Онлайн книга «Окончательный расчет»
|
Приподнявшись слегка на локте, она пристально посмотрела Альберту в лицо: — Послушай… ты вообще-то думаешь, что говоришь?.. Я же старше тебя!.. — Какое имеет значение, кто из нас старше? — Его глаза излучали нежность. — Моя мать была старше отца на семнадцать лет! Они всю жизнь обожали друг друга, а умер раньше он… Женя упала обратно на подушку, нащупала в полутьме сигареты на стоявшей рядом тумбочке и закурила. Некоторое время она молча смотрела в потолок, потом заговорила, удивляясь сама тому, что произносит. Главное, что вообще всерьез поддерживает этот нелепый разговор. Возможно, всего лишь потому, что когда-то давным-давно, на заре туманной юности, она действительно больше всего на свете хотела жить в Москве, навсегда покинуть этот треклятый городишко, где все и всегда знают о тебе и то, что надо, и то, что не надо. И вот же она — ирония судьбы! Впервые в жизни ей именно сейчас, когда юность с ее желаниями давным-давно осталась позади, когда жизнь давно уже мчит ее по накатанному желобку, именно сейчас-то ей — пусть сгоряча, а значит, и не всерьез — это предлагают… Вот черт!.. — Мой муж, — сказала она вслух, — никогда меня от себя не отпустит… Он в этом городе в авторитете. — Он бандит? — простодушно поинтересовался молодой человек, словно это известие его заинтересовало разве что на уровне обычного любопытства. — Ну не знаю… Вероятно, и так можно сказать. — Женя осторожно покосилась на Альберта. — Он «чеченец», и убить человека для него ничего не стоит. К тому же он владелец… то есть совладелец, но основной, здешнего охранного агентства… — Хочешь сказать, что оружие, дабы убить человека, посягнувшего на тебя, у него всегда под рукой? — Примерно… — Женя смотрела на Альберта с неподдельным интересом: смутит его это или нет? Не смутило. Он вновь привлек ее к себе, нежно поцеловал в уголок губ. — Женюрушка, откуда ты знаешь, кто и что стоит за мной? — Он ласково улыбнулся, но в его голосе она вдруг почувствовала новые, металлические нотки. — А вдруг я всем бандитам бандит? Только несколько иного масштаба, чем твой северотуринский муж?.. Она не нашлась так вот сразу, что ему ответить, а он продолжил: — Я никогда не говорю того, в чем бы не был уверен, — тебе еще предстоит в этом убедиться, поскольку мы так мало знакомы… И если я сказал, что увезу тебя в Москву, — значит, так оно и будет. — Послушай… — Женя выскользнула из его рук и из постели, — мы ведь и познакомились-то всего несколько часов назад!.. — Я тебе говорил о своих родителях? — мягко перебил ее Альберт. — Говорил! Так вот, они с мамой стали мужем и женой через двое с половиной суток после первого знакомства. Любовь с первого взгляда, не распознать которую просто невозможно, — это у нас семейное… Ты меня полюбишь тоже. Обязательно! Ведь я тебе нравлюсь? Женя рассмеялась и вернулась в постель. Он ей действительно нравился. Настолько, что о Мозолевском впервые она всерьез вспомнила уже после того, как отправила Альберта с подробными инструкциями за своей машиной, а сама, наскоро собравшись, бросилась ловить такси. Он ей понравился еще и настолько, что Женя просчиталась со временем и, когда такси было наконец поймано, сообразила, что московский поезд пришел в Северотуринск еще сорок минут назад… …Волк не может, не должен иначе — Вот кончается время мое!.. Тот, которому я предназначен, Улыбнулся и поднял ружье!.. — Дьявол, — пробормотала Женя, услышавшая слова ненавистной ей песни, даже не успев переступить порог своей квартиры. «Охоту на волков» Высоцкого под яростные гитарные аккорды, доносившуюся из гостиной, исполнял ее супруг Василий Шмелев, и это было плохо. В том, что Василий взял в руки свою старую, еще с чеченских времен имевшуюся у него гитару, ничего плохого не было. Плохо было, что в данный момент он яростно хрипел именно эту песню, ненавидимую его женой. Пел ее Шмелев исключительно когда впадал в свое самое худшее, самое тяжелое настроение, чреватое либо приступами астмы, либо припадками бешенства, а чаще всего и тем и другим, поскольку после состояния ярости приступы у мужа были неизбежны… Но главным для Евгении Петровны Шмелевой всегда было не сдаваться на милость обстоятельств и уверенность, что из любой ситуации можно умеючи выйти без единой потери. Какой идиот сказал, что хитрость — один из видов слабоумия?.. Сам он слабоумный, вот что! Она нарочито шумно переступила порог и громко хлопнула дверью: — Васька, солнышко, ты дома! Слава богу!.. А я, как ни старалась, все равно проспала… Прости меня, дуру ленивую! Женя, раскрасневшаяся, с самым счастливым видом влетела в комнату и тут же замерла на месте, уставившись на издавшую какофонический аккорд гитару, словно только что обнаружила, чем именно занят ее супруг. — Что… Что случилось? — Ее глаза округлились от тревоги. — Где ты была? — Взгляд Шмелева не сулил ничего хорошего, но Женя не сочла возможным обратить на это внимание. — Я сегодня ночевала в маминой квартире, — спокойно пояснила она, слегка наморщив лобик. — Я не могла здесь ночевать, я испугалась. — Испугалась в своем собственном доме, поставленном на охрану?! Близкая ярость клокотала в голосе мужа, но Женя к этому была вполне готова. — А мобильный ты тоже от страха отключила?! — почти выплюнул он, угрожающе поднимаясь со стула, на котором сидел, и отшвыривая жалобно звякнувшую гитару. — Да! Поэтому! — Теперь Женя сменила тон, почти завизжав. — Мне угрожали по телефону, ясно тебе?! Вчера и позавчера, и я уехала туда, в эту гадостную развалюху, понятно? Во что вы еще сумели вляпаться?! И кто мне звонил?! Кровь постепенно отливала от лица замершего на месте Василия. Казалось, смысл сказанного Евгенией доходит до него медленно: — Угрожали… — пробормотал он. — Угрожали? Тебе?! — Я же уже все сказала! — Женя раздраженно пожала плечами. — Ну-ка быстро рассказывай еще раз, и подробнее! Он грубо схватил жену за плечи и увлек на диван. — Ой, не хватай меня так, больно же!.. А что тут особо рассказывать? Я даже не поняла, мужик это или баба… Хрипун какой-то… Сказал: передай своему муженьку, что начнем мы с тебя, его обожаемой женушки… — Что-о?! Эту фразу Женя придумывала и продумывала всю дорогу в такси, и именно такой реакции от своего олуха и ожидала. Ни слова не говоря, она пожала плечами, а Василий бросился к небольшому ломберному столику с маленьким выдвижным ящичком работы позапрошлого века: антиастматические препараты хранились в каждой комнате их квартиры — на всякий случай. И один из них сейчас пригодился. Женя поморщилась, пережидая, пока муж купирует начавшийся приступ и сможет продолжить разговор. Она уже ни секунды не сомневалась в том, что цели своей достигла. Наверняка супруг знал о тех анонимных звонках, о которых ей в свое время поведал в минуту слабости Мозолевский, рассказывая, как легко и просто на самом деле управлять людьми, поскольку все они ничтожные трусы и у каждого, кроме всего прочего, имеются свои собственные грязные секреты и тайны… Тогда Женя решила, что Мозолевский не гнушается шантажом, но это ее ничуть не смутило. Не смутила ее и последовавшая затем мысль, что наверняка и ее Шмель в подобных делишках тоже участвует. |