Книга Кто стоит за дверью, страница 23 – Тиана Веснина

Арсений откачнулся назад, и вдруг ножки стула подломились, и он повалился на окно. Первое стекло треснуло, но второе выдержало.

Зоя подбежала к нему и помогла подняться. Бледные, испуганные, они молча смотрели друг на друга.

На шум заглянули сотрудники. Выразили удивление и радость, что все обошлось небольшой раной на затылке.

— А я вам говорила, — заметила одна дама Строгулину. — Не раскачивайтесь на стуле! И вообще, давно пора сменить его на нормальное кресло.

Пока Арсению обрабатывали рану на голове, Зоя понуро сидела в углу. Когда он отослал девушек, от всего сердца суетившихся вокруг него, молодого симпатичного, неженатого, то, взглянув на Зою, сказал:

— Еще чуть-чуть — и я бы вывалился из окна с седьмого этажа.

Он поднял стул, оглядел ножки.

— Подпилены!

Зоя не поверила, подошла взглянуть сама.

— Слишком много «чуть» получается, — произнесла с какой-то обреченностью.

Арсений вызвал секретаршу.

— Кто был в кабинете в мое отсутствие?

— Никто! — твердо заявила та.

— А кто из посторонних заходил в офис?

— Никто. Только два курьера. Один с почтой. Другой из компании «Стеф», да еще из турагенства принесли для Лены проспекты по Тунису. У нее там приятельница работает. Но никто из них не входил в ваш кабинет.

— Ясно. Спасибо, — выпроводил секретаршу Строгулин.

— Поняла? Не иначе кто-то из этих так называемых курьеров и подпилил ножки у стула.

— Но кто мог знать, что ты любишь раскачиваться на стуле? Странная привычка.

— Привычка обыкновенная. А странным все считают то, что я креслам предпочитаю стулья. Теперь не буду. Выходит, и мне пришло предложение отказаться от своей доли, — проговорил он. — Что делать будем, а?

Зоя, некрасиво поджав губы, помотала головой.

— Я… я не стану отказываться. Будь что будет!

Арсений с интересом посмотрел на нее.

— Признаюсь, мое первое впечатление от тебя было не блестящим. Но потом, когда мы познакомились поближе, я с удивлением отметил, что женщина ты яркая, интересная. Но вот что не побоишься угроз, не ожидал. Считал, что именно ты первая и, наверное, единственная поспешишь отказаться от своей доли.

— Нет, не стану, — еще более уверенно повторила она.

— Тогда нам надо исхитриться каким-то образом вычислить нашего потенциального убийцу.

— Вряд ли это осуществимо. Против нас четыре человека, и то при условии, что мы доверяем друг другу.

У Зои возникло подозрение: «Что, если Арсений сам подпилил ножки у стула, чтобы разыграть передо мной сцену неудавшегося покушения. Я ведь предупредила его, что приду. И тем самым вызвать у меня доверие к себе?»

— Ну… — протянул Строгулин. — Здесь остается только положиться на интуицию.

Зоя попросила у него стакан воды и заметила:

— Интуиция срабатывает один раз из ста, а то и из тысячи случаев. Если же учесть закон подлости, то есть думать на того, кто менее всех вызывает подозрение, то на то он и закон подлости — все равно оставит в дураках. Нет, в нашем случае придется играть вслепую.

— Наверное, впервые в жизни не представляю, что делать. Может, уехать на какое-то время из Москвы? Взять отпуск, потом больничный и посмотреть, как будут разворачиваться события.

— А события могут развернуться так, что ты работу потеряешь, не боишься?

— О! Здесь идиотская ситуация. Лорка такое натворила со своим завещанием. Пока объявится новый владелец, фирма может прогореть.

— Значит, он постарается объявиться пораньше.

— Но для него это небезопасно. Фирма — лакомый кусочек. Все дружно устремятся уничтожить его, чтобы разделить фирму на доли. Поэтому я предлагаю нам с тобой действовать сообща. Тем более что все остальные наверняка уже заключили между собой подобные союзы. А в нашу пользу говорит то, что мы стали испытывать симпатию друг к другу еще в безоблачные времена. Короче, сейчас некогда, вот тебе мой адрес. Приходи сегодня в девять вечера. Мы обстоятельно обсудим наше положение. Зоя взяла листок с адресом и вдруг сказала:

— Знаешь, а мне страшно выходить на улицу.

Арсений с сожалением развел руками.

— Страх надо преодолеть, иначе… — он вздохнул, представив, как теперь, садясь за руль, будет поворачивать ключ зажигания. Один поворот и… яркая вспышка, грохот, огонь, дым… Подозрения падут на конкурентов по бизнесу. Тем более что на рассмотрении в суде находится пять дел.

Они помолчали. Арсений прижал Зою к себе и прошептал:

— Надо выстоять! Надо! Иначе всю жизнь будем себя проклинать. Почему тот, кто уже стал действовать, должен оказаться сильнее нас? Одно то, что он начал с предупреждений, говорит о его слабости. Решивший выиграть это дело будет действовать наверняка.

Зоя вышла из офиса, размышляя о словах Строгулина.

«В любом случае пока я могу доверять Арсению. Хм? — задумалась она настолько глубоко, что остановилась у окна кафе. — А зачем ему убивать меня? Между нами симпатия… Мы можем стать отличной парой…» — она прищурилась, вгляделась в окно и быстро отошла.

За столиком она заметила Павла с Витой.

«Арсений прав, наследники разбились на пары».

* * *

— Бедный, я до сих пор не могу прийти в себя от ужаса. Уверена, это сделал Женька. Нет, — через секунду переменила мнение Вита, — Арсений. Он такой расчетливый.

— Гадать можем хоть весь день. Надо выработать стратегию защиты, — сказал Мельгунов.

— И нападения! — вскинув голову, с апломбом заявила Вита.

Павел оглянулся по сторонам.

— Во-первых, потише. А во-вторых, ты соображаешь, что говоришь?

Вита склонила голову набок и вызывающим тоном ответила:

— Да!

— Отлично! Иными словами, ты предлагаешь ликвидировать четырех человек. А потом, когда мы останемся один на один, самый ловкий уничтожит последнего соперника.

— А здесь ты ошибся, — почти легла грудью на стол Вита, и ее крупный кулон на золотой цепочке стукнулся о столешницу. — Когда мы останемся одни, — вкрадчиво продолжала она, — мы займемся кое-чем другим. — Ее нога, выскользнув из туфельки, погладила ногу Павла. — Ты мне давно нравишься. И для тебя это не тайна. Не понимаю, почему ты оставался с Лоркой? Она же была зануда. Обожала рассуждать о высоких материях. Но это только она так думала. А на самом деле у нее была обыкновенная кухонная философия. Начиталась книг, из которых без разбора нахваталась кое-чего и вообразила, что у нее философский образ мышления. Ненавижу! — сузив глаза и забывшись, будто она оказалась в прошлом, говорила, раздражаясь все больше и больше, Вита. — Ненавижу, когда Лорка начинает умничать. Мужчины тщатся спорить с нею, но она же упертая дура. А дуру разве переспоришь? Зато она создала себе имидж женщины, сочетающей редчайшие качества: ум и красоту. Нет, слышишь, а мне доставалось: «Виточка у нас просто прелесть. Она не вступает в споры с мужчинами». Идиоты и подлизы! Я оттого не вступаю, потому что как раз я умная. Тоже мне, общество бизнесменов-философов. Такую чушь несут! Противно! Сами, кроме пары заезженных фраз, ничего не знают. И ты туда же!