Онлайн книга «Фонтан тайн»
|
– Вообще-то мне очень жаль, что ты не беременна, – признался он. Увидев ее потрясенное лицо, он испытал слабое удовлетворение, но оно быстро померкло, когда она обронила: – Ты, наверное, шутишь. – Почему ты так решила? Я такой же человек, как все, и мне хочется иметь детей. Интересно, каким будет их ребенок? Девочкой с маминым отважным характером? Мальчиком с отцовским интересом к науке? Или у них родится совершенно неожиданное дитя, таинственный мир которого им еще придется открыть. Персефона сидела совершенно неподвижно, сложенные на коленях руки она так крепко стиснула, что у нее побелели костяшки пальцев. – Это всего лишь мечта, – выдохнула она. – Ты о чем? – ласково спросил он, чувствуя, как она уязвима, и боясь задеть ее резким тоном. – Когда ты попросил меня уехать с Акоры, если ты не сможешь меня сопровождать, и объяснил, что, возможно, у меня под сердцем твой ребенок, я так разволновалась… Я позволила себе… – Она осеклась и уставилась на свои руки. – Помечтать? Она молча кивнула. Он накрыл ладонью ее руки. – Иногда наши мечты – самое лучшее, что в нас есть. Она шмыгнула носом и вымученно улыбнулась, как бы благодаря его за попытку ее утешить. – Послушай, Гейвин… ты мне очень дорог. Но когда все закончится – если, конечно, мы останемся живы, – нам придется расстаться. Тренированная выдержка позволила Гейвину совладать с собой, несмотря на сдавивший его сердце страх. Нет, он ни за что ее не отпустит! – Почему? – спросил он как можно спокойнее. – У наших отношений нет будущего. Вспомни, кто ты, а кто я. – Ты леди Персефона. Пусть не думает, будто он не знает о том уважении, которым она пользуется! Она грустно усмехнулась: – Люди называли меня так, потому что видели нас вместе и сделали поспешные выводы. – Ты так думаешь? А по-моему, они видели, как ты работала бок о бок с ними, помогала им, направляла, поддерживала и ободряла в трудные минуты, успокаивала детей и делала все возможное, чтобы встретить опасность мужественно и решительно. По ее щеке покатилась слезинка и, серебрясь в лучах солнца, упала ему на руку. Персефона поднялась. Гейвин не стал ее останавливать, но тоже встал, готовый удержать ее, если она выкинет какую-нибудь глупость, например, попытается уйти. – Вздор! – воскликнула она, сердито вытирая слезы. – Есть одна вещь, которую ты обо мне не знаешь. – Да, конечно. Я очень многого не знаю, но у нас впереди целая жизнь, мы успеем познакомиться поближе. Во всяком случае, он так считал. Только бы проклятый вулкан не спутал его планы! – Если бы я забеременела, то совершила бы ужасную ошибку. Он взял ее за плечи и встряхнул – очень-очень легко. Дело не только в законе, запрещавшем обижать женщин. Сама мысль о том, чтобы сделать ей больно, приводила его в ужас. – Не говори так. Ребенок не может быть ошибкой. – Даже ребенок Дейлоса? – Дейлоса? Он перестал дышать и внимательно посмотрел на нее. – Дейлос был моим отцом, – произнесла она глухим голосом, словно долетевшим из глубокого колодца скорби и стыда. Гейвина затопила волна облегчения. Он радовался, что она наконец-то доверила ему свою тайну. – Я думал о такой вероятности. Она резко вскинула голову и вперила в него потрясенный взгляд. – Что? Не может быть! Ведь ты не выказал по отношению ко мне никакого осуждения. И потом, ты бы никогда… – Не стал твоим любовником? Но я же стал им, верно? Естественно, я задавался вопросом, кто твои родители. Ты жила на Дейматосе – острове, который тесно связан с именем Дейлоса, и в конце концов я предположил, что ты имеешь к нему какое-то отношение. Тут нет ничего странного. Она продолжала озадаченно смотреть на него, и он продолжал мягким тоном: – Ты с таким упрямством твердила, что у тебя нет семьи. А еще я заметил, как ты удивилась, узнав, что закон, запрещающий мужчинам обижать женщин, на самом деле действует и соблюдается, и что те немногие, кто его нарушает, являются преступниками. – Ну хорошо. Допустим, ты догадался, кто я, но почему же ты молчал о своих догадках? – Я не молчал. Я поделился ими… с Полонусом. – С Полонусом? – Она побледнела и чуть не лишилась дара речи. – Почему именно с ним? – Потому что Полонус знал Дейлоса. Он находился в числе его сторонников. Еще одно потрясение! Он крепче обнял ее, чтобы она не упала. – Не может быть, – возразила Персефона. – Полонус – уважаемый, почтенный… член Совета, твой дядя. – Все правильно. Он замечательный человек, но в юности, или, как он говорит, в «непутевой юности», он поддерживал Дейлоса, как и сотни других акоранцев, в основном молодых людей. – Сторонники Дейлоса погибли в схватках с Атрейдисом. – Погибли воины-предатели, но подавляющее большинство его сторонников помирились со своими семьями. Они вернулись к обычной жизни, а некоторые, такие, как Полонус, даже заняли весьма ответственные посты в государстве. – Помирились? – Персефона печально покачала головой. – Существовала по крайней мере одна семья, которая не захотела идти на примирение. – Ты говоришь про семью твоей матери? – спросил Гейвин. – Да. Она тоже была сторонницей Дейлоса и безгранично ему доверяла. Когда родилась я, ее родные отреклись от нее. – И тогда она переселилась на Дейматос? Персефона кивнула. – Она не хотела иметь ничего общего с остальным миром и полагала, что мне будет лучше вдали от него. Ей казалось, что, если люди узнают о моем происхождении, они отвернутся от меня. – Она ошибалась. Надеюсь, сейчас ты поняла ее неправоту. – Могла ли она рассчитывать на что-то другое? К Дейлосу навсегда прилепилось прозвище «предатель». Да и кто осудит людей за то, что они его так называют? Он делал ужасные вещи. – Он, а не ты. Дети неповинны в грехах своих отцов. Тебя нельзя осуждать за то, что делал Дейлос. – Во мне его кровь, и я передам ее своему будущему ребенку. – Ну и что? Какая разница, что течет в наших жилах? Мы сами строим свои судьбы, и только нам решать, на что мы употребим отпущенное нам время – на добро или на зло. По щекам Персефоны опять побежали слезы. Она больше не пыталась с ними бороться. – Не надо, Гейвин… Я знаю, ты хочешь, как лучше, но не вселяй в мою душу напрасные надежды. Ты человек незаурядный. Тебе предстоит стать ванаксом после Атреуса. |