Книга Мир крутых мужчин, страница 32 – Марина Серова

Я спросила себя, надо ли мне это, сама себе ответила твердым «нет» и решилась.

— Пошли! — резко скомандовала я Костику и прыгнула вниз на землю.

Приземлилась удачно, на корточки, и метнулась влево, в еще более густую тень под двумя деревьями, растущими рядом со стеной дома. До забора здесь было недалеко, и, пока омоновцы не начали прочесывать местность, оставались шансы скромно удалиться по-английски.

Сзади я услышала глухой стук и приглушенный стон: это прыгнул Костик. Со слоновьей грацией он на четвереньках пополз ко мне, раздраженно откидывая от себя склоненные до земли ветки.

— К забору? — шепотом спросил он, поглаживая себя по плечу, и начал оправдываться:

— Если бы не этот хмырь сверху, я был бы порезвее. Всю спину, гад, оттоптал.

— Не ной, — посоветовала я ему и бросилась к забору.

Мы удачно добрались до него, причем одновременно, но когда так же одновременно стали перелезать через него, забор рухнул под нашей общей тяжестью.

Шум привлек внимание.

Послышался топот множества ног. Я кинулась влево. Куда делся Костик, даже не заметила. В таких ситуациях по сторонам не оглядываешься.

Как оказалось, через несколько метров я попала в чужой двор, промчалась через него и, свернув туда, куда земля уходила чуть с понижением, снова наткнулась на забор. Эту загородку валить не пришлось, через нее я перешагнула. И попала в заросли камыша.

Сзади слышались крики, но они были скорее следствием общего возбуждения, а не целенаправленными.

Прорвавшись наконец через пыльный камыш, я вышла к насыпи, по верху которой пролегала дорога. Надо было отдышаться. Я привалилась к насыпи спиной.

Постучав по карманам, обнаружила, что умудрилась ничего не потерять — ни сигареты, ни документы. Пистолет я вообще не выпускала из рук и сейчас аккуратно положила его рядом с собой.

В отличие от того же Костика, если бы пришлось отвечать на вопросы милиции, мне нельзя было бы сказать, что я «Макаров» на улице нашла или впервые в жизни вижу. Он был моим, и об этом имелись соответствующие записи там, где им положено быть. Я вынула из измятой пачки сигарету, прислушалась, не решаясь закурить. И правильно. С дороги послышались какие-то звуки.

Бросив сигарету, я схватила пистолет и начала осторожно карабкаться вверх. А когда выглянула из высокой травы на обочине, увидела «Волгу» с открытыми дверями, стоящую чуть в отдалении. Рядом с ней стоял человек и разговаривал по сотовому телефону. Сердечко мое подпрыгнуло: это был тот самый парень, поговорить по душам с которым мне никак не удавалось все последнее время. Сейчас, судя по всему, он был один.

Ситуация складывалась удачно, как в кино. Даже не успев до конца обдумать свои действия, я спустилась немного вниз, прокралась ближе к машине, стараясь не шелохнуть ни одной травинки, выбралась на дорогу и залезла в салон «Волги», скрючившись на полу перед задним сиденьем.

Как бы дела ни повернулись дальше, я собралась как минимум покататься на машине. А там видно будет.

Прошло немного времени, послышались быстрые шаги, машина качнулась. Кто-то сел на место водителя. Я уже приготовилась выскочить, как чертик из табакерки, но тут внезапно услышала, как к машине подходит еще один человек.

— Новостей нет, — произнес водитель, — омоновцы там разобрались полностью, всех построили, сейчас будут грузить, транспорт подан.

Второй не ответил ничего, только вздохнул и, кряхтя, уселся на правое сиденье.

Заурчал мотор.

Я подумала, что это жутко неприлично, когда здоровые мужчины сидят удобно, а хрупкая девушка сжимается в комочек на нечистом полу. Почему, глубоко вздохнув, разогнулась, села на заднее сиденье и, подняв пистолет, тихо, но твердо произнесла:

— Не шевелиться, козлы!

Знакомый мне брюнет замер, положив руки на руль, а его товарищ медленно обернулся.

У меня брови полезли на лоб, и ствол пистолета немного дрогнул. Рядом с брюнетом сидел мой однокорытник по юрфаку, а сейчас майор милиции и большой мой друг Володька Степанов!

— Танька?! — выдохнул он, — Я-то Танька, а ты кто? — воскликнула я. — Ты хоть знаешь, с кем сидишь?

Володька перевел взгляд на своего соседа, тот пожал плечами, но позволить себе большее шевеление после приказа не рискнул: мы с ним уже имели краткую беседу в недалеком прошлом, и он оказался понятливым мальчиком.

— Конечно, знаю. Это Коля Федоров из волгополоцкого РУБОПа. Вы не знакомы? — ответил Володька, косясь на мой пистолет.

А потом, видя мою заторможенность, медленно протянул правую руку и залез в нагрудный карман рубашки мерзавца-каратиста. Извлеченное оттуда удостоверение раскрыл и протянул мне. Прочитав то, что было написано в удостоверении, я откинулась на сиденье и положила пистолет на колени.

— Объясняй, Володька. Только подробно, — потребовала я.

— А шевелиться уже можно или пока не стоит? — Володька улыбнулся и расслабился. — Ну и задала ты нам всем работы, мать. Я даже не знаю, как с коллегами буду рассчитываться за их долготерпение… — укоризненно заговорил он.

— Что ты тут делаешь? — перебив его, прямо спросила я. — И без вступлений, пожалуйста.

— Как скажешь, Танька, — ответил Володька, — как скажешь. Когда ты мне позвонила и спросила про выстрелы у тебя во дворе, а потом исчезла без предупреждений, я почему-то сразу подумал, что ты уехала в Волгополоцк. Иначе не объяснишь появление Петрова в Тарасове: его взяли рядом с твоим домом, значит, скорее всего он приехал к тебе и озадачил тебя на расследование. Видишь, я оказался прав.

— А почему у меня украли документы? — спросила я.

— Мы не хотели их… забирать, — осторожно начал пояснять мой бывший противник по имени Коля. — Нас запросили, и, получив сообщение из «Астории», мы решили проверить, та это Иванова или нет. Вас не было в номере, мы предупредили администратора, я даже подстраховался и выставил напарника на лестнице. Но вы сумели его обойти…

Ну а дальше получилось все импровизационно.

Когда поднялся шум, сотрудники гостиницы, зная, что мы из милиции, конечно же, бросились нам на помощь, а я не успел даже толком посмотреть, что у вас там было в папках. Пришлось забирать все…

Извините.

— Воровство, превышение служебного положения, нападение на женщину с целью насилия… — злопамятно заперечисляла я.

— Не было насилия! — вскричал Коля. — Я даже не пытался!

— Меня, извините за выражение, побили. То есть ударили, — напомнила я ему — А в кодексе в данной части применено именно слово «насилие», без прилагательного «половое». Так что замолчите и не мешайте мне возмущаться!

Коля послушно замолк, а Володька продолжил: