Онлайн книга «Фонтан тайн»
|
– Вот что я хотел тебе показать. – Гейвин вытянул из стопки книг маленький томик в кожаном переплете. – Запись геодезической съемки, выполненной в прошлом столетии. Съемку проводила женщина по имени Амаренсис… – Женщина? – А ты думала, мужчина? Напрасно. Мужчины обладают большей физической силой и защищают женщин, что является правильным и справедливым. Однако женщины способны делать почти все то, что делают мужчины. Повисла долгая пауза. Наконец Персефона спросила: – Ты надо мной издеваешься? – Вовсе нет. Я говорю совершенно серьезно. Амаренсис в своей работе ссылается на более раннюю съемку. Она использовала ее так же, как я использовал ее съемку – для сравнения. Вся беда в том, что я не сумел найти ту работу, на которую она ссылается. – Она должна храниться в дворцовой библиотеке? – Должна, но ее там нет. Может, завтра я попробую поискать ее еще раз, и ты мне поможешь. А еще я хотел бы показать тебе лавовые потоки под дворцом. Ты не против? – Конечно, нет… – Вот и отлично. Поужинай со мной. Внезапное приглашение прозвучало как приказ. – Что? – испуганно спросила Персефона. – Пойдем ужинать. Думаю, тебе придется по вкусу еда, приготовленная другими людьми. У нас здесь отличные повара. – Я не сомневаюсь, – машинально ответила она, погруженная в размышления. Они ели вместе на Дейматосе и в лодке. Что изменится, если она разделит с ним трапезу во дворце? Однако здесь его мир, и окружающие относились к нему с любовью и уважением. Персефона остро чувствовала пропасть, которая их разделяла. – Разреши мне проводить тебя в твои апартаменты, – ласково проговорил Гейвин, словно угадав ее мысли. Комната, в которую он ее привел, находилась в дальнем конце семейного крыла. Он открыл дверь, и Персефона увидела яркую просторную спальню, залитую струившимися в окна лучами предвечернего солнца. Стены, расписанные фресками, изображали подводные сады и населяющие их существа. Обстановка оказалась простой, но изящной: скамья и стол у стены, на другой стороне кровать – почти такая же большая, как у Гейвина, несколько кресел и диван между ними. На полу при помощи светлых и темных паркетин выложены точно такие же геометрические узоры, что и на стенах дворца. – Надеюсь, тебе здесь будет удобно, – проговорил Гейвин. – Даже не сомневайся, – заверила она его. – Ужин в восемь, – бросил он, подойдя к двери и одарив ее быстрой улыбкой. – Здесь нет часов. Она никогда не нуждалась в них, но знала об их существовании. – Сайда тебе скажет. Он вышел из комнаты. Чуть позже дверь опять распахнулась, и на пороге появилась та самая женщина, с которой Персефона познакомилась несколько минут назад. В руках она держала целый ворох одежды, лицо хранило строгое выражение. Они настороженно поприветствовали друг друга, после чего Сайда приступила к делу. – Что за имя – Персефона? – спросила она обманчиво-мягким тоном. – Так меня зовут. Получив столь краткий ответ, Сайда нахмурилась и продолжила расспросы: – Кто ваши родители? – Принц Гейвин поручил вам расспросить меня? – Разумеется, нет. Принц сам задает вопросы, как вы, наверное, знаете. – Она положила одежду на ближайшую скамью и внимательно посмотрела на Персефону. – Дайте-ка я взгляну на ваши волосы. – Они здесь, у меня на голове. – Я хочу, чтобы вы их распустили. Мне надо понять, что с ними делать. – Ничего. Мои волосы прикреплены к моему черепу. – Вы слишком грубы. – Сайда смерила Персефону презрительным взглядом. – Почему вы одеты, как мужчина? – Мужская туника более удобна, и в ней легче двигаться. – Снимите ее. – Что? – Снимите свою тунику. О Господи! Только не говорите, что вы не будете мыться! – Конечно, я буду мыться, но ваша помощь мне не нужна. – Как хотите, только помойтесь как следует. Рядом с ванной есть мыло и лосьоны. – Я разберусь, спасибо. – Когда помоетесь, я позабочусь о ваших волосах. – Я же сказала вам… – А я говорю вам, что вы останетесь довольны результатом. «Вряд ли», – подумала Персефона и с удовольствием уединилась в просторной ванной комнате в форме ракушки. Рядом располагались такая же раковина и кафельная ниша со сливной трубой в днище и золоченым дельфином-фонтанчиком наверху. Персефона подошла к ванне и осторожно повернула краны, чтобы ее наполнить. На Дейматосе ей приходилось довольствоваться минеральным источником, расположенным недалеко от ее лагеря. Однако ванна намного приятнее. Персефона почувствовала всю ее прелесть, лишь только шагнула в дымящуюся воду. Поддавшись минутному порыву, она взяла в руки один из стеклянных флаконов, стоявших возле ванны, откупорила его и понюхала горлышко. В нос ей ударил резкий запах жасмина. Она поняла, что взяла эссенцию: сами цветы обладали гораздо более слабым ароматом. Налив несколько капель в воду, она стала смотреть, как вокруг нее расплывается радужное масло, потом откинулась на край ванны и закрыла глаза. По правде говоря, она никогда не пребывала в такой роскоши и даже не мечтала о ней. До сих пор подобные вещи были ей недоступны. Персефона открыла глаза и уставилась на скопище разноцветных флакончиков. Вынимая одну пробку за другой, она обнаружила другие ароматические масла и жидкое мыло. Мыло входило в число тех немногих вещей, которые ей приходилось приобретать в обмен на морских ежей. Она привыкла пользоваться простым мылом, напоминающим жидкий шелк. Однажды в торговой лавке Илиуса она щупала шелковую ткань и запомнила свои ощущения. Быстро распустив волосы, Персефона опустила их в воду и принялась втирать мыло в мокрые пряди. Покончив с волосами, она с удовольствием вымыла все тело. Вода уже начала остывать, когда Персефона сполоснулась, вылезла из ванны и насухо вытерлась белой льняной простыней, висевшей на стенном крючке. Вернувшись в спальню, она обнаружила там Сайду. – Вы долго пробыли в ванной. Хорошо помылись? – Да. Где моя сумка? – Вон там, в комоде. Только, пожалуйста, не надевайте одну из ваших жутких туник. У меня есть для вас кое-что получше. – Она встала и плавным жестом повесила одеяние себе на руку. Персефона увидела женскую тунику, гораздо длиннее и тоньше ее собственной. Ее вдруг охватило страстное желание надеть ее и поужинать с мужчиной, который ей нравился. Совсем ненадолго сделать вид, что она обычная женщина, открытая для смеха и… (страшно даже подумать!) для любви. |