Книга Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз, страница 27 – Тиана Веснина

— Вернулась! — обреченно произнес Тони. — Сбежала! Нет… я так и знал. Она влюбилась в этого женатого ученого.

Милла поймала негодующий взгляд Тони и, под аплодисменты спустившись с эстрады, бросилась обнимать его.

— С Рождеством! — воскликнула она, целуя Тони и Микки. — Я привезла вам из Нью-Йорка подарки, — проговорила, невольно опуская глаза под строгим взглядом Тони.

Микки выручил Миллу. Он тоже поздравил ее с Рождеством и сказал, что очень рад ее видеть.

— Ну что ты дуешься на меня? — обратилась она к Тони. — Как будто сам не знаешь, что нельзя себя заставить полюбить. Не знаешь, как своевольно это чувство. Не мы владеем им, а оно нами.

Тони вздохнул.

— Но помимо этого я еще знаю, что жизнь не прощает нам бездумных поступков.

Милла расхохоталась до слез.

— Ты даже не представляешь, какой скотиной оказался этот Алан. Причем, это отнюдь не мои домыслы. Он сам очень обстоятельно рассказал о своих намерениях относительно меня.

Тони просто отказывался верить Милле.

— Неужели Рэдлер такой мерзавец? — повторял он, слушая ее.

Микки только покачивал головой и усмехался.

— Что ж! Ты ему устроила хороший рождественский вечер. Воображаю его вытянутую физиономию. Вот подонок! Ладно, забудь! Пусть он не портит нам праздник, — заключил Тони. — Забудь! — для большей убедительности повторил он.

— С удовольствием, — ответила Милла и неожиданно для себя оказалась в танцующей по кругу веренице гостей.

Она оглянулась посмотреть, кто так ловко обхватил ее за талию и втянул в круг. Анджело улыбнулся ей.

«Как хорошо, что я вернулась на мой любимый остров! Это будет самое лучшее Рождество!» — подумала она.

Отель гремел музыкой, озарялся фейерверком, оглашался счастливым смехом. Островитяне встречали новый год жизни, веря, что наконец-то все плохое осталось позади, а впереди — сияющая даль…

Утром солнце с трудом пробилось сквозь плотный туман, который укутал остров, словно хотел охранить его ото всех невзгод. Обрывки серпантина, зацепившиеся за ветви пальм, блестящее конфетти, покрывшее дорожки парка и мраморный пол отеля, пустые бокалы, осколки, запах шампанского… нетвердо стоящие на ногах фигуры самых стойких…

Миллу разбудил Игорь. Он позвонил, чтобы поздравить ее.

— Но нам еще предстоит встретить наше Рождество, — напомнил он. — Надеюсь, что после него мы больше не будем расставаться.

— И я надеюсь…

Она задумалась: «Неужели все так и будет?.. — и поспешила уверить себя: — Непременно!»

* * *

Лика слышала, как Игорь говорил по телефону со своей певичкой. От досады ее лицо покрылось красными пятнами. Она дождалась, когда он ушел, и тоже стала кому-то звонить. Трубку долго не брали. Потом раздался сонный полупьяный голос.

— Хватит спать! — прикрикнула в негодовании на его обладателя Лика. — Пора действовать. Какого черта?

— Она только вчера вернулась из Нью-Йорка.

— Что она там делала?

— Летала к одному американцу.

— Какому американцу? Зачем?

— Думаю, что у них что-то намечалось, но не сложилось. Я знал, что она вернется, но полагал — после Рождества.

— Что за американец? Разузнай! Это в наших интересах. И позвони мне.

— Хорошо.

— Не тяни!

— Знаю…

Разговор на этом прекратился. Лику от новости трясло точно в лихорадке.

«А певичка, оказывается, работает на два фронта. Ну, это и понятно. Время не ждет. Значит, в Нью-Йорке у нее обломилось. И она направит все свои силы на Игоря. Ну нет! Я не отдам его. Он мой законный муж. И таковым останется. Не для того я выходила замуж, чтобы стать разведенкой. Здесь надо повести тонкую игру, чтобы Игорь ничего не заподозрил».

Звонок с острова не заставил долго ждать.

— Она ездила к Алану Рэдлеру. Он владелец арт-галереи и, вообще, чертовски богат.

У Лики во рту пересохло от зависти.

— Почему же она так быстро вернулась? — спросила Лика, проведя языком по сухим губам.

— Я же говорил, видимо что-то не сложилось.

— Понятно. Он ее послал.

— Не уверен. Скорее всего она сама плюнула на этого хлыща.

Лике очень хотелось высказать все, что накипело в душе против Лимановой, но ее собеседник придерживался по отношению к той совершенно иной точки зрения, и поэтому она перешла к делу.

— Ладно, это нас не касается. Когда?.. Когда ты собираешься?..

— На днях. Не все так просто.

— Поторопись. До православного Рождества осталось чуть больше недели. А она должна будет приехать накануне.

— Сам знаю.

— Ну так?..

— Я все сделаю!

Лика положила трубку и проговорила:

— Ну-ну! Действуй!.. Однако, — покусывая губы, в раздумье произнесла она, — певичка имеет успех. А я?.. Какого-то затрапезного ученого не могу удержать. Противно до слез. Раньше я бы распсиховалась!.. А сейчас — нет! Выходит, такова моя участь — быть спутницей середняка. Буду довольствоваться тем же, чем и заурядные люди, назвавшие себе в утешение середину золотой. По-моему, это их единственно оригинальная мысль.

Лика посмотрела в зеркало. Ужасно хотелось показать себе язык и обругать самыми последними словами, но она лишь фыркнула, выражая недовольство, и стала собирать сумку, чтобы ехать в фитнес-клуб. Заиграл мобильный. Она взглянула на дисплей. Высветился незнакомый, номер. Лика страшно не любила незнакомые номера, каждый раз ожидая от них какого-нибудь подвоха, поэтому она не слишком любезно произнесла:

— Да, слушаю.

— Добрый день, — раздался вкрадчивый женский голос, — меня зовут Кэтрин Келвер, я журналистка, представляю журнал «Люди науки». Я хотела бы поговорить с миссис Стромилин.

— Я вас слушаю.

— Миссис Стромилин, я собираюсь написать большую серьезную статью о вашем муже. Но мне, признаюсь, не удается уговорить его побеседовать со мной. Он отделывается от меня самой банальной фразой: «Я очень занят».

— Но это действительно так. У них там что-то не ладится… вернее… — Лика не знала, что сказать.

Группа Игоря потратила много время на разработку нескольких технологических новинок, не оправдавших ожиданий. Игорь стал раздражительным, мрачным. Почти не разговаривал с ней. Только сказал, что попросил Виктора заняться их бракоразводным процессом. Да бросил вскользь, что, вероятно, им придется ехать в Москву, иначе развод затянется. Он даже не поинтересовался, чем она будет заниматься после развода, где жить. Он, несомненно, полагал, что она вернется в Москву в свою бетонную коробку. «Ну да! Держи карман шире!» — возмущалась Лика, всякий раз вспоминая об этом.