Книга Храбрая леди, страница 16 – Джен Хадсон

Сахарная Энн подтянула его поближе к кровати.

— Триста, знакомьтесь, капитан Уэбб Маккуиллан, рейнджер штата Техас: это он был ранен во время ограбления поезда и теперь выздоравливает в спальне через холл. Капитан, перед вами миссис Триста Ла Вин.

— Здравствуйте, мэм! — сказал Уэбб, чувствуя себя полным болваном — кому придет в голову здороваться с женщиной, находящейся на краю могилы!

Сахарная Энн нахмурилась, глядя на него, потом прошептала:

— Капитан, ваша шляпа!

Еще одна проблема. Отпустить ее руку или стеганое одеяло? Ее рука такая приятная… К черту скромность! Кузина Триста все равно ничего не видит, а после того как Сахарная Энн за ним ухаживала, для нее не осталось никаких тайн.

Он отпустил стеганое одеяло и снял шляпу.

— Рад познакомиться с вами, мэм, очень обязан вам за гостеприимство.

— Я зайду к тебе попозже, Триста, — пообещала Сахарная Энн.

Уэбб мог поклясться, что выражение лица старухи смягчила едва заметная улыбка. Он снова нахлобучил шляпу и одной рукой подтянул стеганое одеяло.

— Нам надо поговорить, — сказал он Сахарной Энн. — Давайте пройдем ко мне в комнату.

Она пробовала отказаться, но он крепко держал ее и тянул за собой.

Когда они вошли к нему в комнату, Сахарная Энн взмолилась:

— Капитан, пожалуйста. Так вы мне что-нибудь сломаете.

Он быстро отдернул руку.

— Простите. Мы должны поговорить. Я слышал историю о каком-то адвокатишке, его гадких делишках против вашей кузины и хочу знать, что происходит?

— Это семейное дело, сэр. Ничего такого, что касалось бы вас.

— Черта с два! Если это жулик, я с ним разберусь. Вы забыли, что я — техасский рейнджер?

Она глубоко вздохнула:

— Хорошо, сэр, но сначала вы Должны вернуться в постель.

Она, сморщив нос, выдернула сигару у него изо рта и положила ее в маленькую фарфоровую пепельницу рядом с умывальником, затем, сняв шляпу с его головы, положила ее на сундук, после чего отвернула простыню и стала ждать. Неумолимый взгляд ее говорил о том, что она не уступит ни на йоту и возражать бессмысленно. После того как Уэбб забрался в кровать, Сахарная Энн натянула на него простыню и, накрыв поверх стеганым одеялом, аккуратно его расправила.

— Итак, — сказал он, — я в постели. Теперь говорите.

Вздохнув еще раз, она села на стул рядом с кроватью.

— Мне неловко обсуждать с посторонним личные дела.

— Я это уже слышал. Продолжайте. Может быть, я смогу помочь.

Сахарная Энн рассказала о бумаге, которая давала Ричарду Фицуоррену власть над бизнесом ее родственницы, и о его угрозах в адрес каждого в этом доме.

— Гм… Первый вопрос — бумага подлинная?

— Не знаю. Именно это я и хочу выяснить. Когда я была ребенком и росла здесь, моей лучшей подругой считалась Люси Маллой — теперь она Люси Тикнор. Ее отец — судья. Я собираюсь увидеться с Люси завтра утром и узнать, могут ли они с отцом чем-нибудь помочь.

— Не лучше ли мне поговорить с судьей Маллоем?

— Нет, спасибо, — натянуто ответила она. — Я займусь этим сама, так же, как занималась хозяйственными счетами сегодня утром.

Уэбб улыбнулся:

— Значит, мы все-таки поужинаем. Флора беспокоилась, что во всех шкафах пусто, и понятия не имела, когда удастся поесть в следующий раз.

Отчего-то Сахарная Энн не улыбнулась ему в ответ; более того, она смотрела в другой конец комнаты, и ее руки нервно дергались на коленях.

Уэбб нахмурился:

— А где ваше обручальное кольцо?

Она быстро прикрыла палец.

— Ушло.

— Ушло куда?

— Я… Я продала его.

Он удивленно вскинул брови.

— Продали? Почему?

— Чтобы оплатить счета мяснику, бакалейщику, электрической компании и все остальным. — Она встала со стула и принялась ходить по комнате.

Отдала все до цента, что у нее было? То же самое она сказала старухе, но все равно это казалось Уэббу сомнительным.

— У вас совсем нет денег?

Сахарная Энн покачала головой:

— Не больше двух долларов. Я приехала к кузине, чтобы найти у нее пристанище.

— А что насчет вашего мужа? — Уэбб произнес это прежде, чем успел себя остановить.

Сахарная Энн гордо выпрямилась.

— К сожалению, мой муж покинул меня и почти ничего мне не оставил.

— Понятно.

Разумеется, Уэбб не поверил ни единому ее слову, кроме одного — «покинул». Ее заявление, что она без денег, не имело смысла — Херндон надул людей на миллионы. Она, наверное, промотала все, что у нее было, на всякие женские безделушки и развлечения, поэтому у нее ничего и нет, и не будет, пока она снова не соединится с мужем. Она ясно сказала, что собирается догнать Эдварда, стало быть, знает, где он сейчас. Это означает для него, Уэбба Маккуиллана, только одно: он должен прилипнуть к ней, как горчичник.

— Почему бы вам не продать что-нибудь из вещей вашей родственницы? — осторожно спросил Уэбб. — Ну, я имею в виду, на доход от картин или безделушек в одной этой комнате можно год покупать бифштексы и свиные отбивные.

— Денег от продажи этих картин хватило бы на мясо гораздо дольше, чем на год, но ничего нельзя сделать без разрешения Фицуоррена, а он поклялся, что если недосчитается даже чайной ложки, то все мы окажемся в тюрьме. Дело настолько запутано, кругом такая неразбериха; никто из прислуги не получает денег за работу. Фиби некуда идти, но Дональд и Мэри не могут оставаться слишком долго без жалованья. Мистер Андервуд зависит от той стипендии, которую платит кузина Триста, а Вилли отчаянно нуждается в новых ботинках.

— Стоп-стоп! Кто такой мистер Андервуд и кто этот Вилли?

— Я — Вилли Джонс, эсквайр, собственной персоной. — Светловолосый мальчишка ссутулился в дверном проеме, грызя яблоко.

— Вилли! Что ты там делаешь? — воскликнула Сахарная Энн.

— Ем и заодно изучаю кое-что. — Мальчик прошелся по комнате и уселся на край кровати. — Я только что пришел домой из школы и могу обойтись без новой обуви. — Он поднял ногу так, чтобы показать свои изношенные кожаные ботинки. — Эти все еще можно носить. К тому же я могу взять у мистера Андервуда бритву и отрезать носки. — Вилли, прищурившись, посмотрел на Уэбба: — Вы прямо воскресли со вчерашнего дня. А мистер Андервуд — профессор, который изучает шишки на голове и говорит, что мои воровские наклонности видны сразу. — Он нашел выпуклость на своей голове. — Глупость, если позволите заметить.

— Профессор изучает шишки на голове? — удивился Уэбб.