Книга Дикая роза гор, страница 42 – Кристина Камерон

Ребекка пригласила его войти.

– Эдвард, подойди ко мне. Я хочу поблагодарить тебя за мое спасение. У нас еще не было возможности поговорить, и теперь я хочу, чтобы ты узнал обо всем.

– О чем ты, мама? – недоуменно посмотрела на нее Ребекка.

Марта потрясла колокольчиком, призывая служанку. Когда та явилась, Марта подозвала ее к себе и что-то прошептала на ухо.

– Неужели все женщины Кавена склонны устраивать проказы? – шутливо поднял брови Эдвард.

– А как ты думаешь, откуда это у меня? – подмигнула матери Ребекка.

– Вы себя теперь лучше чувствуете? – сменил тему разговора Эдвард.

– Да, спасибо. Я надеюсь скоро встать с постели, но пока Сара мне это запрещает.

– Да уж, Сару не переспоришь.

Тут их разговор прервался, потому что служанка объявила о приходе кузнеца. В комнату вошли несколько мужчин, неся какие-то странные куртки из кожи и металла.

– Я заметила, что деревянные щиты плохо выполняют свою роль. Тебя ранили во время моего спасения. Насколько была серьезной рана? – спросила Марта.

– Пустяки, миледи. Просто царапина, которая поначалу сильно кровоточила. Вот в недавнем бою я получил серьезное ранение. Но, к счастью, стрела попала не в ту руку, что держит меч. – Он с интересом всматривался в доспехи. – Вы сами это придумали?

Марта просияла.

– Да, даже защитные браслеты. Кузнец постарался сделать их прочными, но не тяжелыми. Что ты об этом думаешь?

Эдвард взял кожаные латы и надел их через голову. Видно было, что он очень доволен.

– Они гораздо легче тех, что мне доводилось носить до сих пор. Великолепный подарок, леди Марта!

– Примерь наручи, они застегиваются.– Марта села на постели, свободная одежда облаком окутывала ее. Она защелкнула наручи на его запястьях.

Эдвард пошевелил руками, радуясь как ребенок.

– Они мне совсем не мешают! Леди Марта, оказывается, вы лучше всех знаете, что требуется воину. – Улыбнувшись, Эдвард посмотрел на Ребекку. – Должен вам сказать, что я решил позволить вашей дочери присоединиться к нашему отряду... Надеюсь, вы меня простите.

– Я ведь знаю свою дочь и потому ее понимаю. Закрой рот, Ребекка, и примерь свои доспехи.

Вперед вышел помощник кузнеца с латами меньшего размера. Они пришлись Ребекке как раз впору, и хотя были тяжелее одежды, но намного легче привычных доспехов.

– Мама, ты не устаешь меня удивлять! – Она обняла мать и расцеловала ее в обе щеки.

– Теперь вы должны избавить мир от негодяя по имени Руперт. – Лицо Марты потемнело и глаза потухли, стоило ей произнести это имя.

– Я сделаю это, – пообещал Эдвард.

– Она говорила со мной, а не с тобой, – надулась Ребекка и по тому, как помрачнел Эдвард, поняла, что ей стоило бы промолчать.

– Вы должны охранять друг друга и не давать друг друга в обиду. А смерть Руперта последует в свое время и от руки того, кому суждено его убить. – Измученное лицо Марты вдруг побледнело, и она, откинувшись на подушки, потеряла сознание.

– Я позабочусь, чтобы наших воинов снабдили такими же латами, – поклялся он, укладывая ее поудобнее.

Марта не слышала его слов. Ребекка со слезами на глазах начала суетиться возле матери, приводя ее в чувство.

Они уходили в поход рано утром, и она с тяжелым сердцем покидала родной дом. Когда щеки Марты порозовели, Эдвард и Ребекка тихо вышли из комнаты.

Внезапно Эдвард подхватил ее на руки. Несколько болтавших в коридоре служанок весело захихикали и зашептались при виде этого пикантного зрелища.

– Поставь меня на пол! – Ребекка заколотила его по груди и вдруг увидела, что навстречу им идут мужчины, с которыми она сегодня билась в тренировочных поединках. – Поставь на пол!

– Я тебя научу, как побеждать меня в поединке! – захохотал Эдвард, довольный своей шуткой, и окинул ее страстным взглядом.

Тело Ребекки мгновенно откликнулось на чувственный призыв, но гордость ее восставала против его бесцеремонного обращения с ней. Эдвард пинком распахнул дверь и пинком же ее захлопнул. Ребекка услышала донесшиеся из коридора шуточки мужчин.

– Можешь отправляться в свою комнату! Если ты воображаешь, что я позволю тебе меня позорить... – Но эту гневную речь прервали горячие губы Эдварда, впившиеся в ее рот и заглушившие бурный протест. Она замолчала, и тогда он наградил ее самым пылким взглядом, какой она когда-либо видела.

– Я хочу тебя похвалить. Мало того, что ты стала фехтовать гораздо искуснее, ты к тому же покорила моих воинов. Клан Макклири теперь тебя зауважал. Умница ты моя! – Его губы изогнулись в улыбке и вновь приникли к ее улыбающемуся рту.

– А их мнение о тебе не изменилось? – спросила Ребекка, заглядывая ему в глаза.

– Ну, чтобы подорвать мою репутацию, потребуется нечто большее, чем поединок с леди. Многие мои люди испытали на себе мой гнев и больше не хотят испытать его снова. А что касается твоего клана... слава ведь не стоит на месте, она разносится быстро и далеко, – усмехнулся Эдвард. Он выглядел так дерзко и обаятельно, что сердце Ребекки заныло от любви к нему.

– Никого лучше и красивей тебя я никогда не видела! – прошептала она, гладя его плечи и грудь и ощущая, как отвечает его тело на ее ласки.

Она начала лихорадочно сбрасывать с себя одежду и вскоре стояла обнаженная под его горящим взглядом. Когда она захотела раздеть его, Эдвард прижал ее к себе и страстно завладел ее ртом. Она прильнула к нему, возбуждаясь от прикосновения шершавой одежды к своей нежной коже.

– Эдвард... – простонала она. «Ну сними же, ради Бога, одежду...»

– Что, любовь моя? – Голос его охрип от страсти.

– Ну пожалуйста... – «Сними одежду...»

– Говори – что? – Руки Эдварда блуждали по ее телу, лаская и возбуждая.

– Сними... – Его поцелуй опять прервал ее на полуслове. Она забилась в его руках, но от этих усилий возбудилась еще сильнее.

– Что ж, давай раздевай меня. – Эдвард отодвинулся, чтобы она смогла расстегнуть на нем пояс, но пальцы ее дрожали, вдруг сделавшись неловкими в своей спешке. – Не торопись... – Эдвард придержал ее пальцы, пока движения их не стали уверенными.

Глядя в его потемневшие от страсти глаза, Ребекка забыла обо всем на свете и отдалась ласкам возлюбленного.

Они лежали, прижавшись друг к другу, и Эдвард гладил плечи Ребекки. Какая нежная у нее кожа...

Стук в дверь нарушил их идиллию.

Эдвард ругнулся и, схватив рубашку, крикнул:

– Кто там?

– Это я, Сара. Я вхожу. – Недовольство, прозвучавшее в ее голосе, не уступало по силе досаде Эдварда. Она шагнула через порог и заметалась по комнате, поправляя стулья и вещи и что-то бормоча себе под нос. Поправляя и бормоча... Подобрав с пола одежду, она направилась к двери.