Книга Наследница из Гайд-парка, страница 28 – Жаклин Нейвин

Он протянул руку за лошадкой каштанового цвета. Раскрашенные деревянные лошадки принадлежали брату Мэй, когда он был мальчиком. Недавно она вспомнила о них и подарила Эндрю.

– Теперь тебя мучает жажда, и тебе нужно выпить воды.

Поставив лошадку на свое колено, Мэй произнесла тонким голосом:

– О, я так хочу пить! Дай мне немного воды.

Эндрю побежал за лошадкой с белой звездой на лбу. Голосом, который должен был выражать отвагу, он произнес:

– Здесь вода, Мисти. Можешь попить.

Мэй изобразила звук, словно она пьет, и Эндрю хихикнул.

– О, Ураган, – произнесла Мэй. – Это так замечательно. Спасибо.

Просияв, он отправился за Клинком, серой лошадкой. Они находились в передней гостиной, предназначенной для приема официальных гостей. Эту комнату Эндрю предпочитал всем остальным, поскольку здесь был узорчатый ковер, больше подходивший для его воображаемого мира. Однако сейчас кто-то начал бить дверным кольцом у входа. Эндрю остановился. Когда дворецкий направился к дверям, Эндрю побежал за ним и спрятался за углом.

Мэй молча наблюдала за ним, удивляясь, почему он себя так повел. Гостем оказался джентльмен, с которым Мэй недавно познакомилась. Когда он вошел, Эндрю вытянул шею, чтобы из-за угла его разглядеть. Однако человек оставил свою карточку и поспешно вышел. Мальчик тут же перебежал к окну, чтобы посмотреть, как тот уходит.

– Эндрю, – мягко произнесла Мэй, – подойди сюда.

Он побрел через комнату на своих коротких ножках, чтобы встать перед ней, опустив голову вниз.

Мэй похлопала по сиденью рядом с собой:

– Сядь сюда.

Он уселся. Улыбнувшись, Мэй погладила его волосы:

– Ты кого-то ждешь?

– Я не хочу, чтобы приходил плохой человек, – сдавленным голосом произнес Эндрю.

Мэй чуть отстранилась, чтобы расслышать его лучше.

– Кто этот плохой человек?

– Это высокий человек, который приходил поговорить с мамой. Она не любит его. Она из-за него плачет.

Эндрю направил печальный взгляд на дверь. В эту минуту он выглядел очень маленьким и вместе с тем очень сердитым. У Мэй буквально перевернулось сердце.

– Я не хочу, чтобы он к нам приходил.

Нахмурившись, Мэй погладила его шелковые волосы. Она не сомневалась, что мужчиной, о котором говорил мальчик, был лорд Эйлсгарт. Триста всегда странно реагировала на этого человека, когда встречала его в обществе. Она как-то упомянула, что он заходил к ней. Это из-за него она плакала?

Леди Мэй почувствовала растущий интерес. Когда они посетили леди Виолу, она узнала в этом человеке того же, которого видела на балу в Линхоуп-Болле. Но знакома она с ним не была, а это было странно. У нее была прекрасная память на лица.

Леди Мэй поцеловала мальчика в макушку.

– А если я поговорю с твоей мамой об этом?

Он сжал ее руку крепче:

– Я хочу, чтобы она его прогнала. Чтобы она из-за него не плакала.

– Я знаю. – Она обняла малыша, но он тут же начал сопротивляться и высвободился. Ей стало горько, что у нее нет своего ребенка, чтобы его обнять.

Ее брак в этом отношении оказался неудачен. О замужестве леди Мэй вспоминала только с болью, а потому и сейчас постаралась изгнать из памяти прошлое.

Впрочем, то, что от такого брака, какой был у нее, не осталось детей, можно было даже назвать благословением.

– Хочешь еще поиграть? – спросила леди Мэй.

Эндрю отрицательно покачал головой, глядя на разбросанных по ковру лошадок. И вдруг он сделал жест, который объяснил леди Мэй все. Это было и в том, как он поджал губы, и в наклоне его головы. Словно пелена слетела с глаз леди Мэй.

– О Боже! – пробормотала она, откидываясь на сиденье. Она молча смотрела, как Эндрю собирает игрушки и бредет к двери.

Она должна немедленно разыскать Тристу. Та была в саду позади дома, наблюдая за посадкой декоративных кустов. Поскольку работа в шляпном магазине была в прошлом, Триста удовлетворяла свою потребность в творчестве в саду. Сейчас ее деятельность по преобразованию парка была в самом разгаре.

Когда Мэй пришла в сад и предложила Тристе пойти в дом выпить стаканчик лимонада, та согласилась.

– В самом деле, мне пора перевести дух, – сказала она, после чего стянула с рук рабочие перчатки, разгладила юбку и направилась в дом.

Бросив взгляд на изменившееся лицо тетки, она удивленно спросила:

– Что-то случилось?

– Пойдем в дом, – просто ответила Мэй. Больше она не произнесла ни звука, пока они не сели в семейной гостиной. На столике между ними стоял покрытый каплями кувшин с лимонадом. – Я хочу задать тебе деликатный вопрос, Триста. Возможно, я не права, подозревая тебя во лжи. И тем не менее... не думаю, что я не права.

Лицо Тристы стало непроницаемым. Мэй пришло в голову, что обе дочери Вулрича похожи на своего отца. Но если Мишель повторяет его и в поведении, то Триста была полной загадкой. По всей видимости, характер Триста унаследовала от матери, о которой Мэй не знала ничего, кроме того, что было написано в дневниках Вулрича. Судя по этим записям, Джуди Нэш была упрямой, гордой, вежливой, веселой, но очень скрытной. Все эти качества в точности повторились и у ее дочери.

Мэй нерешительно вздохнула, раздумывая, не испортит ли их отношения то, что она собирается сказать.

– Является ли лорд Эйлсгарт отцом Эндрю?

Триста от изумления разинула рот, но тотчас же отвела глаза в сторону.

– Не бойся и расскажи мне правду. Я тебя не выдам.

Триста ответила не сразу.

– Как вы узнали?

– Когда я думала о лорде Эйлсгарте, я как раз смотрела на твоего сына и тут поняла свою глупость, поскольку он точная копия этого человека. Когда я в первый раз увидела Эйлсгарта, я подумала, что где-то его видела. Теперь я понимаю, что именно из-за сходства с Эндрю он показался мне знакомым.

Триста нервно сжала руки, тревога охватила ее.

– Бог мой, неужели это бросается в глаза? Я думала, только я вижу, как они похожи. – Она в отчаянии осмотрела комнату, словно разыскивая кого-нибудь, кто бы пришел ей на помощь. – Мне страшно, тетя. Что, если Роман обнаружит...

– Он не знает, – констатировала Мэй.

Триста отрицательно покачала головой:

– Все это очень сложно, тетя Мэй. Но я никогда не говорила Роману, что Эндрю – его сын.

– Конечно, я не знаю, что у вас было в прошлом, – осторожно начала Мэй, – но мне кажется, что лорд Эйлсгарт более чем... интересуется тобой. Как я догадываюсь, у вас были близкие отношения, раз он тебя преследует.