Книга Обжигающий огонь страсти, страница 43 – Стефани Блейк

– Вы предпочитаете войти в дом одна?

– Нет. – Адди судорожно схватилась за его руку. – Пойдемте с нами. Боюсь, мне потребуется моральная поддержка. – Она улыбнулась.

Дети, разглядывая особняк, громко выражали свое восхищение.

– Мы правда тут будем жить? – спросил Джейсон. – В этом огромном доме?

Джуно потянула мать за рукав, показывая на лошадей, резво скачущих в загоне.

– Мама, мамочка, посмотри на этих лошадок. И я тоже смогу ездить на лошадке?

– Конечно, моя милая. – Адди прижала к себе дочь – не столько для того, чтобы успокоить ее, сколько для того, чтобы успокоиться самой.

Джейсон выпрыгнул из фургона и побежал к парадной двери.

– Обожди нас! – окликнула сына Адди.

Лайт выбрался из фургона и зашел с другой стороны, чтобы помочь спуститься Адди и ее дочери.

Поднявшись по ступеням, Адди взялась за медный дверной молоток и невольно опустила руку. Затем все же заставила себя сделать три коротких удара.

Стоя в ожидании, она затаила дыхание. Прошло, казалось, несколько часов, прежде чем дверь отворилась и она увидела знакомые ирландские черты служанки Юнис Келли. За прошедшие годы Юнис пополнела, ее лицо округлилось, а вокруг голубых глаз появились едва приметные морщинки. Но в целом она не очень изменилась. Служанка смотрела на Адди с недоумением.

– Что вам здесь нужно? Адди рассмеялась.

– Ты что, не узнаешь меня, Юнис? Присмотрись хорошенько. – Молодая женщина сняла шляпу, и золотистые волосы рассыпались по ее плечам.

Юнис, побледнев, отступила на шаг и схватилась рукой за горло. Другую руку она выставила перед собой, словно пыталась отогнать привидение.

– Хвала Господу! Неужели это вы, мисс Аделаида? О, неужели вы не призрак? – Глаза Юнис закатились, и она с воплем рухнула у порога.

И тотчас же весь дом наполнился громкими криками. Со всех сторон сбежалась прислуга. Наконец появился и Сэм Диринг. Несколько мгновений дочь и отец молча смотрели друг на друга. Затем он протянул к ней руки:

– Неужели это ты, Адди? В самом деле ты?

– Папочка, дорогой…

Они обнялись и прослезились. Лайт и дети смотрели на них в почтительном молчании.

Вскоре они уже сидели в кабинете. Похудевший и поседевший Сэмюел Диринг расположился в своем кожаном кресле с внуком и внучкой на коленях. Он радостно улыбался.

– Никак не могу поверить, что это не сон, – сказал он, покачивая головой. – Никак не могу поверить.

– Что касается детей, папа, то можешь не сомневаться в их реальности, – заверила Адди. – Они еще не раз напомнят тебе о своем существовании. Уж на что крепкий человек их отец, а они и его доводили до полного изнеможения.

– Ха-ха! Они могут съесть меня с потрохами, если у них появится такое желание.

– Дедушка, дедушка, – вновь и вновь повторяла Джуно, поглаживая Сэма по лицу своими крохотными ладошками.

Мальчик демонстрировал свою любовь не столь деликатным образом. Он несколько раз ткнул в живот Сэма своим маленьким, но твердым кулачком.

– Ты должен посмотреть, дедушка, как я умею драться. А еще охотиться, плавать и бросать бумеранг. Показать?

– Уф… Для такого мальца у тебя неплохой удар. Мы сделаем все, что ты захочешь. Но сначала надо подняться к твоей бабушке. Вы ведь хотите повидать свою бабушку?

– Да! – в один голос откликнулись дети.

– Бабушка сейчас отдыхает. Но думаю, она не будет возражать, если мы ее побеспокоим.

– Кто отдыхает? – послышался голос из коридора.

И тут же в кабинете появилась Джоанна Диринг. Адди с трудом узнала мать – ее некогда атласно-гладкая кожа теперь походила на пергамент. И даже стеганый халат не скрывал угловатых очертаний фигуры.

Вспомнив о том, как отец, бывало, посмеивался над полнотой матери, Адди прослезилась.

– Мама!

– Аделаида, моя дорогая.

Женщины кинулись друг другу в объятия. Болезненная острота ситуации и сопряженное с ней непреодолимое волнение – это оказалось не по силам даже такому видавшему виды человеку, как Уильям Лайт. Он подошел к окну и принялся рассматривать травяные лужайки Парраматты, сильно проигрывавшие в сравнении с пастбищами по ту сторону Голубых гор.

Сэм Диринг даже не пытался скрыть свои чувства. Обхватив голову руками, весь в слезах, он смотрел, как его жена, опустившись на колени, прижимает к груди внучат, а Адди, стоявшая рядом, ласково гладит всех троих по волосам.

– Может быть, тебе лучше прилечь, мама? – спросила Адди. – Ведь это такой удар для тебя.

– Удар? – возмутилась Джоанна. – Да это для меня куда целебнее, чем все прописанные доктором Филдингом лекарства. – И она снова расцеловала Джейсона и Джуно. – Ах вы, мои птенчики. Глядя на вас, я как будто возрождаюсь, воскресаю. И все благодаря вам. Вот увидишь, Сэм, теперь я поправлюсь. – Она возвела глаза к потолку. – Всемилостивый Господи, сколько раз я молилась, чтобы свершилось нечто подобное. И Ты откликнулся на мои молитвы, осуществил самые несбыточные, как казалось, надежды. Спасибо Тебе, спасибо Тебе, спасибо Тебе.

Когда наконец первое волнение улеглось, дворецкий Карл подал женщинам чай, детям – молоко и печенье, а мужчинам – херес.

Карл и Юнис были освобожденными заключенными, которые предпочли остаться на службе у Дирингов.

– Ты хорошо выглядишь, Карл, – сказала Адди дворецкому.

– Спасибо, мисс. А вы выглядите просто замечательно.

– К тому же ты сама любезность, – рассмеялась Адди, глядя на свое облачение. – По-моему, я смахиваю на бродяжку. Но это дело поправимое, надо только принять ванну. Хочешь – верь, хочешь – нет, мама, но у меня есть даже выходной наряд.

– Все твои вещи наверху, никто к ним не прикасался. Все это время я была уверена, что ты вернешься.

– Боюсь, что весь мой гардероб безнадежно вышел из моды.

– Ошибаешься. Ты всегда следила за модой, Адди, всегда просматривала последние французские журналы. За время твоего отсутствия я собрала около ста журналов, они все в твоей комнате.

– Дорогая мама, – Адди прикоснулась к увядшей руке Джоанны, – тебе предстоит пошить много вещей, поэтому отдыхай, набирайся сил.

Подкрепляясь, они обсуждали множество событий, произошедших за семь лет, с тех пор как Адди и Крег бежали из Нового Южного Уэльса. Оказалось, Джейсон Диринг теперь управляет фермой на Земле Ван Димена. Он женился на бывшей заключенной и уже имеет сына – Сэмюела-младшего, четырех лет от роду.

После своего освобождения три года назад Юнис и Карл поженились и теперь копили деньги, рассчитывая обзавестись собственной фермой.