Книга Двадцать три раны Цезаря, страница 43 – Тиана Веснина

— Меня привело к вам дело, которое, несомненно, разочарует вас, как детектива, — начал Уманцев и усмехнулся. — Наверное, к вам чаще всего приходят клиенты именно с подобного рода делами.

Частный детектив Валерий Приступов, как было указано на табличке, висевшей на стене за его спиной, понимающе кивнул:

— Вы хотите выявить скрытые контакты вашей супруги.

— Совершенно верно, — расплылся в улыбке Уманцев.

— И судя по вашему настроению, хотите с супругой после этого расстаться.

— Именно, расстаться.

Уманцев вынул из кармана пиджака несколько фотографий Ирины.

Приступов внимательно рассмотрел их.

— Понятно.

— Желательно, чтобы вы приступили незамедлительно. Вот задаток. Полагаю, он вас устроит и послужит стимулом к скорейшему завершению дела.

— Ваша супруга работает?

— Нет. Я ей предоставил возможность не работать. Я ей многое предоставил, но она этого не сумела оценить по достоинству.

— Простите, вы не представились…

— Роман Дмитриевич Уманцев, — произнес Роман, как и всякий раз, испытывая удовольствие от того, как звучит его имя и какие эмоции вызывает оно у собеседника.

— Очень приятно. Если я вас правильно понял, Роман Дмитриевич, то вы хотите получить не только информацию, но и застать вашу супругу, так сказать, на месте…

— Вы поняли правильно. Застать на месте и запротоколировать. Это поможет моему адвокату при бракоразводном процессе.

Уманцев поднялся. Приступов тоже, чтобы проводить важного клиента. У двери Роман протянул ему свою визитную карточку. Он взял ее и долго рассматривал после ухода Уманцева. Такого клиента у него еще не было. Приступов прищелкнул пальцами.

— Черт возьми, а вдруг это удача?! А то хоть контору закрывай. Дела мелкие и гонорары соответственно.

Он заглянул в конверт.

— О! Сумма и впрямь впечатляющая! Можно оставить все дела и заняться слежкой за женой Уманцева.

— Однако, — после некоторого раздумья произнес вслух Приступов, — судя по внешнему виду, у нас с ним небольшая разница в возрасте, но судя по положению в обществе, мы с ним находимся друг от друга на расстоянии земли от луны. А ведь молодость наша пришлась на то смутное время, когда при некоторой ловкости можно было недурно разбогатеть, что он и сделал, и чего не сумел я. Вместо того, чтобы выполнять интернациональный долг, рисковать жизнью, мне надо было демобилизоваться и заняться бизнесом. Ну да, что уж теперь, — вздохнул с досадой детектив.

Он сел за стол и принялся изучать фотографии Ирины Уманцевой.

— Сладкая, видно, у нее жизнь, — отметил Приступов. — Так ведь она не сама ее добилась, а получила из чужих рук. Теперь, мадам, придется расстаться с ней. И я вам в этом помогу.

Приступов подошел к шкафу, вынул видео и фотокамеры, надел пиджак и вызвал по телефону своего помощника, чтобы тот в его отсутствие принимал клиентов, если таковые будут.

* * *

Ирина вошла в подъезд и притаилась за дверью. В последнее время ей все казалось, что за ней, хоть это и очень странно, кто-то идет по пятам.

«Кому могло понадобиться устанавливать за мной слежку? — недоумевала она. — Не Роман же из ревности обратился к детективу. Правда, он что-то вновь воспылал ко мне», — не без самодовольства отметила она и услышала чьи-то шаги. В подъезд вошла пожилая женщина с внуком. Ирина пожала плечами и стала подниматься по лестнице.

— Славный мой, — прижалась она к встретившему ее Ростиславу.

— Прости, у меня не прибрано, — со скрытым раздражением начал он. — Мне надо распаковать товар. Увы, теперь я вынужден продавать не только вентиляционные установки, но и всякую мелочь. Конкуренты прижимают к стенке. Нужны деньги, чтобы создать крупную компанию.

Ирина, лавируя между коробками, прошла к креслу.

— Бедный мой, как бы я хотела тебе помочь! Но муж следит за состоянием счета на моей карте, потому что он ее пополняет.

Ростислав язвительно усмехнулся. Ирина сделала вид, что не заметила его сарказма.

— Прости, но сегодня наше свидание будет очень коротким.

— Ты должен куда-то идти?

— Нет, — с некоторой заминкой ответил он, — ко мне должны прийти.

— Кто? Покупатель?

Ростислав молча присел на корточки и принялся раскладывать свой товар. Ирина подсела к нему.

— Ну что ты дуешься?

— Я не дуюсь, я тебе в который раз даю понять, что хочу устроить свою жизнь. У тебя муж…

— Но я его не люблю, — извернулась Ирина так, чтобы поцеловать Ростислава в губы.

— Но продолжаешь с ним жить!

— Ах, ну что же делать! — в искреннем отчаянии воскликнула Ирина. — Я и сама устала от такого положения вещей. А тут еще в последнее время мне стало казаться, что за мной следят. Вот чувствую, идет кто-то, чуть ли не в затылок дышит, оглянусь — никого. Сегодня я подумала, может быть, это Роман нанял детектива, чтобы обвинить меня в неверности и тем самым заставить бросить тебя. Ах, — провела она рукой по своим волосам, — как мне все это надоело.

— Ты говоришь, что за тобой кто-то следит? — насторожился Ростислав. — И давно?

— Не знаю точно. Наверное, с месяц.

Ростислав захохотал, выронив из рук сверток.

— Дождалась! Дождалась! — сквозь злой смех принялся приговаривать он.

Ирина недоумевая смотрела на него.

— Вот это да! Говорил же тебе! — сорвался на фальцет Ростислав.

— Да что? О чем? — с тревогой допытывалась Ирина.

— Да то, что твой Роман уже собрал материал на тебя. Что теперь он подаст на развод, имея на руках неопровержимые доказательства твоей неверности. И его адвокаты так поведут дело, что ты останешься ни с чем.

— Не может быть, — с недоверием проговорила Ирина. — Роман привык ко мне. Он мне об этом все время говорит. И потом, — произнесла она в задумчивости, — нас многое связывает.

— Что же может вас так связывать, что не развязать? Неужто дети?

— Нет, — ответила Ирина. — Камень.

— Угу! Камень на шее.

— Так ты серьезно думаешь, что он решил развестись со мною?

— Почти уверен. А вот если бы ты подала на развод, когда я советовал тебе, то все имущество вы поделили бы пополам.

— Это невозможно, — думая о своем, проговорила Ирина.

— Что невозможно?

— Поделить наше имущество пополам. — Она помолчала, а потом произнесла с нервной усмешкой: — Его можно только распилить!

Ростислав в сердцах поправил шейный платок, взглянул на себя в зеркало, по привычке слегка разбросал свои чуть вьющиеся волосы и сказал: