Книга Шутки в сторону, страница 38 – Оксана Обухова

— Ничего страшного, — прикладываясь к подушке, пробормотала я. — Мы тоже не могли до Семена Ивановича дозвониться. А все оказалось просто — у него разрядился мобильник.

— Хорошо бы так, — констатировала Полина. — Спокойной ночи.

Утро не принесло ни плохих, ни хороших известий. Гоша и Жора позволили женщинам спать и по очереди несли ночные дежурства. Ни одного дома в округе не взорвали, никакой ночной тревоги не объявляли, и это уже само по себе было замечательно. Изумительный Гошин кофе добавил к солнечному утру последний штрих, мысли журчали привычно и споро.

— Знаете, что я думаю, друзья, — попивая кофеек, произнесла я. — Марину искать бесполезно. Скорее всего, она ждет где-то Анатолия и ответит только на его звонок. Именно поэтому ее мобильник активирован, но на вызов неизвестного абонента девушка не реагирует. Думаю, Толик успел предупредить ее об опасности, и она ждет его в каком-то укромном месте. Жор, Толик говорил что-нибудь о собранных чемоданах? Не мог он уже упаковать рукопись, передать багаж Марине и договориться о встрече, например на вокзале?

— Нет, — подумав немного, отрезал Бульдозер. — Толян собирался от меня ехать домой, переживал, что какие-то портки не успеют досохнуть и протухнут в чемодане, пока он к тетке будет ехать.

— Это обнадеживает, — успокоилась я, — рукопись, скорее всего, в доме. — И, отставив пустую чашку, положила ладони на стол. — Ну, товарищи дорогие, кто пойдет за книгой?

— Мы, — в один голос вызвались Жора и Полина.

— А вот и нет, — улыбнулась я почти без усилий, — за рукописью пойдем я и Гоша.

— Я адреса не знаю, — насупился наш Минотавр. — Только дом, этаж и что квартира налево от лестницы. И где тайник, тоже знаю только я.

— Ничего, план нарисуешь. И где дом, и где квартира, и где тайник. Мы грамотные, поймем. Так, Гошенька?

— А бабка? Она знает только меня! — не сдавался храбрый Бульдозер.

Мне почему-то показалось, что наш «шалун» хочет произвести положительное впечатление на дорогую Полину Аркадьевну.

Аркадьевна выглядела влюбленной девушкой и мило опускала глазки.

Голуби, блин-малина!

— Бабка, это серьезно, — согласилась я. — Она очень въедливая?

Жора врать не стал и ответил честно:

— Слепая, глухая и бестолковая.

— Ну вот. Неужели я и Гоша не вызовем у нее доверия?

Бандит с сомнением поглядел на Гошин нос, принявший почти нормальные размеры, но по-прежнему нежно-розовый, и покачал головой:

— Она вас знать не знает. А я с Толяном с первого класса вместе.

— А как зовут его родителей, знаешь?

— Ну. Тетя Вера и дядя Сережа. Еще сестра есть и старший брат…

— Отчества родителей помнишь? — перебила я.

— Вера… Семеновна, а дядю не знаю.

— Достаточно Семеновны. Скажу, что я дочь ее подруги из Урюпинска, приехала погостить, остановлюсь у Толика, пока он, например, в Сочи отдыхает… Телефон вот только… Как думаешь, старушка телефон родителей знает, перезванивать будет?

— Они сейчас на даче живут, — сообщил Жорж, — там телефона нет.

— А сотовый?

— Не берет. Это точно, Толян сам им дозвониться не мог.

— Отлично! Иду в гости урюпинской племянницей! Похожа?

— Типа да, — пробурчал Жора и покосился на Стелькина. — А этот — тоже родственник?

— А этот подождет меня этажом выше или ниже, — спокойно заявила я, и Жорж задумался.

— А что, — сказал наконец, — может, и выгорит. Предки точно на даче до сентября… старуха ключи отдавать привыкла, к Толяну то девчонки, то мы пива попить приезжали…

— Ну вот! — обрадовалась я и услышала Гошины слова:

— Полина, у тебя электробритва есть?

— Конечно. От мужа осталась.

— Плохо, что от мужа. Он у тебя никогда внимательно к таким вещам не относился. Экономный очень.

— А зачем тебе бритва? — удивилась Караулова и сделала другу комплимент: — Тебе идет легкая небритость… Импозантно выглядишь.

— Я голову обрею, — хмуро сообщил Стелькин и ни слова не говоря встал из-за стола. Суровый и гордый, он шел прощаться с волосами.

Обстоятельства требовали от каждого голубя исключительного самопожертвования. Если бы я не боялась быть неправильно понятой, то проводила бы его уход с кухни аплодисментами. Вычурная прическа столичного стилиста и без зеленого хохолка на макушке привлекла бы достаточно внимания к предстоящей секретной операции по изъятию рукописи.

Помимо волос Стелькин героически распрощался с изысканно-драными джинсами, расписной майкой-лапшой и кое-чем из манер. Суровый и гордый, он облачился в черные джинсовые брюки с накладными карманами (господин Гашиев любил в них на огороде шашлыки жарить), черную же футболку с оскаленной мордой волка (из того же огородного гардероба) и попросил заменить лишь носки. Нога у Теймураза Асламбековича оказалась удивительно огромной, и пятки заползали Гоше выше икр.

Носки ему Полина дала свои.

Полные изумления мы стояли возле широчайшего зеркала в гардеробной и смотрели, как придирчиво Стелькин изучает свое новое «я». Стараясь не вилять бедрами, Гошик расхаживал вдоль зеркала и пыжился — надувал щеки, поводил плечами и старался не соединять колени. Походка моряка-кавалериста получалась у него немного на балетный манер.

— Нормально, братан, — приободрил его Жора и хлопнул по плечу, — потренируйся чуток, и порядок.

Моряк-кавалерист от удара по плечу присел немного и, подойдя вплотную к зеркалу, сказал:

— Полина, у тебя в дровяном сарае шейный платочек камуфляжной расцветки завалялся. Принеси его, пожалуйста. Надо чем-то плешь прикрыть. А то белеет как-то…

Гошино лицо имело приятный цвет загара, лысый череп белел совсем не «как-то», а очень даже заметно. Гошик ловко прикрыл череп платком, повязал его по пиратскому образцу и, наконец, признал маскарад почти завершенным:

— Только брови подсмолю чуток, и порядок. Придав бровям разлет и яркость, Гошик полюбовался результатом в туалетное зеркало и проговорил:

— А что?.. Очень даже ничего, — приблизил лицо к зеркалу и пробормотал, разглядывая зубы: — Очень… даже… мужественно, — потом, резко отпрянув, крутанулся на вращающемся туалетном пуфике перед туалетным столиком Полины. — А теперь вы, мадам. Прошу!

Я послушно села на пуфик и позволила сотворить из себя черт-те что. Гоша колдовал с помадами и тюбиками, профессионально хмурился и уверенными жестами околдовал даже Жоржа.

С круглыми, как у ребенка, глазами бандит стоял возле гардин и, кажется, первый раз видел, что делают краски и кисточки с женской внешностью. Талант за работой способен произвести впечатление на любую, даже самую запущенную душу.