
Онлайн книга «Опасное приключение»
![]() – Я обдумал твое предложение и хочу заверить, что в долгу не останусь. Лорейн вспыхнула: – Я не продаюсь даже за золото! – Я только хотел сказать… – Я знаю, что ты хотел сказать, – прервала его Лорейн. – Я останусь с тобой до тех пор, пока мне самой этого захочется. И не дольше. – Понятно, – нахмурившись, протянул шотландец. – Хочешь сказать, что потом отправишься искать другие объятия? – Этого я не говорила! – нетерпеливо возразила она. – И вообще, зачем думать об этом сейчас? – Действительно, зачем? – эхом отозвался он. И хотя истинное выражение его лица тут же скрылось под непроницаемой маской, Лорейн догадалась, что обидела Рэйла. «А у девчонки есть характер», – между тем думал Камерон. Внезапно ему пришло в голову, что Лорейн рассматривает Лестрея в качестве его будущего заместителя. Рэйл непроизвольно сжал кулаки. Ох уж этот француз!.. – Что случилось? – услышал он голос Лорейн. – У тебя такой вид, словно ты замышляешь убийство! – Извини, меня ждут дела, – сказал он и стремительно покинул каюту. Позже они прогуливались по палубе. Увидев, что Лорейн теснее обычного прижимается к капитану и с улыбкой заглядывает ему в лицо, Андре Лестрей страдальчески поморщился: – Это произошло, Хелст. Они стали близки. – Чего и следовало ожидать, – невозмутимо отозвался голландец. – Странно, что они так долго тянули! Неужели мужчина может жить в одной комнате с такой феей и не спать с ней? Тебе нужно поскорее выбросить ее из головы, Лестрей, и пожелать им обоим долгой счастливой жизни! – Выбросить ее из головы? Ну нет! Она предназначена мне судьбой, и, клянусь Богом, мне она и достанется! Прежде чем уйти, француз кинул на Лорейн взгляд, полный такого жгучего желания, что она была тронута. Андре наверняка догадался, как обстоят дела у нее с Рэйлом, – для этого он достаточно смышлен. И он так ее любит… Она просто обязана объясниться с ним лично! Воспользовавшись отлучкой Рэйла, Лорейн поспешно бросилась за доктором. Она нашла его в лазарете, где еще никогда не бывала. В полумраке она едва различила четырех пациентов. Двое лежали в дальнем конце, третий – чуть ближе. Доктор же склонился над четвертым, волосатым немым верзилой по имени Готье. Лорейн однажды мельком видела его на палубе. Огромные кулаки, застывшее выражение лица и походка вразвалку порядком напугали ее. Даже теперь, хотя матрос, распростертый на койке, не представлял опасности, Лорейн невольно попятилась. Лестрей поднял голову и очень удивился, увидев ее рядом. – Мне надо поговорить с вами, Андре. Это касается Рэйла и меня… – Ах, Лорейн, Лорейн! Разве вы не понимаете, что раните меня в самое сердце? Неужели у меня нет ни единого шанса? Позвольте мне доказать свою любовь! Я не сомневаюсь, что сумею превзойти вашего любовника! И он впился в ее рот жадным поцелуем. Лорейн оказалась не готова к столь неожиданной атаке. Она спустилась в лазарет с намерением объяснить Андре, что любит капитана, и попросить, чтобы он оставил свои надежды. Пытаясь вырваться из объятий неистового поклонника, девушка чуть не упала. В ту же секунду у нее над ухом раздался грозный голос: – Лестрей! Мощным рывком Рэйл выхватил девушку из рук француза и повернул к себе лицом. – Что это значит, Лорейн? Ты думаешь, я не видел, как ты кралась за Андре? Она вспыхнула: – Я только хотела объяснить… – И она имеет на это полное право! – с жаром вмешался Лестрей. – Вы вырвали эту девушку из родной почвы, капитан Камерон! Юное, невинное создание. И теперь держите ее взаперти, не давая посмотреть мир… – Вы хотите сказать, ваш мир? – уточнил Рэйл. – Мир, который она, возможно, предпочла бы вашему! – Как я вижу, уже предпочитает, – в упор глядя на Лорейн, мрачно заметил шотландец. – Иначе не пришла бы сюда. – Это не так! – страстно выкрикнула Лорейн. – Ты ничего не понял, Рэйл! – Понял вполне достаточно. Не окажете ли вы мне честь, мисс Лорейн, вместе со мной подняться наверх? – Чтобы вы продолжали дурманить ей голову своими байками? Прикосновение к юному женскому телу воспламенило француза до такой степени, что он отбросил всякую осторожность и даже осмелился встать между Лорейн и Камероном. – Отойдите, Лестрей, – стараясь сохранить самообладание, попросил капитан. – Я прощаю вашу дерзость, поскольку команда нуждается во враче. Ослепленный страстью, Лестрей не замечал ничего вокруг. – Клянусь Богом, вы ее не получите! – крикнул он. В ответ Рэйл молниеносно выбросил руку и ударил француза в грудь с такой силой, что тот отлетел к стене, однако тут же вскочил, изрыгая проклятия. В руке его блеснула шпага. Рэйл тоже выхватил шпагу и загородил собой Лорейн. – Если вы хотите драться, я к вашим услугам. Но не здесь, а при свете дня. И чтобы мисс Лорейн и вся команда могли наблюдать за поединком. – Ну нет! – тяжело дыша, возразил его противник. – Мы будем драться именно здесь, чтобы ваши офицеры не могли прийти вам на выручку. – Как скажете. Упираясь в пол сильными, как стальные пружины, ногами, Рэйл легко парировал выпад Лестрея и даже успел оттолкнуть Лорейн. Взбешенный француз безрассудно бросился вперед, но не учел качки. Шхуна накренилась, и это решило исход дела. Удар пришелся в воздух, чем не преминул воспользоваться Рэйл. Ловкий выпад, и вот уже его шпага вонзилась в правую руку доктора. Чертыхаясь, тот выпустил шпагу и прижал ладонь к ране. Рэйл спокойно поднял с пола оружие, схватил Лорейн за руку и, невзирая на ее протесты, поволок наверх. Первым им повстречался Хелст. Передавая голландцу шпагу, Рэйл распорядился: – Уберите ее подальше – Лестрею она не скоро понадобится. А потом сходите вниз. Боюсь, нашему эскулапу самому нужна помощь. Удивленно округлив глаза, Хелст молча воззрился на капитана, который тащил по палубе раскрасневшуюся любовницу. Итак, Лестрей все-таки поплатился за свою безрассудную страсть! Сойдя вниз, Хелст увидел приятеля, который, кляня все на свете, пытался перевязать рану левой рукой. – Ты сам виноват, – вынес суровый приговор голландец. – Скажи спасибо, что легко отделался! – Иди к дьяволу! – сквозь зубы отозвался француз. Физические страдания меркли перед воспоминанием о горячих губах Лорейн, которые, пусть ненадолго, пусть вопреки ее воле, недавно прижимались к его губам. Но еще сильнее Лестрея жгла мысль о том, каким жалким он предстал в глазах обожаемой женщины. |