Книга Чары любви, страница 69 – Пегги Уэйд

Святые небеса, мысль о том, чтобы снова и снова повторять все, что там происходило, жгла его круглые сутки, независимо от того, спал он или бодрствовал. Фиби призналась ему в любви, а теперь явилась сюда с другим мужчиной, так что же удивительного, что Стивен был вне себя?

– Не стой просто так, сделай же что-нибудь. – Элизабет остановилась прямо перед Уинстоном, рассматривавшим неподалеку мраморную плиту, украшенную фигурами девушек, несущих жертвенный сосуд.

– Что конкретно ты предлагаешь, дорогая? Чтобы я увез отсюда Фиби и Стивена, запер их у нас дома и пригласил викария?

– Кто-то женится? – К небольшой группе присоединился Райс. – Если это один из моих друзей, надеюсь, я получу приглашение на свадьбу.

– Райс! Какой черт занес тебя сюда? – Стивен ухватился за возможность сменить тему, как за спасательную веревку в бушующем море.

– Моя бродячая жизнь официально закончена.

– Пришло время получить свой титул?

– У меня не было выбора. Я не мог допустить, чтобы его унаследовал этот мерзавец, мой кузен. Разве Уинстон тебе не рассказывал?

– В последнее время мы не виделись, – что-то пробурчав себе под нос, в конце концов признался Стивен.

– Ты от всех прятался, – уточнила Элизабет.

– Я был вынужден прятаться от назойливых женщин, которые не хотят ни на минуту оставить человека в покое.

– Похоже, здесь что-то произошло. – Райс скрестил руки на груди. – Может быть, кто-нибудь посвятит меня в эту историю? У меня такое чувство, что речь идет о рыжеволосой, которую я видел прогуливающейся под руку с Тьюксбери.

– Может быть, тебе удастся убедить этого беспросветного идиота, что он совершает ужаснейшую ошибку, по всей видимости, твердо решив лишить себя возможности найти счастье, – пояснила Элизабет. – Самое правильное, что мы могли бы сделать, это пригласить викария и заставить Стивена жениться на Фиби. Она как нельзя лучше подходит ему, хотя упрямец и не хочет этого признать; если доверить все ему, он разрушит собственную жизнь. А наследник? Ему нужно иметь детей.

– Дорогая, – перебил ее Уинстон, – в отличие от тебя не всех увлекает мысль о маленьких созданиях, путающихся под ногами. Это его жизнь, и он уже взрослый человек, способный отдавать себе отчет в своих поступках, пусть даже глупых. Ему выбирать, хочет он жениться или нет, продолжать ли ему свой род или нет, это его решение, а не твое и не мое.

– Кроме того, – добавил Райс, – этот парень упрям, как осел, когда-то я убедился в этом на собственном опыте, и я сомневаюсь, что вам удастся заставить его сделать то, чего он решил не делать.

«Если кто-нибудь еще посмеет назвать меня дураком или сказать что-либо подобное, он получит взбучку», – решил про себя Стивен. О нем говорили так, будто его здесь вовсе не было, он чувствовал себя жеребцом на помосте аукциона перед торговцами лошадьми и, кашлянув, бросил на Элизабет убийственный взгляд.

– Не хотите ли осмотреть мои ноги, а может быть, копыта? А что скажите о моих зубах? – Стивен оскалился.

– Он разговаривает! – в притворном удивлении воскликнула Элизабет, сделав большие глаза и приложив руки к щекам.

– Я ждал интересного разговора, но, похоже, ничего такого не предвидится, поэтому я займусь чем-нибудь другим. Ясно? – Но по виду Элизабет Стивен понял, что она не собиралась сдаваться и могла быть такой же упрямой, как Фиби. Снова повернувшись к ней спиной, он обратился к Уинстону: – Что ты думаешь о коллекции лорда Элджина? Интересно, не сожалел ли Наполеон, что не приобрел все это для Франции?

– Вероятно, нет, – быстро отозвался Уинстон, с готовностью меняя тему беседы. – А ты как считаешь, Райс?

– Конечно, все эти вещи очень древние, но я не считаю их уж очень ценным приобретением. Говорят, правительство заплатило Элджину меньше, чем он потратил, чтобы поднять мрамор со дна океана.

– Вероятно, поэтому кое-кто называет их капризом Элджииа, – добавил Стивен. – Но тем не менее имя Элджина будет увековечено вместе с камнями.

– Хватит. – Элизабет, снова выступив вперед, посмотрела на троих мужчин. – Нечего отвлекать меня пустой болтовней, я хочу знать, как бы собираетесь поступить с Фиби. – Никто из них нс откликнулся па это требование, но внезапно выражение ее лица изменилось, и в глазах засветилась уверенность в победе. Если бы Стивен не знал так хорошо Элизабет, он мог бы поклясться, что ей известно что-то, чего он не знает. – О, Стивен, посмотри-ка, кто здесь. Мисс Рафферти и лорд Тьюкебери. – Она шагнула навстречу приближавшейся паре и, здороваясь, протянула руки, а три мужские головы мгновенно повернулись вслед за ней. – Мы как раз говорили о вас, – сказала Элизабет, целуя Фиби в щеку и едва сдерживая радость; до конца дня она еще покажет Стивену, если он посмеет заикнуться о ее вмешательстве в чужие дела.

Уинстон ей не станет мешать, в худшем случае позже она получит от него выговор, а сейчас он сердечно приветствовал знакомых. Райс просто усмехнулся, как придворный шут, ему было приятно снова увидеть Фиби, и он с удовольствием сообщил ей об этом. Стивен, приняв скучающий вид, рассеянно кивнул, изо всех сил стараясь не замечать запаха сирени, исходившего от кожи Фиби, розовой краски, залившей ее щеки, и пухлых губ, которые когда-то тянулись ему навстречу, но не упустил из виду тревогу, затаившуюся в зеленых глазах девушки. А причин для беспокойства у Фиби было предостаточно: она не знала, чего еще можно было ожидать от Стивена.

Стивен послал ей цветы – она их вернула, он прислал жемчужное ожерелье – его она тоже отвергла. Она не потрудилась ничего написать даже просто из вежливости, и теперь Стивен понимал почему – она была слишком занята обхаживанием Тьюксбери, у нее не было времени на ответ.

Чудесно! У Фиби еще остается пять дней до того, как она должна надеть на палец обручальное кольцо, и Стивен решил не сдаваться, он не может сдаться. Эта женщина сказала, что любит его, так разве это не означает, что она принадлежит ему? Может быть, ей требуется напоминание?

– Очевидно, мисс Рафферти, вы увлекаетесь стариной. Я помню, как вы восторгались развалинами древнего католического храма. Наша экскурсия была весьма познавательной, даже волнующей.

– Хм-м… – вздохнула Фиби, заметив жадный блеск в его глазах.

Она надеялась, что сегодня не встретится со Стивеном, но у Элизабет оказались другие планы, и вот теперь этот наглец затеял с ней словесную игру. Настороженность Фиби мгновенно сменилась замешательством при напоминании об этой специфической экскурсии, во время которой она увидела все звезды. Последнюю неделю она не могла думать ни о чем другом, кроме нежных ласк Стивена, волшебных поцелуев и того, как ее тело отзывалось на его прикосновения.

– Припоминаю тот случай, сэр, – задумчиво качнув головой, сказала Фиби. – Я нахожу его очень увлекательным… но прискорбным.

– Прискорбным? – со злостью повторил Стивен, сведя брови.