнул. Любопытная девчонка!

– Он извинялся, что обманул мои ожидания. Как будто это могло что-то изменить! А еще он мне дал указания насчет урожая, посоветовал, кого взять на его место, и передал все бухгалтерские книги. Под конец он пообещал, что будет заботиться о моем брате. Ты представляешь себе! – Эдвард нервно расхохотался. – Я чувствовал себя отцом, ведущим дочь под венец! Черт побери этого Найджела!

– Хм, – задумчиво произнесла девушка. – А что ты ответил?

– Сообщил ему номер банковского счета, на который положил деньги для него и Фредди. На всякий случай.

– Уверена, он был очень признателен тебе за заботу! – рассмеялась Флоренс.

– Конечно. В отличие от Фредди Найджел всегда был практичным человеком.

Флоренс еще раньше начала поглаживать его грудь и бедра, а теперь ощутила мягкое ответное подталкивание между ног.

– Я горжусь тобой, милый, – улыбнулась девушка.

– Погоди до завтра, – предупредил Эдвард, чуть прижимая к себе Флоренс. – С меня станется взорвать рельсы, чтобы не дать их поезду отправиться.

Поезд, вытянувшийся вдоль платформы, был черным и пыльным. Струи пара вырывались из трубы паровоза, когда машинист подбрасывал угля в топку. Суматоха, царившая на перроне, лучше всяких слов говорила о прощании.

– Я по-прежнему прошу тебя остаться на нашу с Эдвардом свадьбу, – настойчиво повторила Флоренс, хватая Фредди за руку. Граф стоял чуть позади невесты, давая возможность проститься.

– Я знаю, что ты очень хочешь этого, дорогая, – улыбнулся Фредди грустно. – Но мое присутствие на венчании сыграет с вами дурную шутку. Все будут говорить о связанном со мной скандале, и ты не сможешь насдает диться главным праздником в своей жизни.

– Как нелепо все обернулось! – Флоренс схватилась за голову. – Вот ты уже и не можешь присутствовать на семейном торжестве.

– Дорогая, ты должна быть признательна мистеру Моубри за то, что он свел тебя с Эдвардом. Иначе ни один из нас не был бы счастлив.

– Но мне будет недоставать тебя! – Флоренс снова дернула виконта за руку.

– Эй, уж не хочешь ли ты оставить себе мою руку на память? – усмехнулся Фред, хотя глаза его были очень серьезны. – Как только мой поезд скроется из виду, ты и Эдвард должны заняться наследниками. Я настаиваю, чтобы их было не меньше полудюжины и чтобы все они носили имена, похожие на мое!

– Полдюжины! – ахнула Флоренс.

– Нуда! Фредди, Фредерика, Фредвина, Фредвард какой-нибудь... два других оставляю на твое усмотрение.

– Ох уж эти твои глупые шутки, – вздохнула девушка с улыбкой. – Мне будет так их не хватать!

– Именно. Помни, что я говорил тебе: не позволяй Эдварду заскучать в мое отсутствие. Раз в неделю он должен сражаться с чужими глупостями. И теперь это должны быть твои глупости, дорогая. Конечно, у Эдварда весьма примитивное чувство юмора, но таков уж удел моего несчастного брата! – Фредди хитро посмотрел на графа, стоявшего за спиной Флоренс и мрачно хмурившегося, слыша эту бестактность:

Эдвард не выдержал и очень невоспитанно фыркнул.

– Хорошо, Фред, я начну свою коллекцию проказ, которые будут напоминать твоему брату о тебе, – кивнула Флоренс.