Онлайн книга «Живу тобой одной»
|
– Поставь что-нибудь для Хэма, – сказала мать. – Знаешь, Хэм, она подхватывает все новомодные танцы, как только они появляются. – Лучше бы поучилась готовить старомодные блюда, – заявил отец. – Ну, папа! – снова закричала Люси. В следующий момент на Хэма обрушился поток высоких, пронзительных звуков: труба, кларнет, тромбон, барабаны, цимбалы. – Это шимми. Люси пыталась перекричать шум. Странно, что Хэм, хотя и слышал музыку впервые, сразу понял, почему она называется шимми. [7] Люси подошла к нему, отчаянно трясясь и извиваясь всем телом. Протянула Хэму тонкую руку с ярко накрашенными ногтями. – Пошли, я тебя научу. Хэм вжался в спинку стула. – Нет. Я в жизни никогда не танцевал. – Так я и думала. В твоем воспитании вообще много пробелов. – Люси! – прикрикнула мать. – Придержи язык! Хэм не виноват в том, что ему пришлось оставить школу. Люси, хохоча, сделала крутой поворот и завертела задом у самого лица Хэма. – А я не о школе говорю, мам. Сью Кэмпбелл вздохнула. – Просто следи за ней, Хэм. А потом она тебя научит. – Да, мэм. Обрадованный разрешением, Хэм не сводил глаз с Люси. До этого он лишь искоса украдкой посматривал на нее. Мальчишка-сорванец, равноправный участник всех детских игр безвозвратно исчез. Люси Кэмпбелл превратилась в женщину, странную и загадочную, с накрашенными губами и наманикюренными ногтями, с челочкой на лбу. Пышная грудь, зажатая по последней моде тугим бюстгальтером, не поддавалась новомодным ухищрениям и выпирала из-под платья с дурацкой оборкой, которое совсем не понравилось Хэму. Волновало лишь то, что оно такое короткое. В какой-то момент Люси высоко подняла ногу в танце, чуть ли не в лицо Хэму, и он успел заметить тугое округлое бедро там, где кончались чулки. Сердце бешено забилось, нахлынули воспоминания о том, какая она была в тот давний день в яблоневом саду. Теперь-то он бы не убежал, как тогда! Сью Кэмпбелл с трудом извлекла свои тучные телеса из кресла-качалки и направилась на кухню. – Пора ужинать. У нас сегодня ростбиф и йоркширский пудинг, Хэм. Как ты к этому относишься? Хэм рассмеялся. – Тетя Сью, вы же знаете, что это моя любимая еда. После ужина, пока мать с дочерью убирали со стола и мыли посуду, Хэм с Уолтом сидели в гостиной и разговаривали. – Карл Мейджорс просил меня заехать к нему на этой неделе, поговорить насчет заказа на сланец, на крыши для новых домов, которые они строят в Олбани. Не хочешь поехать вместе со мной как представитель отца? – Ну нет. Я в этом ничего не понимаю. Уолт нахмурился. – Пора учиться, парень. И твой отец этого хочет. – Иногда мне кажется, что мой отец хочет слишком много. Уолт внимательно взглянул на него сквозь клубы голубого трубочного дыма. – И всегда получает то, что он хочет. Хэм обрадовался появлению женщин, положивших конец трудному разговору. В девять часов мать с отцом пожелали молодежи спокойной ночи и отправились наверх спать. – Ровно через час отправь его домой, – наказал Уолт дочери. – Он рабочий человек, ему завтра рано вставать. – Ну, рабочий человек, – произнесла Люси, когда родители ушли, – хочешь поучиться танцевать шимми? Она медленно, чувственным движением повела пышными бедрами. Хэм ощутил дрожь внизу живота. Ему не терпелось закончить игру, начатую четыре года назад. – Или, может, чарльстон тебе больше подходит? – Я попробую. Во рту и в горле у него внезапно пересохло, так что слова прозвучали каким-то хриплым лаем: – У-у-ух ты! Люси высоко взмахнула ногой, показав ему краешек трусов. Со скрежетом поставила иглу на крутящийся диск, подошла к Хэму вплотную. – Ты, в самом деле, хочешь научиться танцевать? Карие глаза, не отрываясь смотрели на него. Те же глаза, что и тогда, в яблоневом саду, – настороженные и в то же время вызывающие, всезнающие. – Ну… в общем, да. Она засмеялась, и он почувствовал себя слишком молодым, неловким и неумелым. Казалось, она во всем превосходит его. – Долго же ты ждал, Хэм. Целых четыре года… Неуверенный в том, что правильно понял ее, Хэм уклонился от ответа. – Твоя мать пригласила меня на ужин. – Не понимаю, с чего бы это. Меня же не пригласили на свадьбу твоего отца. У Хэма загорелось лицо. – Там, кроме меня, молодых никого не было. – Тебе удалось поцеловать невесту? Ему стало еще жарче. – Говорю тебе, это была не обычная свадьба. – Могу себе представить. Твоя мачеха – еще совсем молодая девушка. Наверное, не намного старше нас с тобой. – Ей девятнадцать, – кивнул Хэм. – И хорошенькая. – Наверное. Я как-то не заметил. – Нет, вы только послушайте! Он не заметил! – Люси засмеялась, словно услышав остроумную шутку. – Она уже пять месяцев живет в вашем доме. Готова поспорить, ты много чего успел заметить. А уж твой отец тем более. Натаниэль Найт, похоже, мужчина хоть куда, если ему удалось заполучить такую молоденькую девушку в жены. Хэм чувствовал все большую неловкость от разговора. Ему почему-то стало стыдно за отца, Келли и за себя самого. – Мы вроде собирались танцевать… Девушку его смущение явно забавляло. – Давай, если хочешь. Через пять минут обоим стало ясно, что у Хэма нет склонности ни к шимми, ни к каким другим быстрым танцам, вошедшим в моду в начале двадцатых годов. – Давай попробуем что-нибудь помедленнее, например тустеп, – предложила Люси. – В детстве мне казалось, что у тебя самые большие ноги в мире. – Она поморщилась. – Похоже, я не ошиблась. Она подняла ногу и потерла ступню. – Извини. Я такой неловкий. Если тебе еще не надоело, я бы попробовал тустеп или вальс. – Вальс?! – Люси смотрела на него как на сумасшедшего. – Да кто сейчас танцует вальс! Старики вроде наших отцов. – Глаза ее внезапно вспыхнули хитрым блеском. – Хотя к твоему отцу это, пожалуй, не относится. Он ведет себя как молодой. Повернувшись к нему спиной, она меняла пластинку. |