Онлайн книга «Акварель для Матадора»
|
Гаев встретил Зайцева с таинственным и хитрым видом. Когда он собирался объявить какую-нибудь важную и приятную для себя новость, он становился большим ребёнком. Лицо его сияло, как масляный блин. Он ходил по квартире в сером махровом халате, держа в руке с манерно отставленным мизинцем стакан кровавой Мэри. Поглядывал в зеркала. Новость-то Зайцев знал уже несколько дней. Гаев баллотируется в Госдуму вместо выбывшего из игры депутата Значкова. Выборг и окрестности. Славные места, тихие и чистые. — Давно пора, — сказал Зайцев. Не стал добавлять, — «Заиметь депутатскую неприкосновенность». — Давно, давно, — согласился Гаев. — Мне, знаешь, и слово само нравится — «депутат». Если сумею живым-здоровым лет ещё десять прожить с этим словом… То и дальше всё будет о'кей. — Когда выборы-то? — спросил Зайцев. — Через два месяца. Времени — кот нассал. На тебе, Зайка, культура-мультура. Смотри, я вот тут набросал… Гаев вытащил откуда-то маленькую мятую бумажонку, на которой виднелись каракули разных форм и размеров. У Гаева были большие проблемы с почерком, он сам редко понимал смысл своих записей. — Вот — нужна выставка в местном музее. Какая-нибудь крепкая хорошая выставка, солидная. Старые мастера, мебеля какие-нибудь. Чтобы совместно с Эрмитажем или что-нибудь эдакое… И чтобы губернатор был на открытии. Зайцев присвистнул. — Не свисти. Баксы у меня из дому высвистишь, — строго сказал Гаев. — Губернатор, конечно, не по твоим каналам. За тобой выставка. — Понял. Шоу ваши, Самсон Наумыч, нужно предложить вниманию выборгских любителей прекрасного: типа, знаете, выездных выпусков… — Отлично, Зай. Галка с Вовкой пусть поблюют на радость крестьянам. Потом — концерты эстрадные. Рокеры, Зыкина. Голубой Мальчик вроде пошёл неплохо… Аринка должна концерты вести. Найди её… — Пропала она, — ляпнул Зайцев, испугался, что сболтнул лишнего, и тут же разозлился на себя за свой страх. Какого чёрта? Может, сам Гаев её и того, и она валяется в Яузе без головы, а его, Зайцева, Гаев таким образом проверяет… — Это что ещё значит, пропала? — нахмурился Гаев. — Парень её меня нашёл для задушевного разговора… Вчера, что ли, или позавчера. Говорит, украли. Поймали во дворе дома, засунули в машину и увезли. — Ебать-колотить…. И чего же ты мне ничего не сказал? — Самсон Наумыч, — шмыгнул носом Зайцев. — Вы мне не велели следить за Ариной… — Не, ты не сепети. Что за парень-то? — Мент, — Зайцеву было даже приятно огорошить Гаева, — Или комитетчик, я их путаю всех. Погоняло у него Матадор… — Что?! — последний глоток кровавой Мэри прыгнул изо рта обратно в бокал. — Ты его знаешь? — Теперь знаю. Он меня нашёл, говорит, так и так, Арину увели, готов всем заинтересованным лицам нанести серьёзные физические увечья. Если что услышишь, говорит, звони по телефону… — И телефон дал? — И телефон дал. Я его выбросил сразу. Самсон Наумыч, вы лее знаете, я ни в какие разборки… — Так что же, погоди, погоди… Так она, значит, ебётся с этим Шмутадором, так получается? — Я, Самсон Наумыч, в подробности не вникал. Может, он с ней, может, она с ним. — И ты мне об этом не сказал?! — О чём? Зайцев, конечно, понимал, о чём. О том, что бывшая любовница Гаева спуталась с агентом, который ведёт дело об Акварели, которую молва связывает с именем Гаева. Но что он мог сказать? «Самсон Наумыч, вы типа наркотой торгуете, так за вами охотится парень, который теперь трахается с Ариной…» Президент фирмы «Лабеан-хесв» Леонид Крашенинников с большим удивлением прослушал сообщение о том, что рейс из московского Шереметьево-2 в парижский Орли задерживается на два часа. Размышляя, что теперь есть основание подавать на «Аэрофлот» в суд со стопроцентной гарантией победы, Крашенинников побрёл по свободной зоне. Как легко он стал думать в последнее время о таких вещах, как суд, иск, процесс!.. Знаменитые адвокаты, шелест свежих газет, ритуал судебного заседания. Красиво, почти как в опере. В последние годы Леонид Крашенинников очень полюбил возвышенное искусство оперы. Ещё в начале девяностых слово «суд» вызывало в памяти мерзкие картины: грязная скамья, пальцы решёткой, небо в клеточку. Крашенинников сам дважды выслушивал обвинительные приговоры. Крашенинников удачно попал в ласковое течение легализации теневых капиталов под негласным надзором правительства. Его бизнес, криминальный на девяносто процентов в девяностом году, сейчас оставался в тени процентов на пятьдесят. Но это совсем другие проценты, совсем другая тень: речь идёт чаще о скрытых налогах, чем о закопанных в лесу трупах. Ему нравилось проводить время в кругу богемы, видных политиков и очаровательной французской невесты Жюли, а не за бесконечным пиршественным столом с ворами и паханами. Он полюбил белый цвет. Г-н Крашенинников достал белый телефон, позвонил в Париж Жюли: — Бонжур, ма петит. Л'авьон отложили на два с половиной часа… — Это ужасно, шер. Мы не успеем авектуа в Opera. — Приедем хотя бы к л'акт труазьем… Я всё же хочу услышать мамзель Лулу в партии Травиаты… Крашенинников покидал Россию на три месяца. Дела шли хорошо, деньги работали, контора писала. Он уезжал в свадебное путешествие. Они с Жюли намеревались посетить семь экзотических стран: две африканских, две латиноамериканских, две южноазиатских и сумчатую Австралию. Крашенинников зашёл в бильярдную, поставил на пол белый саквояж, аккуратно сложил на него белый плащ. Матерчатые квадратные абажуры нависали над зелёными столами. От дальнего стола исходил глухой стук шаров. Лица игроков были скрыты в полумраке. Вот человек наклонился, примеривая кий, нырнул в колодец света, ударил, и, выпрямившись, опять растворился в тени. Крашенинников подошёл к столу, взял в руки кий. — Стукнемся, Леонид Петрович? Крашенинников повернулся. Второй кий доставал из пирамиды смуглый стройный мужчина с коротким шрамом через правую щёку. Это лицо Крашенинников узнал бы даже среди ангельских ликов на том свете. — Глеб Егорович… Вот так встреча! Так это ты задержал самолёт? — Я, Лёня, не умею задерживать самолёты. Задержал его сам генерал Барановский. Матадор взял кусок мела, аккуратно натёр набойку кия, плавными круговыми движениями намелил его и вытянул перед собой, примерил на глазок… — Из-за меня, догадываюсь? — Правильно догадываешься. — И что же случилось? — Разбивай. Нужно мне получить от тебя информацию по одному важному для меня делу… |